Опасное увлечение - Эшли Саммерс

— Персиковый напиток. — Она сбросила туфли. — Должна быть пара бутылок на верхней полке холодильника.

Клинт направился к бару; Реджина же с туфлями в руке пошла в свою спальню, чтобы переодеться. Когда она возвратилась, стакан уже ожидал ее. Клинт потягивал бренди, и его быстрый взгляд охватил девушку от макушки до пальцев ног. В мешковатом сером свитере она показалась ему совершенно очаровательной.

— Плохой день? — спросила она, внимательно посмотрев на него поверх своего стакана.

— Нет, не слишком. Не только экзотические животные нуждаются в нашей помощи. Я встретил сегодня несколько человек, работающих самостоятельно, единолично. Они спасают животных, с которыми плохо обращались или просто брошенных. Я был очень тронут искренностью одной леди и устроил так, что фонд даст ей достаточно денег, чтобы купить дом и участок земли за городом.

— Фонд? — переспросила Реджина.

— Фонд Барбары Брандт. Я организовал его прежде, чем уехал в Кению. Так что моим пожеланиям правление оказывает предпочтение.

— Так и должно быть! — произнесла Реджина, погружаясь в мягкий комфорт дивана.

Клинт сел рядом. Его рука скользнула по спинке дивана, и пальцы принялись играть с локонами, упавшими ей на плечи.

Реджина прижалась головой к ласковым пальцам Клинта, наслаждаясь беседой так же, как и его прикосновениями. Погода как по заказу, думала она, как раз для разговора по душам. Ей так много хотелось узнать о нем.

— Клинт, как умерла ваша жена?

Он напрягся.

— Автомобильная авария.

Тема исчерпана. Реджина попробовала заговорить снова:

— Тогда вы просто закрыли этот дом, продали ваш бизнес и уехали в Африку? Там вам и удалось справиться с вашим горем?

— Да. Африка мне помогла. Кто-то сказал, что Африка — последнее место, где еще есть душа. В остальной части правит лишь цивилизация. — Вытягивая ноги, Клинт добавил низким голосом: — Вы должны увидеть звезды на африканском небе, Джина, почувствовать благоговейный трепет, глядя на небеса. Сколько я ни путешествовал, никогда и нигде не встречал такого великолепия.

Он опять назвал меня Джиной.

— Жаль, что я не смогу этого увидеть. Но я рада, что это видели вы и можете рассказать мне. — Реджина медленно допила сладкую ледяную жидкость, закрыла глаза, и ее сердце затрепетало. Она не знала, что делать с неожиданно глубокими чувствами, которые он вызывал в ней, особенно после их откровенного разговора той ночью.

«Вы не можете остаться, а я не могу уехать».

Что ж, хоть что-то она узнала о нем.

Реджина посмотрела на Клинта:

— Может девушка получить порцию спиртного?

Он издал удивленный звук.

— Я не знаю… А сколько вы можете выпить?

— Две порции, — ответила она, удивленная тем, что он догадался спросить. — После третьей я начинаю глупо хихикать. Вам бы не понравилось.

Реджина, скрестив ноги, вяло следила за тем, как он шел ответить на телефонный звонок. Через секунду от ее расслабленности не осталось и следа, и она едва не вскочила на ноги, услышав его слова.

— Сьюзен! — В голосе Клинта звучала смесь удивления и удовольствия. — Что случилось? Все хорошо? Удивительно, что тобой еще не позавтракал крокодил… — Он засмеялся. — Хм. Ты уже перестала бросать камни в больших зверей?.. Что? Ты шутишь!.. Килиманджаро? Боже, нет! Я никогда не поднимался даже на скалу, а уж на гору…

Реджина встала, взяла у него свой стакан и пошла на кухню. Ее сердце болело. Он болтал по телефону так тепло и беззаботно, как никогда не говорил с ней. Интересно, он спал с этой Сьюзен?

Когда Клинт повесил трубку, Реджина села на диван рядом с ним.

— Африканская подруга? — беззаботно спросила она.

— Да. Сьюзен — врач, прибыла в Найроби на шесть месяцев для работы добровольцем в больнице. Она симпатичная малютка, короткие белокурые волосы, синие глаза… Вы не ожидали бы встретить такое создание в саванне. А познакомился я с ней, когда она пыталась привлечь к себе внимание бегемота. — Он хихикнул. — Бегемоту совсем не хотелось поворачиваться, чтобы ей было удобнее фотографировать его, и она швырнула в него камнем. Тогда он действительно обратил на нее внимание — повернулся и ринулся на нее. Двое туристов — мужчин! — даже не замедлили бег, когда она споткнулась, — там каждый был сам за себя! К счастью, бегемот потерял к ней интерес. — Клинт снова хихикнул и покачал головой. — А теперь Сьюзен захотела залезть на гору Килиманджаро. И ведь залезет! Неугомонная женщина.

— У вас была связь с нею? — спросила Реджина, в ее голосе слышалась уверенность.

Клинт от удивления поднял глаза к потолку.

— Какого черта вы пришли к такому заключению?

— Я поняла по вашему голосу.

Нуждаясь в передышке, Клинт отпил бренди.

— Знаете, джентльмен никогда не рассказывает о своих победах.

— Довольно странно, но я вам верю. — Реджина подкрепилась большим глотком. — Конечно, у вас нет сердечной привязанности к ней. Такое не для вас.

— И вы знаете это, потому что?..

В его голосе не прозвучало раздражения, и она спокойно ответила:

— Потому что вы не допустили бы ничего, кроме строго физических отношений. Вы отгородили стеной часть вашей души. Полюбить вам было бы…

—…невозможно, — закончил Клинт за нее. — Но не отбрасывайте физические отношения. Они могут быть очень сладкими, неповторимыми — отношения двух взрослых Людей, согласных друг с другом. — Его глаза вспыхнули. — Пока каждый не переступает неких границ, это может быть волшебным.

— Тут я с вами согласна. — Реджина еще глотнула для храбрости и бросила на Клинта быстрый взгляд, опасаясь, что он вдруг велит ей не лезть в его дела. И будет прав. — Но почему же нельзя полюбить?

Клинт откинулся на спинку дивана, расслабившись и наслаждаясь покоем.

— Жизнь преподала мне полезный урок, — ответил он. — Любовь может разбить человека. Она может сделать так, что вам буквально незачем будет жить. Но все равно вы живете, потому что слишком крепки, чтобы раскрошиться, подобно печенью. Вы просто продолжаете существовать, вот и все. — Он вздрогнул, как от озноба. — Никто, будучи в здравом уме, не подвергнет себя возможности снова испытать такую муку.

— Но разве поэтому вообще не стоит любить, Клинт?

Мягко высказанный вопрос ошеломил его. Внезапно осознав, что он теряет контроль над ситуацией, Клинт встал, осушил свой стакан и отставил его.

— Наш разговор становится слишком личным, — сказал он прохладно, взял шляпу и повернулся. — Я приеду поздно, так что не ждите меня.

— Не волнуйтесь, не буду, — рассердилась Реджина. Она испытывала такую боль, что едва смогла сохранить самообладание.