Ошибка предсказателя - Георгий Миронов

Бич меланхолически продолжал поедание супа из мидий, а затем жаркого из палтуса с отварным картофелем. Дело не в том, что разговор был ему неинтересен. Несмотря на то что Погребняк здесь, в Шотландии, раскрылась для него какими-то новыми гранями, его раздражало ее вмешательство в беседу между ним и Гераклом. Но, похоже, отшить назойливую даму так легко не удастся. А народная испанская мудрость гласит: «Если ты не можешь изменить ситуацию, постарайся изменить свое отношение к ней». Скорее всего, чей-то афоризм. Но суть в том, что обеденное время кончалось.

– Господа, меня совершенно заворожила доброжелательная атмосфера, в которой проходит ваша светская беседа. Но вынужден напомнить: мы еще не закончили инспекцию систем безопасности нижних этажей замка, а главное – помещения № 5, где сосредоточены сейфы с ценной документацией, на которые патрон обращал особое внимание.

– Какой вы скучный, – состроив игривую гримаску, фыркнула Дарья и медленно встала, потягиваясь и очень, очень медленно поправляя высоко задравшуюся юбку из коричневого твида.

«Постыдилась бы, – подумал Бич. – Бабе хорошо за сорок, она на службе, а туда же, коленки демонстрирует.

«А коленки у нее ничего, – определил Геракл. – В меру полные. А когда идет – так и икры очень даже красивого рисунка. Впрочем, – попытался он себя уговорить, – я предпочитаю живопись». И он вспомнил оставшуюся в Москве Татьяну, колени которой до свадьбы просто сводили его с ума…

На быстром и бесшумном лифте они спустились на уровень сейфового этажа. Там их уже ждал старший по этажу.

Технология проникновения на нужный уровень к нужному сейфу была продумана с точки зрения безопасности вполне профессионально.

Геракл располагал связкой ключей. Такой же связкой и набором пластиковых карт располагал Бич. Но их продвижение по этому уровню оказалось невозможно без подключения пластиковых карт с кодами, которыми располагала Дарья Погребняк.

Таким образом, лишь в случае сговора между ними они могли бы достичь того или иного сейфа. Чтобы открыть его, впрочем, им пришлось бы решить еще несколько непростых задач по декодированию замков и механизмов, компьютерных программ и расшифровке запреток, повсюду расставленных подозрительным Осинским…

– Будут тебе и креветки, будет тебе и «Девушка с креветками», – ворчал Бич, ерзая своей пластиковой картой по пазу входного замка очередного уровня секретности.

– Да вы не нервничайте, – успокоила его Дарья. – Поверните карту другой стороной, и все сработает…

– Знавал я одну дамочку в Марселе, которая какой стороной ни повернется – все кстати оказывалось, – продолжал ворчать Бич.

Геракл молчал. Ему нужно было продумать оптимальную модель дешифровки на случай, если будет возможность проникнуть на нужный уровень к нужному сейфу. Разумеется, перед ним не стояла задача опустошить все сейфы с документами и ценностями. Экстрадиция – процесс сложный. И проходить он будет под присмотром соответствующих английских спецслужб. Перед ним и Бичом были поставлены две задачи: Бич должен был до вступления в операцию английских союзников конфисковать материалы по оборонке, которые скопировал Осина в бытность заместителем Секретаря Совета безопасности. Это работа тихая, незаметная. Бич должен был определить нужный сейф, а Геракл – взломать электронную защиту. Было и индивидуальное задание, которое Егор дал Гераклу, а именно: определить, где находится композиция из больших розовых рубинов, и если не изъять ее до подхода английских специалистов, то уж, во всяком случае, не дать Осине воспользоваться его собранием рубинов, которое, по агентурным данным, хранилось как раз в этом подземелье.

После часа работы, когда были проверены надежность кодов и шифров, уровень блокировки доступа к комнатам и сейфам, варианты перекрытия попыток вынести что бы то ни было из помещения, они пришли к выводу, что могут спокойно доложить патрону о надежности всей системы охраны подземелья Эдинбургского замка.

Лифт рассчитан на двоих, а Бич замешкался, и оказалось, что кабину уже заняли Дарья и Геракл. Ему не оставалось ничего другого, как подняться со старшим смены по этажу мрачным поляком Казимежем Стависским, предоставив беззащитного, как он полагал, Геракла наскокам этой вульгарной дамочки, страстно преданной патрону.

Не прошло и минуты, как его самые мрачные опасения подтвердились.

Но он об этом так никогда и не узнал.

Глава семьдесят седьмая

Жорж де Шоймер

Какой странный случай… Инфаркт или инсульт. Мгновенная смерть. Шел себе человек по центру лучшего города в мире. Возможно – из Лувра. А может, и из Музея импрессионистов. Прекрасное настроение. Сентябрьская погода в декабре. И дождь кончился. Можно идти по саду Тюильри, насвистывая что-нибудь серьезное из Дебюсси или легкомысленный канкан, которым десятилетия открываются вечерние представления в Фоли Берже. И вдруг – острая боль за грудиной, холодный пот, ощущение приближающейся смерти, ужас неизвестности, тошнота, последняя секунда жизни как удар молнии… И все. Твое тело медленно опускается на серую дорожку Тюильри, и вот уже то, что совсем недавно стремилось куда-то, любило, радовалось жизни – лежит грудой мертвой плоти, ничего не ощущая и ни на что не надеясь…

Жорж шмыгнул носом и отогнал мрачные мысли.

Жизнь есть жизнь. Этому парню не повезло. А вот ему, Жоржу, подфартило. Он сделал гениальное открытие и заработал кучу денег.

В эти минуты он сам себе казался очень умным…

Он ведь не просто перевел практически непереводимые стихи Нострадамуса, построенные на не применяемом нигде и никогда смешении различных языков, принципиально разных кодов и шифров, что уже само по себе научный подвиг. За который ему, скорее всего, нобелевки не дали бы, а дали… какую-нибудь университетскую премию, наградили бы… Орден Почетного легиона у него есть. Орден Европейской Академии «Образование. Наука. Культура», знаки Кавалера и Командора Ордена – есть. Ну, нашли бы еще что-то. Например, орден европейской академии естественных наук «Звезда с короной». И все. У него нет даже приличного костюма, чтобы явиться на награждение и подставить лацкан дорогого, модного пиджака под новый орден.

Деньги у него есть уже сейчас. Что же касается возможности обнародовать свое открытие, то нужно подождать всего лишь год. В договоре с заказчиком, русским олигархом, проживающим в Лондоне, Владимиром Осинским, прямо прописаны права и обязанности сторон. Он обязан воздерживаться от публикаций интервью и статей на эту тему, даже от разговоров о своем открытии с коллегами.

Казалось бы, почему?

Если это чисто литературное открытие, то в чем смысл таинственности, покрывающей этот странный заказ?

Он давно понял, что кроме описания путешествия во времени, давая характеристики необходимых для этой паранаучной процедуры рубинов, сам Мишель Нострадамус неоднократно формулирует описание некоей «аномальной параллели». Жорж давно понял главное, ради чего миллиардер Осинский небрежно выбросил почти полтора миллиона евро на какие-то исторические изыскания.

Все дело в открытой Нострадамусом закономерности: если двигаться вдоль параллели, проходящей по крупнейшим месторождениям рубинов, то можно найти на этой кривой точке, где наблюдались аномальные явления, – падения метеоритов, приземление инопланетных космических кораблей, необычные по размерам и поведению шаровые молнии, частые появления НЛО и т. д. Если следовать рекомендациям Мишеля, можно вычленить две пунктирные линии вдоль параллелей. Первая соединяет район Архангельска в России, остров Кижи, Петрозаводск, Восточную Карелию в Финляндии, гору Динде-форст в Швеции и шотландский остров Рибек. Точно такая же история на юге – от Бирмы, Индии, через Аравийский полуостров в Африку, через Камерун – к острову Ранге у Западного побережья Африканского континента.

Можно дать стопроцентно точный прогноз месторождений.

Но если принцип действует в отношении рубинов, он должен быть эффективен и тогда, когда речь идет об алмазах. Та же северная линия: Якутия – Север Коми и Архангельской области – Западная Карелия – остров Киргсельм близ северного побережья Норвегии.

То же и с изумрудами. От Колумбии – до группы малоизученных каменистых островов в Тихом океане.

Это миллиарды, триллионы евро!

Русский олигарх не дурак. Он снимет сливки с этого проекта. А потом… Продаст его, например, изумрудным монополистам – колумбийским «коллегам». То же он может сделать с проектом алмазным – перепродать идею «Де Бирсу». Монополисты дадут хорошую цену. Ему же одному со всеми проектами не справиться. Он почему-то выбрал «рубиновый проект». Какие-то люди уже крутятся, похоже, вокруг точек, названных Нострадамусом.

Ну а когда экономическая составляющая проекта станет известна, свои изыскания и предположения опубликует он, профессор Сорбонского университета.