Ветер Севера в Академии Морте - Диана Хант

Прозвучало жутко. И – руку готова дать на отсечение – препод её услышал. Однако комментировать не стал. Ни подтверждать, ни опровергать. Просто… продолжил лекцию.

–– То ли дело Третий Уровень. Он называется Мыслеформы. Или Реальность. И в какой-то степени он похож, да… На Трёхмерную реальность.

Тут же выяснилось, что рядовые некроманты, как правило, наёмники – о них профессор вещал с лёгким оттенком презрения (не с таким, как о нас, но всё же) – как правило, выпускники Третьего курса Морте. Существует даже программа лояльности для неимущих магов. Научившись уплотняться в Хаосе и становиться недосягаемым для низшей нечисти Первого-Второго Слоя, некроманты обучаются эту самую нечисть упокаивать – а что ещё нужно наёмникам?

Так что после освоения Третьего Слоя у адептов Морте появляется возможность зарабатывать, и зарабатывать хорошо. Часто сами дальше не идут, насколько я поняла.

Я невольно покосилась под парту.

–– Интересно, с какого Слоя пришёл ты, Дедушка? – шепнула я.

–– Пых, – шепнули в ответ.

–– Большой вопрос. – Ухмыльнулась рыженькая, тоже бросая взгляд под парту.

О Высших Слоях профессор вещал неохотно.

Четвёртого, Энергии или Силы коснулся лишь вскользь, отмахнувшись от возмущённых нас и заявив, что мы всё равно не поймём. Пока в себе не откроем…

–– Пятый –Творчество. Или Воплощение…

– Лабиринт! – вырвалось у меня. – Его создали адепты, дошедшие до Пятого курса!

–– Лабирии-инт!!! – подхватили Привратники и, сделав волчьи морды, дружно завыли на заплясавшие в воздухе импровизированные луны.

А нас с Ломтиком тут же «премировали» общественной нагрузкой, наказав вымыть склянки после лабораторной. Которая, к слову, через минуту…

–– Как это – лабораторная?! – тут же возмутились адепты.

–– Нас не предупреждали!

–– А ещё о Высших Уровнях рассказать?

–– Так нечестно!..

Профессор обвёл аудиторию взглядом – и угомонились все, включая Привратников.

–– Очень советую сперва дожить до Высших уровней. – Отрезал он. – Дети.

Мартышкокошка уже скакала по партам, расставляя перед адептами закупоренные склянки с густой розовой жидкостью.

–– Ух ты! Высшая алхимия! – обрадовалась соседка по парте.

–– Мечтайте, нейтири. – Меланхолично пожал плечами профессор.

–– Нет, серьёзно, ну скажите хотя бы на каком Курсе учат оживлять приборы с помощью добытых в Хаосе Зелий?

Вопрос блондина в синих очках препод проигнорировал. Как и все вопросы, что последовали за ним.

–– А на каком создают существ?

–– А правда, что на Двенадцатом Уровне умирать для того, чтобы ходить в Хаос, необязательно?

–– Это же бессмертие, ну скажите?

– Маги потому и живут так долго, они ведь одной ногой в Хаосе?..

Наступившая тишина была такой внезапной, что оглушила.

Все задававшие вопросы продолжали открывать и закрывать рты, вот только не раздавалось больше ни звука.

–– Посмотрим, как вы спровоцируете Хаос с помощью эмоций, лишённые возможности болтать попусту. – Съехидничал препод, разжигая очередной приступ призрачного веселья. – Итак, ваша задача, нейтири и нуори – открыть склянку без помощи рук. И соулов. Время!

И он перевернул неизвестно откуда взявшиеся и зависшие прямо в воздухе песочные часы.

Напряжённое молчание длилось пару секунд, не дольше.

Затем «нулевая» аудитория взорвалась суетой и нестройным хором.

–– Эй!

– 

Тук-тук!

– 

Есть кто живой?

–– Выходи!

–– Выбирайся!

–– Давай, выбирайся, розовый ублюдок! – неслось со всех сторон.

–– Выходи, поговорим! – запальчиво восклицали адепты и жижа лениво булькала в ответ. Вот только выбираться из склянок не спешила.

–– Ах ты, мой хороший! – пискнули за моей спиной и я обернулась. У розовощёкой блондинки начало получаться: жижа пустила «росток» с бутоном, который медленно, но уверенно устремился к крышке.

Хмыкнув, будто что-то поняла, моя соседка склонилась над своей склянкой. Что она нашёптывала, мне не было слышно, но спустя минуту по стеклу перед ней потянулись розовые завитки…

А спустя ещё десять выяснилось, что у меня начисто отсутствует способность к управлению Хаосом.

К этому времени жижа забулькала даже у «молчунов», правда, никому из них ещё не удалось спровоцировать Хаос настолько, чтобы выбить пробку… Вот только в нашей с Ломтиком склянке царил полный штиль и безмятежность. Дракоша помогал как мог: прыгал вокруг, по-куриному хлопая крыльями, фыркал гарью и возмущённо пищал. Я успела перебрать все методы – от похвалы до ругательств, вот только на меня Хаос не реагировал.

Игнорил жёстко!

Препод кривился, адепты хихикали, Привратники откровенно ржали. Что касается Дедушки – он начисто отказался во всём этом участвовать.

–– Вот вам и дракон. – Подытожил довольный профессор. – Уровень, который вы продемонстрировали в моменты крайнего стресса – ничто, пшик, нейтири Севѐри. Способность к управлению Хаосом проявляется лишь тогда, когда свои собственные эмоции вы держите под контролем. И это по силам лишь избранным.

–– Есть! – раздалось над ухом. – Ю-хуу!

Соседка по парте с гордостью продемонстрировала приоткрытую крышку. Хаос в её банке пенился и переливался через край.

–– Неплохо. – Кивнул препод, нахмурившись. Мне показалось, что в его интонациях послышались удивлённые нотки. – Можете быть свободны, нейтири.

Подхватив розовую белку, некромантка унеслась.

Я машинально обернулась на открывшуюся дверь и вздрогнула: в проёме застыл Тиму Петтери. Самоуверенный, наглый, выглаженный и причёсанный и… блистательный, чтоб его.

–– Мне бы новенькую украсть. – Сообщил он, поздоровавшись. – Ненадолго. На полчасика всего. Потом верну, честно-честно.

Раздалось слаженное «ах!» и препод, выкрикнув слово на неизвестном языке, выбросил в мою сторону руку.

Я часто заморгала: в воздухе вокруг меня кружили осколки банки. Хаос же вился позёмкой, стелился по парте розовым снегом.

Профессор, нахмурившись, перевёл взгляд с Петтери на меня, затем опять на пятикурсника, и опять на меня. Кивнул каким-то своим мыслям и дал добро.

–– Забирайте, Петтери. Только вернуть не забудьте – ей ещё аудиторию мыть.

–– Вы сказали, только склянки. – Решила я проявить характер.

–– Это было до того, как вы начали их бить. – Парировал профессор.

Глава 9

Тиму Петтери

Снорхи его дёрнули целовать новенькую!

Так что сам виноват. Сам…

Сам подставился. Оплошал. Влип.

Жалел ли он? Вот уж вопрос вопросов…

…Рядом с Туули очень легко дышалось. Будто некий неуловимый, но осязаемый морозец окутывал его незримым коконом. А когда новенькая двигалась – этот морозец стелился позади легчайшим шлейфом, вился и колыхался, откликаясь на малейшее её движение: шаги, биение сердца, дыхание… Оно у новенькой тоже было лёгким.

Пожалуй, даже слишком лёгким и свежим, как северный ветер.

Светлая природа её магии почему-то особенно ощущалась во время этих оглушающих внутренним звоном поцелуев, щедро и беззастенчиво наполняя его какой-то очень чистой, почти детской радостью и желанием свершений.

Ну это