Червовый валет - Джэсмин Крейг

– Потому что им нравится целовать друг друга, я так полагаю, – попыталась объяснить дочери Линда ей самой непонятное поведение Дженнифер и Дага.

– Почему?

– Думаю, потому что они любят друг друга.

– А почему?

Линда растерянно поглядела на дочь.

– Мне трудно тебе объяснить, почему люди влюбляются, – ответила она наконец. – Слушайте, у меня прекрасная идея. Давайте сходим и посмотрим, как взлетают и садятся самолеты. А Дженнифер и Даг найдут нас потом.

– Они, наверное, заснули, – заметил Дрю. – У них крепко закрыты глазки. – Он потянул Дженнифер за брюки. – Не спи, Дженни. Твой самолет прилетел.

Дженнифер и Даг отпрянули друг от друга с виноватым и слегка ошалевшим видом.

Линда протянула подруге кожаный портфель.

– Ты забыла его в машине, – вежливо пояснила она.

– Спасибо, дорогая. Там важные бумаги...

Попытка говорить непринужденно совершенно ей не удалась. Даг и совсем онемел.

Линда подавила усмешку. Если их сейчас не растормошить, они так и останутся стоять на автостоянке и смотреть в глаза друг другу, а их самолет в это время улетит. Притяжение, возникшее между ними, было таким сильным, что теперь, казалось, они не смогут отойти друг от друга больше чем на шаг.

– Бери один из чемоданов, Даг, и мы проводим вас на регистрацию. У тебя нет никакого багажа?

Он моргнул и с явным усилием сфокусировал взгляд на Линде.

– Багаж? Ах, нет, только портфель. У меня в Денвере квартира. И там одежда.

Он достал из машины два чемодана, затем уставился на Дженнифер, словно до сих пор не мог поверить своим глазам, что снова ее видит.

– Мне еще в школе хотелось поцеловать тебя вот так, – сказал он.

К Дженнифер, казалось, постепенно возвращалась ее привычная развязность.

– Здорово, – заметила она, когда все направились к зданию терминала. – Теперь, вероятно, пройдет еще восемь лет, пока ты сообразишь, что делать дальше.

Даг одарил ее сияющей улыбкой.

– Не беспокойся, дорогая. Кое в каких вещах я соображаю гораздо быстрее, чем в прежние дни. Может, поужинаем сегодня вечером вместе у меня дома?

Дженнифер нахмурилась, видимо, стараясь восстановить свою обычную защитную оболочку умудренной жизнью особы.

– Догадываюсь, что любовь к вкусным кушаньям – это еще один навык, который ты приобрел после того, как я уехала из города.

– Правильнее будет сказать, что я приобрел навык делать заказы в дорогих ресторанах.

Он поставил чемоданы возле стойки регистрации и взял ее руки в свои. Линда заметила, как вздрогнула ее подруга от его прикосновения.

– Так что скажешь, Джен? Можно заехать за тобой в семь часов?

Дженнифер опустила глаза на их сплетенные руки. На скулах девушки вспыхнул яркий румянец, сделав ее очень красивой.

– Что ж, семь вполне подходит, – пробормотала она.

Даг издал долгий вздох. Линда решила, что он отнюдь не был уверен в положительном ответе.

– Дай мне твой билет, я нас зарегистрирую, – только и сказал он. – И ступай за мной через контроль, когда будешь готова.

Он попрощался с Линдой и близнецами, потом протянул билеты служащему авиакомпании.

Стараясь не встречаться взглядом с Линдой, Дженнифер обняла близнецов и изобразила сильное удивление, когда извлекла из кармана два леденца.

– Ну надо же, откуда они оказались у меня в кармане? А я вовсе не голодна. Дети, не поможете ли вы мне съесть вот это?

Близнецы немедленно изъявили свое полное согласие оказать ей такую услугу, и Дженнифер протянула им сладости.

Затем она засунула руки в карманы и приняла вызывающую позу, осмелившись наконец взглянуть на Линду.

– Только не говори мне, что мы не подходим друг другу, – отрывисто заявила она. – Я и так это знаю.

Линда подумала о Джиме, милом, добром Джиме, который был таким потрясающе «подходящим» для нее мужем – вот только она не любила его.

– Как ты определяешь, когда люди друг другу подходят, а когда нет? – поинтересовалась она. – Ты буквально зажгла Дага своим поцелуем. Ведь это тоже кое о чем говорит.

– Да. Это означает, что мы друг друга заводим. Только и всего.

– А разве ты не говорила мне сама несколько дней назад, что хороший секс – решение чуть ли не всех женских проблем?

– Для прочных отношений требуется нечто большее, чем секс, даже хороший. – Дженнифер скорчила удивленную гримасу. – Черт побери! Неужели я это сказала? Разве это не твоя реплика из нашего диалога? Мы случайно не перепутали роли?

– Нет, не моя, – парировала Линда. – Если ты не воспламенишь партнера в спальне, вряд ли можно рассчитывать на прочные отношения.

Дженнифер пристально вгляделась в подругу.

– Мэтт завтра прилетает домой, – внезапно сообщила она без всякой видимой связи. – Насколько мне известно, у него нет пока что никаких планов на вечер.

Линда полностью сосредоточилась на вытирании липких пальцев сына.

– У нас с Мэттом... слишком много багажа из прошлого, Джен. Так что все безнадежно.

– Может, стоит сделать попытку? – Не дожидаясь ответа, Дженнифер резко повернулась. – Мне пора идти. Уже объявили мой рейс. Посмотри в понедельник jl передачу и скажешь мне потом, какая я была замечательная, даже если это будет ложь.

– Конечно. Для чего еще нужны друзья? Но ты и вправду будешь бесподобной, так что мне и лгать не придется.

Дженнифер перекинула через плечо легкую сумочку.

– Мэтт прилетит в четыре часа, – сказала она и, больше не оглядываясь, направилась на посадку.

В шесть часов вечера Рон и Нора Оуэны уехали, как обычно по субботам, играть в боулинг. Близнецы, уставшие от беготни с друзьями, рано заснули, не дослушав до конца сказку, которую читала им Линда. И это могло послужить лишь частичным объяснением того, что в половине восьмого Линда расхаживала по кухне, споря сама с собой и не находя правильного решения.

Два раза она подходила к телефону, но оба раза вешала трубку, даже не набрав номер. При третьей попытке она сняла ее с рычага с такой опаской, словно та кусалась, но так и не решилась позвонить, потом снова стала мерять шагами кухню и наконец, собравшись с духом, набрала номер Дейтонов. И даже тут повесила бы трубку, если бы на звонок не ответили немедленно:

– Алло!

Просто удивительно, что его голос так действует на нее. Сердце забилось сильнее, а во рту пересохло, когда она услыхала его.

– Привет, Мэтт. Это Линда. Я только что закончила готовить себе ужин и вижу, что одной мне его не съесть. Не желаешь ли составить мне компанию? Наступила небольшая пауза.

– Предложение заманчивое. Спасибо. И что же ты, интересно, приготовила?

– Приготовила? – тупо повторила она. – Приготовила?

Линда оглядела кухню с ее голыми сверкающими чистотой столами и шкафами и пустой плитой. Господи, да у нее фантазия, как у первоклассницы!

– Лазанью, – поспешно ответила она, не соображая, что говорит. – Да, вот, я приготовила лазанью.

– Потрясающе! Я обожаю итальянскую кухню. Сейчас погляжу, что там припасено у отца, и принесу с собой бутылочку вина. Через пятнадцать минут буду, о'кей?

– Пятнадцать минут? – почти крикнула в телефон Линда.

Разве ей успеть справиться с лазаньей за пятнадцать минут! И что это на нее сегодня нашло? Совсем потеряла разум! Может быть, ей заказать готовую пиццу? Наверное, он не заметит разницы, ведь пицца тоже из итальянской кухни.

– Дай мне полчаса, – попросила она, удивляясь своему спокойному тону.

– У меня уже разыгрался аппетит. Мэтт повесил трубку, и она потратила по меньшей мере две из своих драгоценных тридцати минут, тупо уставившись на телефон и слушая гудки. Затем, отшвырнув в сторону стул, Линда бросилась к холодильнику, бормоча молитвы, хоть и понимала, что не заслуживает того, чтобы небеса на них откликнулись.

На средней полке холодильника она обнаружила завернутый в несколько слоев полиэтилена пакет фирмы «Пирекс», на котором аккуратным округлым материнским почерком было выведено «Лазанья». Линда торопливо схватила его.

– Благодарю тебя, Господи! – прошептала она. – Я твоя должница.

Включив обычную духовку на режим предварительного нагрева, она засунула лазанью в микроволновую печь на двадцать минут для размораживания, кинулась к холодильнику и отыскала там все, что требуется для салата.

Через пять минут, прошедшие в лихорадочной резке и шинковке, она посыпала блюдо горстью лука и засунула стеклянную салатницу в холодильник, с кривой усмешкой подумав о том, что этот салат с полным правом можно назвать сборной солянкой.

Стерильная чистота кухни Норы Оуэн не располагала к уюту, и Линда решила принять гостя в столовой, задернула там шторы, не без некоторой бравады зажгла свечи и накрыла стол на две персоны. К счастью, у нее оставалось слишком мало времени, чтобы задуматься над мотивами, побудившими ее создать столь романтическую обстановку.