Земля Санникова (илл. Г. Никольского) - Владимир Обручев

Цепь гор уходила на север за горизонт, скрываясь в тумане, покрывавшем отдаленную часть долины. Туда же, на север, насколько можно было видеть, тянулась и гряда, на гребне которой стояли наблюдатели и которая была ниже противоположной. На юге та и другая как будто соединялись, совершенно замыкая долину с этой стороны. Безмолвное созерцание первых минут сменилось оживленным обменом впечатлений.

— Диво дивное, Матвей Иванович! — произнес Никифоров.

— Настоящая обетованная земля! — сказал Ордин.

— Совершенно непостижима эта зелень, эта растительность под такой широтой! — заявил Костяков. — Долина открыта на север, в сторону полюса, словно оттуда идет к ней тепло.

— И неудивительно, что сюда летят издалека птицы, пренебрегая нашим суровым побережьем. Вполне возможно, что сюда скрылись и онкилоны. Но как мы спустимся вниз по этим обрывам с нашими нартами? По ним и порожняком не сойдешь, — заметил Горюнов.

— А вот же звери спускаются! — воскликнул Ордин, указывая на несколько темно-бурых животных с огромными рогами, закрученными спиралью по бокам головы, которые появились на уступе под ногами путешественников.

— Эх, каменные бараны! Вот бы подстрелить парочку на ужин! — воскликнул Горохов.

Между тем животные, очевидно почуяв людей, остановились и в недоумении подняли головы вверх.

Бараны, по-видимому, все-таки были знакомы с человеком, так как, постояв минуту, резко повернули назад и скрылись за выступом скалы. В это время Горюнов изучил при помощи бинокля гребень в обе стороны от места их стоянки; на северо-восток он повышался, на юго-запад как будто понижался и в этом направлении, может быть, представлял возможность спуска.

— Идем вдоль гребня на юго-запад, — заявил он. — Если есть спуск вниз, то скорее всего там.

— Может быть, придется окружить всю впадину, — заметил Ордин, — чтобы…

— …чтобы убедиться, что спуска в нее для людей нет и что только для птиц она доступна, — подхватил Костяков.

— Ну, что же, придется удовольствоваться на первый раз открытием этой громадной впадины с богатой растительностью среди полярных льдов и немедленно вернуться на материк.

Пользуясь остатком дня, пошли на юго-запад вдоль гребня, который оказался неровным: он то понижался, и здесь снеговое поле южного склона доходило до самого края обрыва, то повышался и представлял скалы или острые грядки. При виде их Ордин вспомнил про свой молоток и освидетельствовал несколько таких выступов.

Все они оказались состоящими из базальта, то плотного, то пузыристого или шлаковатого, представлявшего базальтовую лаву.

— Я начинаю думать, — сказал он, обращаясь к Горюнову, — что ваше предположение, высказанное академику Шенку, что Земля Санникова представляет остаток вулкана, оправдывается. Эта огромная котловина, окруженная кольцом отвесных обрывов, очень похожа на кальдеру большого древнего вулкана, а базальты, встреченные нами внизу и здесь, на гребне, подтверждают это.

— Такое происхождение котловины объяснит нам и существование богатой растительности под этой широтой, — прибавил Горюнов. — Но не будем решать преждевременно, посмотрим, что будет дальше.

По мере движения на юго-запад гребень заметно понижался, но в сторону впадины обрывался так же круто. Сумерки сгущались, но почти полная луна уже поднялась и освещала путь. Прошел еще час. Горюнов взглянул на барометр — он показывал уже только пятьсот метров над уровнем моря.

— Я думаю, нам придется заночевать на гребне. Луна не осветит спуска на ту сторону, а в темноте идти по неизвестной дороге опасно.

— Найдем ровную площадку и станем, — согласился Никифоров.

— Но если ночью поднимется пурга, нас может смести в пропасть, — заметил Костяков.

— Пурги не будет, — заявил Горохов, — небо чистое, ветра нет, солнце село не красное. Вот разве шайтан захочет наказать нас…

— Будем надеяться, что он помилует, — рассмеялся Горюнов.

Выбрали более ровное и широкое место гребня в промежутке между двумя скалами, поставили палатку поужинали, но спать не хотелось. Таинственная впадина была слишком близко и возбуждала любопытство. Луна уже освещала более отдаленную часть ее тогда как ближайшая оставалась в тени, в разных местах серебрились зеркала озер и ленты ручьев среди темного фона лугов и леса.

Усевшись на краю обрыва, все пятеро созерцали лежавшую у ног странную впадину; освещенные луной обрывы противоположного края казались теперь еще выше и круче.

Они поднимались над дном на тысячу пятьсот-тысячу шестьсот метров почти отвесно. И вдруг в ночной тишине из глубины раздалось сначала протяжное мычанье, а затем глухой рев.

— Эге-ге, там зверье есть, коровы мычат! — воскликнул Никифоров.

— А другой кто, который ревет? Уж не сохатый ли? — спросил Горюнов.

— Нет, не сохатый и не бык. Этот зверь словно трубит в большую трубу.

И не медведь.

Погадали, какой это может быть зверь, но ни один из известных промышленникам не издавал таких звуков, и все остались в недоумении.

— А это что? — спросил Ордин, указав на засветившуюся вдали, среди впадины, красную точку, похожую на звезду; она то разгоралась, то почти потухала.

— Это, пожалуй, огонек на дне кратера этого вулкана, который, очевидно, не совсем потух, — засмеялся Костяков.

— А не костер ли это?

— На то похоже. Значит, здесь есть люди; может быть, это пропавшие онкилоны? — сделал предположение Горюнов.

Опять воцарилось молчание. Все следили глазами за этим новым загадочным явлением в странной впадине. И вот издалека чуть слышно донеслись звуки, напоминавшие барабанный бой.

— Не иначе, как бубен шамана! — заявил Горохов. — Стало быть, люди есть и огонь ихний.

— А если есть люди, то должен быть и спуск вниз, — заметил Горюнов. — Люди не могли слететь, как птицы, по воздуху.

— Спуск мог быть, но обрушился.

Прошло еще полчаса в молчании, и всех стало клонить ко сну. Но тут новое явление обратило на себя внимание. Несмотря на поднявшуюся выше и ярко светившую луну, дальняя часть впадины стала неясной и скоро совсем исчезла в пелене тумана. Эта пелена медленно ползла на юг, и вскоре вся впадина превратилась в огромное белесоватое озеро слегка волнующегося тумана. Затем он стал подниматься выше и клочьями переползать через низкое место южной окраины, где находились путешественники. С севера потянуло сырым, но тепловатым ветерком, и скоро гребень, скалы, палатка очутились в густом тумане, через который едва была видна луна.