Жизнь после брака - Мария Жукова-Гладкова

– И письмо ее матери? И письмо ребенку? Подшейте ксерокопии. Ведь она же не просто так их оставила! Там же есть письмо вам! – закричала я.

– Может, вам успокоительное дать? – спросил дежурный следователь, к которому вскоре присоединился и тот, который вел дело об убийстве Родионова. Именно он и сказал, что будет лучше, если Варвара Игоревна прочитает все письма. Может, у нее (то есть у меня) появится какая-то идея.

Мне дали все письма. Я начала с адресованного мне.

Катька просила у меня прощения за то, что разбила мою семью, но говорила, что не могла поступить иначе… Подробные объяснения я получила, полностью прочитав письмо мне и письмо в органы.

Она родилась в маленьком городке, от командировочного москвича. Мама – рыжеволосая красотка, от которой Катя унаследовала масть, – надеялась, что он заберет ее с собой, и он это обещал, но не сделал. От отца, которого Катька в детстве и отрочестве не видела ни разу, она унаследовала рост. Детство и в особенности отрочество были кошмарными. Она была выше всех девочек и всех мальчиков. Ее дразнили, обзывали Каланчой, Жердью, Тетенькой-Достань-Воробушка. Но потом в их далекие от столиц края каким-то ветром занесло рекрутов одного московского модельного агентства. Возможно, прочесывали провинции в поисках нераскрытых талантов, которые можно нещадно эксплуатировать.

Катьке предложили поехать в Москву. Мама дала имя, фамилию и отчество отца и адрес, по которому он был прописан восемнадцать лет назад. Это мама в свое время подсмотрела в его паспорте. Мама велела обязательно наведаться к отцу и выяснить обстановку. Катька считала, что мама продолжала любить его все годы, создав в голове вымышленный образ, который наделила несуществующими чертами. Но Катька тем не менее все равно хотела посмотреть на родного отца. В агентстве про отца не знали.

В Москве она вначале обратилась в агентство. Ее поселили в квартире вместе с тремя другими девочками из различных провинциальных городов России и начали муштровать. Им постоянно повторяли, что они живут в долг и им придется заплатить потраченные на них деньги.

Примерно через месяц Катька взялась за поиски отца. По старому адресу он не проживал, но ей тем не менее удалось его разыскать. Однако когда она прибыла по адресу в первый раз, то застала там только его жену и ее сына от первого брака. Оба при виде Катьки открыли рты, но очень внимательно выслушали ее историю. Ее поили кофе и очень оживились, когда услышали, в какое модельное агентство она попала.

– Тебя готовят для эскорта, – безапелляционно заявил парень лет двадцати пяти, сын отцовской жены.

– Но как же?.. – открыла рот Катька.

– Ты, конечно, должна будешь засветиться на кастингах, может, даже в какой-то девчоночьей группе попой на сцене покрутишь, но это маловероятно из-за роста. А потом – вперед и с песнями.

Катька писала, что чувствовала себя так, будто на нее вылили ушат дерьма. Но мама с сыном явно знали, о чем говорили. Они в красках расписывали, что ждет Катьку в дальнейшем.

– Что же мне делать? – спросила ошарашенная провинциалочка.

– Или возвращаться домой, или устраиваться на какую-то малооплачиваемую тяжелую работу, где дают койку в общежитии, или к нам.

У них оказалась элитная сводническая контора, целью которой было выдать девочку замуж за богатого предпринимателя, адвоката, политика или еще кого-то с деньгами. За это девушка потом должна была расплачиваться или деньгами мужа (а ее учили, как получить к ним доступ), или информацией о делах мужа.

Катька все-таки не поверила «родственникам» и вернулась в свое модельное агентство, однако после первого требования поработать эскорт-герл снова отправилась в папин дом. Она решила, что лучше выйти замуж за богатого человека. За одного. К тому времени она уже наслушалась много жизненных историй других девочек, знала, о чем мечтают все, и понимала, что ее подружки отдали бы полжизни за то предложение, которое сделали ей.

На этот раз она уже познакомилась с папой, недавно узнавшем о ее существовании. Папа участвовал в бизнесе жены и ее сына. Как они договорились с агентством, где Катя изначально проходила подготовку, она не знала, но теперь ей пришлось проходить совсем другую подготовку – светской дамы. Сексуальным просвещением занялся сводный братец, в которого Катька безумно влюбилась. Это осложняло дело. Братец даже временно отбыл в Питер, где семейка имела филиал, скорее даже рекрутинговую контору.

С Родионовым она познакомилась на какой-то вечеринке. Папа с женой все-таки сунули Катьку на какие-то рекламные съемки, чтобы зафиксировать ее как «модель». Родионову Катька понравилась, во время командировок в Москву он встречался с ней, но это был именно эскорт, в постель они не ложились. Как-то, сильно напившись, он пожаловался, что страшно хочет сына. Катька сообщила об этом родственникам.

Ей срочно сделали операцию по восстановлению девственности.

Потом началась операция по окучиванию Родионова. Катька приехала в Питер вроде бы в гости к сводному брату (а Родионову рассказали истинную историю ее появления на свет, только приврали насчет приезда в Москву и занятий там). Брат к этому времени женился на девушке из Питера, жена возненавидела Катьку, и они один раз дико подрались, когда брата не было дома. Катька в слезах позвонила Родионову. Тот отвез ее в загородный дом и там лишил восстановленной девственности.

– Нужно срочно беременеть, – заявил сводный братец.

Даже родив ребенка, Катька точно не знала, кто отец. Это мог быть и Родионов, и ее сводный брат. Общей крови у них с этим братом не было, так что это был не инцест. Точно имя отца Катька узнала, когда Родионов сделал экспертизу, – сводный братец. Но у него теперь уже двое своих детей от законной жены, и Катькин ребенок ему не нужен.

Как поняла Катька, Родионов решил обзавестись женой-моделью, как и многие его знакомые, и она вовремя подвернулась под руку. Она подходила для сопровождения его на различные мероприятия, а старая жена (то есть я) – нет. Для него она к тому же была девственницей и вроде из приличной семьи.

Но семейка, выдавшая ее замуж (или считавшая, что выдала), требовала денег. Братец угрожал, что все расскажет Родионову – и тогда Катька вылетит пинком под зад, и замуж в «высший свет» уж точно не выйдет, ей будет одна дорога – в проститутки. Катька отдавала ему деньги, которые могла выкроить, кое-что отсылала маме. Наведываясь к Катьке в отсутствие Родионова, братец использовал и ее тело, поскольку жены ему явно не хватало. Однажды их за этим делом застал Родионов.

Был грандиозный скандал. Братцу запретили появляться в доме. Катька этому только радовалась, но радовалась рано. Братец стал забираться к ней в окно по веревке с помощью альпинистского крюка. Катька не могла ему отказать. Потом, поскольку Родионов сократил ей выдачу карманных денег, родственник велел обслуживать клиентов на дому. Братец опять угрожал рассказать все Родионову. К счастью, клиенты-экстремалы, жаждущие залезть по веревке и заниматься сексом под угрозой прихода мужа, появлялись редко, не чаще раза в месяц. Но Катька согласилась бы в любом случае, более того, они всегда оставляли чаевые, которые она тоже отсылала маме.

Катька подчеркивала, что проституцией, как «выяснили» детективы Родионова, она не занималась. До этого не дошло. Она вовремя ушла из агентства, которое прославилось поставками девушек, и до Родионова спала только со сводным братом.

Ну а потом Родионова убили, и они с сыном остались ни с чем. Комната в коммуналке, где она была прописана с ребенком, ее не устраивала. Она вызвала маму, отдала ей ребенка и все деньги, которые смогла накопить, а также вырученные за все проданные платья. Драгоценности она положила матери в низ сумки и надеялась, что та их уже нашла по возвращении домой. Потом Катька приходила в квартиру еще несколько раз, уже передав ключи нотариусу. У нее имелись ключи от черного хода и запасные от квартиры. Она продала все костюмы Родионова и деньги отправила маме.

Она была уверена, что мама поднимет ее ребенка, как подняла ее саму. Тем более мама очень хотела внука, а в Питере жить не желала. Да и ребенку будет лучше в родном Катькином городе. Все, что присылала Катька, мама не тратила и хранила в твердой валюте на черный день. Катька надеялась, что этих денег им с сыном хватит надолго.

Ей же самой больше жить не хотелось. Она не хотела идти в проститутки, она не хотела идти в посудомойки или дворники, она не хотела возвращаться в родной город. Лучшим выходом для себя она посчитала смерть.

Меня она просила платить за комнату, в которой оставался прописан ее сын. Ведь парню может захотеться в восемнадцать лет приехать поступать в вуз. В модельное агентство его не втянут и в эскорт-службу, наверное, тоже. Пусть сам решит в восемнадцать лет, нужна ему комната в Петербурге или нет. Пусть сам посмотрит на этот город. Может, он примет его.