Дом на орбите - Павел Клушанцев

Девушки нажимают кнопки. Щёлкают фотоаппараты. Через минуту из аппаратов выскакивают готовые, сухие отпечатки. Третья девушка изучает их. Что-то пишет. Потом включает свой микрофон. Мы ловим её реплику:

— Алло! Краснодар! Пылевая буря стала уклоняться к югу! Через два часа пройдёт центром через Майкоп на Туапсе!..

Дальше плывём по коридору. «Геолого-географический сектор». Здесь полная тишина. Всего один человек. Очень серьёзный учёный. Он сидит, привязанный в кресле, и внимательно рассматривает цветные фотографии. Сравнивает их с другими, в альбоме. Что-то отмечает в тетради. Потом, сверившись с часами и расписанием, настраивает прибор, стоящий на наружной стене кабины. Приготовился включить. Следит за секундной стрелкой своих часов. Нас он даже не заметил. Мы тихо уплываем.

Открываем следующую дверь. «Служба сельского и лесного хозяйства». Здесь шумно и очень людно. Три человека, не отрываясь, смотрят в окуляры перископов. Один у цветного телевизора, на экране которого участок лесного массива с очагом пожара. Наблюдатель, вращая рукоятки, ведёт по экрану сетку, что-то отсчитывает. Кричит в микрофон:

— Координаты пожара пятьдесят три северной широты, восемьдесят шесть восточной долготы. Три сорок по московскому.

А те, что за перископами, о чём-то спорят. Вслушиваемся. Оказывается, разные приборы показали в районе Караганды не совсем одинаковые влажность и температуру почвы. Надо давать рекомендации к посеву. Решают проверить ещё на одном витке.

Через открытую дверь проплываем в следующий отсек. Это царство астрономов. Снаружи у них стоят телескопы с телевизионными камерами, фотоаппаратами, спектрографами и другими сложными и умными приборами. Управление идёт отсюда. Наведение и контроль ведёт электронно-вычислительная машина. Она стоит у стенки и весело подмигивает красными и зелёными лампочками.

Здесь есть и специальная «служба Солнца». За нашим дневным светилом ведётся непрерывное наблюдение. Во-первых, надо вовремя заметить начинающуюся вспышку, чтобы предупредить всех находящихся в космосе. А во-вторых, надо следить за всеми процессами, которые происходят на Солнце, чтобы составлять долгосрочные прогнозы погоды на Земле.

Есть здесь и отдельная лаборатория физиков. Они используют невесомость, низкую температуру за бортом станции и вакуум, то есть пустоту космоса, для своих опытов.

Есть и лаборатория биологов. Они изучают поведение растений и животных в невесомости. Выращивают новые сорта овощей специально для космических огородов.

Последним в оси станции находится производственный сектор. Это маленький экспериментальный заводик. Здесь, в условиях невесомости, изготовляют материалы и изделия, которые на Земле вообще создать невозможно. Например, изготовляют пеносталь. Расплавленную сталь «взбивают», как яичный белок для гоголя-моголя. И эта «пена» в невесомости не опадает, а, застывая, превращается в удивительный материал, очень прочный и очень лёгкий.

Здесь изготовляют «стеклосталь». Это смесь стекла со сталью. На Земле смешать эти два вещества невозможно. Одно слишком лёгкое, другое слишком тяжёлое. Они никак не перемешиваются, даже в расплавленном, жидком, состоянии. Стекло сразу всплывает. Сталь сразу тонет. А здесь они оба невесомы и прекрасно перемешиваются. Материал получается чудесный.

Здесь выращивают в растворах огромные кристаллы, которые очень нужны в электротехнике.

Здесь, наконец, изготовляют простым и дешёвым способом обыкновенные стальные шарики для шарикоподшипников. Достаточно вылить из тигля ложку расплавленной стали — и в условиях невесомости она поплывёт по воздуху. Сперва это раскалённая, светящаяся, жидкая шаровая капля. Она быстро застывает, и получается чудесный, совершенно ровный шарик, который не требует больше никакой обработки.

Мы добрались наконец до штаба станции. Здесь сидят капитан и его помощники. Стены в приборах. Экраны радиолокаторов. Радиопередатчики. Пульты управления всеми машинами станции. Громкоговорящая связь.

Радист принимает радиограмму. Магнитофон записывает текст. Из репродуктора слышна взволнованная речь на японском языке. Радист торопливо записывает. Вслух переводит на русский:

— …Короткое замыкание… в системе ориентации… Корабль потерял устойчивость… кувыркается… Прошу помощи!..

Радист вопросительно смотрит на капитана. Тот, секунду подумав, берёт в руки микрофон, нажимает клавишу селектора.

— Шестая…

Из репродуктора слышен ответ:

— Шестая слушает!

Капитан отдаёт по телефону команду:

— Через пять минут отправляетесь. Японский корабль дэ-пятнадцать запросил помощь. Орбита двести семь. Координаты получите у диспетчера. Возьмёте на буксир. Приведёте. — Капитан тут же переключается на другой номер. Голос уже более спокойный: — Сергей Михайлович! В следующий рейс надо уничтожить двадцать семь-тринадцать. Этот спутник своё отработал и уже никому не нужен. А орбита его близка к нашей. Неровен час — стукнемся. Направь его к Земле. Пусть сгорит. — Капитан смотрит на часы. Нажимает клавишу общего вызова: — Алло! Всем, всем, всем! Через час прибывает «Марс-тридцать два». Экипаж шесть человек. Стыковочный узел у них неисправен. Приготовиться пустолазам. Потребуется внешняя швартовка.

Потом быстро переключается на другой номер. Жмёт клавишу вызова. Щелчок. Отзывается молодой женский голос:

— Медпункт слушает!..

— Валечка! На «Марсе-тридцать два» один из экипажа болен. Приготовь койку. Возможно, потребуется операция… — Капитан отложил микрофон. Обращается к помощнику: — Федя! На следующем витке запроси Байконур. Они опять не прислали новый насос. Мы можем не успеть собрать, «Венеру-сорок» к сроку.

Да. Трудно капитану. Сколько разных дел! Ни минуты свободной! И так каждый день.

Осторожно, чтобы не мешать, мы уплываем из штаба.

Мягко постукивает где-то в недрах станции компрессор: «тум-тум-тум». Шелестят вентиляторы. Шумят моторы. Где-то кричат по телефону. Глухо щёлкают замки дверей. Прорывается музыка.

Станция мчится. Станция работает. Напряжённо, непрерывно. Она нужна всем людям.

Таких станций будет много. Хороших, удобных, безопасных. И работать на них будут те, кому сейчас лет десять. Может быть, кто-нибудь из вас, ребята!

12. КОСМОС ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

Пройдут десятки лет. Сотни лет.

Орбитальные станции, самые разные, густо заполнят околоземное пространство. Соединяясь между собой, они создадут целые плавающие в небе острова. В них будут жить и работать тысячи людей.

Гигантскими зеркалами, отражающими солнечные лучи, станции будут освещать по ночам земные города.

Станции будут принимать тысячи туристов, желающих взглянуть на свою планету со стороны.

Там будут санатории для лечения сердечных больных невесомостью.

Там будут огромные заводы, вырабатывающие всякие «неземные» материалы, вроде пеностали, о которой мы уже говорили.

Там будут космодромы для рейсов к другим планетам.

Там будут астрономические обсерватории для изучения Вселенной, исследовательские институты и экспериментальные мастерские.

Там будут все те службы, которые мы уже видели: метеослужба, геологическая и географическая службы, сельскохозяйственная служба и много, много других.

Там будут инспекции по охране природы и по соблюдению международных соглашений о мире.

Освоение космоса помогает развитию науки и техники на Земле.

И потому, что в космосе человек делает важнейшие открытия, которые он никогда не сделал бы на Земле.

И потому, что интереснейшие изобретения, сделанные вначале для космоса, потом оказываются очень полезными в земных делах.

Очень важно, что освоение космоса всегда будет способствовать объединению людей в дружную Семью землян. Ведь в космосе, хочешь не хочешь, нужно сотрудничать, совместно решать сложнейшие, общечеловеческие, глобальные задачи.

И наконец, космос — это романтика. Человеку совершенно необходимы сильные ощущения. Он задыхается, «закисает» в старом, привычном, известном. Человеку нужен риск, поиск, освоение новых миров, раскрытие тайн.

Человек никогда не остановится.

И правильно в своё время сказал великий Циолковский: «Человечество не останется вечно на Земле, но в погоне за светом и пространством сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет себе всё околосолнечное пространство».

Успеха вам, ребята!