Харизма - Леонид Каганов

- Могу, конечно!

- Так убери!

Я взял зеркальце и начал убирать уши. Это оказалось еще более щекотным занятием, но наконец уши пришли в порядок.

- Ну вот видишь! - сказала мама с облегчением. - Давай-ка я тебе еще багульничка налью.

- Не надо, - сказал я.

- Ну хорошо. - Мама послушно села рядом, лицо у нее прояснилось. - Скажи, а зачем ты это делаешь?

- Что?

- Уши выращиваешь?

- Мама!!! - закричал я. - Ты что, не понимаешь?! Я могу их вырастить!

- Не кричи на мать! - сказала мама строго. - Ты сам сказал - могу вырастить. А можешь невыращивать?

- Могу.

- Ну и не выращивай! Я тоже могу руку в печку сунуть. А смысл?

- Ну вот ты можешь вырастить уши?

- Господи, ну почему у нас все не как у людей? - Мама вздохнула и озабоченно посмотрела на часы. - Что ж они не едут-то?

- Неотложка? Да пятнадцать минут прошло, ты чего? Помнишь, прошлым летом у тебя было подозрение на аппендицит, и они четыре часа…

И в этот момент в дверь позвонили. Мама вскочила, поправила фартук и пошла открывать. В прихожей раздались шаги, и баритон спросил: “Где руки помыть можно?” Долго хлопали двери ванной, шуршали тапки. Затем дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился абсолютно лысый дядька в зеленом халате и с саквояжем в руке. Из-за его плеча выглядывала встревоженная мама.

Дядька хмуро и деловито оглядел комнату, стол, заваленный компьютерными железяками, плакаты на стене. Затем его взгляд остановился на мне. Он подошел к дивану и поставил саквояж на пол.

- Ну? - сказал он бодро. - Что у нас стряслось?

- Леша, покажи уши доктору, - сказала мама.

- Уши я уже убрал, - сказал я хмуро. - Руку могу показать.

Я высунул из-под одеяла руку и протянул вперед.

- У-У-У - сказал доктор, брезгливо взял ее в свою ладонь и пощупал. - Так не больно?

- Не больно, - сказал я мрачно.

- А так? - Он нажал в центр ладони,

- И так не больно.

- Как это началось?

- Никак не началось, - ответил я мрачно. - Взял и отрастил себе такую.

Доктор сел за стол, отодвинул мои компьютерные железяки, достал блокнот и начал писать. Мама подошла и заглянула через его плечо.

- Ну что? - бодро сказал доктор, оторвавшись от листка. - В больницу поедем?

- В какую еще больницу? - спросил я.

- На обследование. В инфекционную надо бы по-хорошему. Или в травматологию. Но тут уж где места будут, это звонить надо.

- Доктор, а что это? - спросила мама.

- Откуда я знаю, что я, врач, что ли?

- А кто?! - сказали мы хором с мамой.. - Я фельдшер “Скорой помощи”, - заявил он. - Здесь нужно обследование. Руку на рентген, анализ крови.

- У него еще уши, - сказала мама.

- Что с ушами?

Доктор подошел ко мне, положил руки на голову и ощупал уши. Затем ощупал лимфоузлы на затылке.

- Болят уши? - спросил он.

- Не болят, - сказал я. - Вот что у меня с ушами. Я сосредоточился, и стало дико щекотно. Уши поползли вверх и заколыхались над макушкой

- Вы видели? - сказала мама.

- Я тринадцать лет на “скорой”, - сказал фельдшер, небрежно щупая мое левое ухо. - Еще не то видел. Давайте в больницу. Если хотите…

- А если не хотим? - спросил я.

- Тогда завтра - в районную поликлинику.

- В районную, - быстро сказал я.

- И правильно. Ты же ходить можешь? Можешь ходить?

- Могу, конечно.

- Вот и пойдешь к своему участковому.

- Спасибо вам большое, доктор, - сказала мама.

- Ну, значит, всего доброго. - Фельдшер поднял с пола свой саквояж и подмигнул мне. - Выздоравливай.

Он вышел из комнаты. Было слышно, как мама проводила его до двери, как щелкнула за ним дверь. Мама вернулась в комнату.

- Ну что ж, - сказала она. - Я завтра с утра позвоню в поликлинику и узнаю, когда наша Кукарекина принимает. А ты… Ты сейчас можешь убрать это?

Я сосредоточился и вернул уши и руку в нормальное состояние.

Утром мама разбудила меня в семь и отправила в поликлинику. Я честно отстоял очередь к нашей Кукарекиной. Стояли к ней в основном старики-старушки, а чтобы не было скучно, вели суровые степенные беседы о политике, ценах и нравах. Им не было скучно, мне было. Почему все старики говорят одинаковыми голосами одно и то же? Во все времена во всех странах послушаешь стариков - нравы падают, цены растут, а главный политик всегда хуже, чем предыдущий.

Подходит моя очередь, и захожу я к Кукарекиной. Тетка она хорошая, не злобная. А работа у нее тяжелая. По сути, она болезни не лечит, а так, администрирует. В кабинете у нее филиал регистратуры. Вот и сейчас - не поднимая головы, заполняет карточку на предыдущего больного. Особым таким медицинским почерком, который больной разобрать не сможет. Сажусь я на стул перед ней и жду. И понимаю, что зря я сюда пришел, ничего мне тут нового не скажут.

- Ну? - Кукарекина поднимает на меня круглые глаза, усталые, добродушные и глупые. - Что у нас случилось?

Рассказывать ей, что со мной теперь происходят странные вещи? Что я могу трансформировать тело? Молча кладу руку на стол и начинаю вытягивать пальцы с когтями. Почему-то, кроме когтистой лапы, ничего в голову не приходит. Палец, что ли, шестой вырастить? Сосредоточиваюсь и начинаю представлять, что у меня растет шестой палец. Как раз для него на руке место есть свободное - между большим и указательным. Палец действительно вырастает. И с виду он совсем как настоящий, только не сгибается. Не представляю, как сделать его сгибающимся. А Кукарекина не видит ничего этого, заполняет карточку нервными медицинскими буквами. И тут до карточки доползают мои когти. Кукарекина вздрагивает и прекращает писанину. Смотрит на когти, а затем медленно поднимает на меня взгляд.

- Ой-е-ей… - говорит она. - Давно это? Это в травмопункт надо.

- Не надо в травмопункт, - говорю. - Это теперь мое нормальное состояние. Хочу - выращиваю когти, хочу - убираю.

Но Кукарекина уже и сама отошла от шока, пришла в себя и тянется к пластиковой вазочке посреди стола. Там у нее пучки карандашей, авторучек и прочей ерунды. Даже циркуль “козья ножка” торчит. Зачем он ей, интересно? Кукарекина крутит вазочку по кругу, наконец находит небольшую металлическую линейку и начинает измерять длину моих пальцев.

- Я могу дальше вырастить, - говорю ей и вытягиваю пальцы еще сантиметров на десять.

- Да уже вижу, вижу… - бормочет Кукарекина. Она берет мою карточку, слюнявит палец и листает желтые страницы. Затем аккуратно записывает цифры.

- Так что это со мной? - спрашиваю.

- Обследоваться надо. Кровь сдать. Рентгенчик. Вот пишу тебе… Флюорографию в этом году делал?

- Нет.

- Вот видишь. Заодно и флюорографию сделаешь. Постой. - Кукарекина отрывается от карточки. - Я не поняла, ты ногти свои обратно убрать можешь?

- Могу. - Я привожу руку в нормальный вид, когти исчезают, пальцы уменьшаются, и шестой палец втягивается внутрь без следа.

- Первый раз такое вижу, - говорит Кукарекина искренне. - Ну и теперь как?

- Что - как?

- Рука не беспокоит?

- Не беспокоит меня рука.

- А чего ты тогда от меня хочешь? - Кукарекина откидывается на спинку стула.

- Я хочу узнать, что со мной происходит.

- Ну все же в порядке? - Кукарекина округляет глаза и кивает на мою руку.

- Что в порядке? Если я в любой момент могу отрастить клыки и когти?

- Ну! Милый мой! - фыркает Кукарекина. - Я тоже могу из окошка прыгнуть! И по врачам потом ходить, голову морочить!

- Это я уже слышал, - говорю. - Почему все мне говорят одно и то же одинаковыми словами? Вот и мать. И врач “скорой”. Вы издеваетесь надо мной? К вам что, каждый день приходят вампиры и оборотни?

- Милый мой! Да не то слово! - говорит Кукарекина. - С восьми до двух по четным, с двух до семи по нечетным. И каждый - кровушки норовит попить. С каждым поговори, каждому бюллетень выпиши!

- А если я уши отращу? Морду волчью? Вам это совершенно неудивительно?

- Молодой человек… э-э-э… - Кукарекина заглядывает на обложку моей карточки. - Матвеев? Матвеев, что ты от меня хочешь? Бюллетень хочешь - я тебе выпишу. Лечиться хочешь - дам тебе талончик на анализы, пойдешь по врачам. У меня вон очередь, я не могу с тобой полдня сидеть, слушать глупости.

- Понятно. - Я встаю. - Спасибо вам. Извините. Всего доброго.

- Что, и бюллетень не надо? - недоверчиво спрашивает Кукарекина.

- Нет, спасибо. Я здоров.

- Ну и слава богу, - пожимает плечами Кукарекина. - Позови там следующего…

Неделя прошла спокойно. Конечно, ни на какие анализы я не пошел, а с руками и ушами больше не экспериментировал. В институт ходить перестал - у нас шла дипломная практика, чего там делать? На вычислительном центре тоже перестал появляться - там все было в порядке, я хорошо проинструктировал своих лаборантов из младших студентов. Мама тоже как-то успокоилась. Не то чтобы она забыла эту историю, но предпочитала не думать об этом. И я ее прекрасно понимаю. Действительно, чего тут думать? Все нормально. Я и сам старался не думать. Единственное, что мне хотелось, - это съездить к Нику и поговорить с ним. Просто как с умным человеком, посоветоваться. Но времени не было. Не было времени даже встречаться с Аленкой, она обижалась. Каждый день я ходил на работу в “ЕМ-софт”, Деньги мне платили очень даже неплохие, но нравилось там все меньше. Знаешь, бывает такое - вроде бы все нормально, жизнь катится в нужную сторону по крепким стальным рельсам, а ты нет-нет да и думаешь - чего-то не хватает, надо что-то менять. И я решил для начала менять работу. Подошел я к этому делу ответственно - составил список престижных фирм, в которых мне хотелось бы работать. Разослал резюме и стал ждать ответа.