Другая сторона озера - Stepart

– Что-что, у нас тут великий импровизатор, оказывается. Копперфильд. Трюк с ножами в исполнении безумной старухи. Исполняется с порчей реквизита в виде нового платья и свежевыстиранного ковра. Также переведена одна банка отличного малинового варенья.

Старуха слизнула с пальца густую красную жидкость, снятую с платья.

– Полно твоего варенья. Я вишневое люблю, – пробубнила она себе под нос, смотря в пол.

Я пригляделся и увидел, что это и правда варенье, а не кровь. А дырка от ножа в платье была проделана аккурат в районе подмышки, куда кудесница и просунула, по всей видимости, нож. Шумно выдохнув, я облокотился о дверной проем:

– Так вы зачем все это устроили-то?

– Говорю же, думала, насильник, решила разыграть, что перед ним тут побывал убийца.

– Да откуда тут насильнику взяться? – возмутился я. – Я Александр, ваш новый сосед, друг Олега Алексеевича. Я звонил, и кто-то открыл дверь.

Женщина посмотрела на меня и улыбнулась:

– Ну что ж, будем знакомы. Это баба Марфа, а я ее дочь Нюша.

Я смущенно улыбнулся в ответ и пожал протянутую руку.

Бабулька продолжала есть варенье с платья. Посмотрев на меня, она небрежно сказала:

– Думала, дочке открываю, а в окно уже глянула после того, как отперла.

Девушка тяжело вздохнула и усмехнулась:

– Вы могли бы подождать на улице, пока я тут приберусь и дам нашему лауреату на «Оскар» новое платье? – ласково попросила Нюша, и я заметил, что сейчас, когда она успокоилась, ее голос стал немного басовитым для девушки.

Я кивнул и вышел на улицу. Нашел в кармане чудом не промокшую пачку сигарет и зажигалку. Закурил и сел на крыльцо. Легкая вьюга жгла лицо. Через несколько минут вышла Нюша в накинутом на голое тело полушубке и посмотрела на меня:

– Да вы же промокли, черт возьми. Пойдемте срочно в баню, пока не заболели. А я, дура, вас еще на улицу выставила.

Я пожал плечами:

– Как-то неудобно, у меня ничего с собой нет. Да и время уже. Меня же за вами прислали. Новый год уже скоро, наверное. Не знаю, во сколько там этот Новый год наступает.

– Ничего, у меня все есть. И я только что смотрела на часы – времени достаточно. Там у них либо часы неправильно идут, либо Димыч удумал какую-то шутку. Ваше здоровье важнее, пойдемте быстрее.

Я встал и пошел за Нюшей. Меня и правда трясло от холода. В предбаннике Нюша велела мне срочно раздеться и положить вещи в таз в углу. Взамен она дала мне большое полотенце и, скинув полушубок, шмыгнула в парную. Я разделся и замотался полотенцем. Вспомнил про бабочку на шее и, сдернув ее, негромко рассмеялся. Потом уселся на лавку возле маленького столика под окошком. Предбанник был небольшой и уютный. Над столиком висело темно-зеленое бра, в углу стояло зеркало и висели банные принадлежности. На нескольких полочках расположились ковшики и еще какая-то мелочевка, а под полками стоял плетеный шкафчик. Дверь в парную приоткрылась, в предбанник вырвался пар, и донесся укоризненный голос Нюши:

– Заболеть решил?

Я неохотно вошел в парилку прямо в полотенце и уселся на нижнюю полку. Нюша уже взобралась на верхнюю.

– Ты что, так и будешь в полотенце сидеть?

Я молча кивнул. Нюша рассмеялась.

– Э, нет, так не пойдет. Мне тебя еще веником отходить нужно. Да и как-то нечестно. Я-то с момента нашего знакомства голая. И нечего полотенце мочить, повесь его в предбанник и давай ложись, грейся. Тут, как ты заметил, народ такой, что будешь скромным – сожрут живьем. Она рассмеялась и легла на спину. Я машинально повернул голову и увидел ее грудь. Тут же отвернулся. Она, заметив это, рассмеялась.

Встав, я боком подошел к двери и, приоткрыв ее, кинул на лавку в предбаннике полотенце. Оказавшись полностью голым, я, стараясь оставаться спокойным, вернулся на нижнюю скамью. От меня наконец стали уходить стыд и неловкость. Я завалился на спину на обжигающие доски и вытянул руки за голову. Если бы ноги не были согнуты в коленях, лавки бы мне не хватило для того, чтобы так потянуться.

– Да я тут с вами, видимо, долго не продержусь, – выдохнул я, на что Нюша прыснула.

– Продержишься, куда ты денешься. То ли еще будет.

Я обернулся к Нюше. Хотел посмотреть ей в лицо, но вместо этого взгляд предательски скользнул по ее обнаженному телу. Она лежала на боку и смотрела на меня искрящимся взглядом через нависшие на лицо мокрые волосы. Свет из печи пробивался сквозь прорези дверцы и играл на бревенчатом срубе, то и дело перескакивая на лицо Нюши. Я отвернулся.

– Ложись на живот. Пройдусь по тебе веничком.

Я не стал спорить. Да и лечь на живот было хорошей идеей, у меня, кажется, начиналась эрекция. «Только этого не хватало», – подумал я, ощущая новую волну смущения.

Нюша ловко соскользнула с верхней полки и взяла веники из таза у печки. Помахала ими над раскаленной плитой, отчего послышалось шипение и поднялся такой пар, что я даже зажмурился. Затем на меня неожиданно обрушились веники – била Нюша смачно, сил не жалела. Эрекция моментом сошла на нет. Я даже начал вскрикивать. Нюша подхватила мой крик и еще сильней обрушила веники. Я вскрикивал, а она вторила мне и продолжала свое дело. Меня смешил ее крик и то, как она задорно сочетала его с ловкими ударами то по моим ягодицам, то по лопаткам. Она будто сделала из меня живой музыкальный инструмент. Я не выдержал и сквозь крики стал звонко смеяться. А она знай продолжала лупить меня. Очередная серия ударов пришлась на ступни. Этого я уже не выдержал и, завопив во всю силу, воспользовавшись паузой, отдернул ноги от нового удара веника и вскочил на ноги. Юркнув под Нюшину руку и оказавшись позади нее, я машинально ухватил девушку сзади за руки и повалил на свое место. Не ожидая моего проворства и скорости, Нюша взвизгнула и запустила в меня веником, который я не менее ловко поймал.

– Ну-ка, ложись на живот, моя очередь.

Нюша сделала наигранно скорбное лицо, перевернулась на живот и закинула руки за спину, изображая, будто связана. Я засмеялся и несильно начал хлопать вениками ее по спине. Нюшино крепкое тело вздрагивало будто под ударами хлыста.

– Мерзкий захватчик, что, у тебя нет сил по-настоящему выместить свою злость на русской женщине? Ты бьешь слабее бабы! – простонала она, и я принялся бить сильней.

– Бей, бей, мы не сдадимся! – орала Нюша.

Я рассмеялся и прибавил еще силу ударов, но это, казалось, только больше ее завело:

– Бей же так, чтобы я не встала с этой лавки! Иначе, если у меня останутся силы, я встану и надругаюсь над тобой сама.

Я бил и бил, а она в голос стонала и требовала еще. Когда мои силы были на исходе, Нюша проделала тот же трюк, что и я раньше. Она ловко прошмыгнула под мою руку и оказалась сзади меня. Нюша обхватила меня своими не по-женски сильными руками и прижалась ко мне, шепнув в ухо:

– Сдавайся, мистер захватчик.

Она ослабила хватку, и я повернулся к ней, тут же обхватив ее. Мгновение мы стояли молча. Потом она высвободилась из моих мокрых рук и выскользнула в предбанник. Я последовал за ней, не понимая, то ли извиняться, то ли признаваться в любви с первого взгляда. Когда я вышел в предбанник, Нюша доставала из плетеного шкафчика графинчик с розовой жидкостью внутри. Следом была извлечена пара граненых стаканов. Нюша накинула легкий халат, дав мне такой же, и разлила розовую жидкость.

– Пробовал малиновую настойку? – улыбаясь, поинтересовалась девушка.

– Даже не знал, что такая бывает.

– Ну вот, значит, попробуешь.

Пили без тоста, молча. Настойка, вопреки ожиданию, оказалась не приторной, но, видимо, крепкой. Стаканчик моментально ударил в голову. Да так эффектно и приятно, что я прикрыл глаза, вдыхая прохладный воздух, насыщенный запахом сырого дерева. Затем ощутил, как на плечи ложатся мягкие женские руки. Возле уха почувствовал теплое дыхание. Послышался шепот, который буквально втекал в меня, как вода. На губах был вкус свежей малины.

– Через длинные ресницы, будто солнышка десницы, смотрят лучики тепла. Утекла мечта-река. Улетели птицы счастья. Завтра в день войду босым, очарованным. И исчезну за туманом вдоль дороги сна и яви. Буду бегать по полям своих надежд и смеяться громче всех.

Слова Нюши растеклись по моей голове, и я начал проваливаться в сон. Уже замелькали картинки осенних полей и рек, как неожиданно входная дверь распахнулась, и на пороге появился Димыч. В предбанник дунуло холодом.

– Вот это номер. Мы их ждем, а они тут в баньке милуются.

Нюша, увидев Димыча, недовольно хмыкнула и уселась на лавку. А я от неожиданности начал нервно оправдываться:

– Димыч, тут ситуация такая. Промок. Надо было срочно греться.

– Ага, я и смотрю, как вы греетесь, – Димыч ухмыльнулся и велел мне подвинуться.

– Это малиновая? – спросил Димыч, водя носом над моим стаканом и заискивающе глядя на Нюшу. Та неохотно достала еще один стакан и налила Димычу, а потом и наши стаканы освежила.

Димыч понюхал напиток и смачными глотками осушил стакан.