Трансфер на тот свет - Лев Юрьевич Альтмарк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так уж и тайна века!
– Вот видите, вам уже интересно. В глазах у вас вопрос. Значит, всё нормально.
Некоторое время молчу, потом неохотно спрашиваю:
– Ну и что вы предлагаете мне сделать?
Алонсо и профессор переглядываются, и Гольдберг облегчённо вздыхает:
– Вам необходимо найти Николу Теслу.
– Всего лишь? – честно признаться, я ожидал, что прозвучит именно это ключевое слово. – Может, заодно и старику Леонардо да Винчи от вас привет передать?
– Если понадобится, – без тени иронии выдаёт Алонсо, – то и Леонардо передадите.
– Да уж, не смешные у вас шутки, господа!
Пробую встать, чтобы уйти, но профессор придерживает меня за руку:
– Подожди, Даниэль. Тебе, значит, и деньги не нужны?
– Деньги всем нужны. Но за реальную работу, а не за какие-то полуфантастические аферы. И притом не покойнику…
– Какой суммой, Алонсо, мы располагаем?
Алонсо презрительно хмыкает и извлекает из кармана кредитную карточку известного во всём мире швейцарского банка:
– Здесь пятьдесят тысяч долларов. Карточку получите в обмен на согласие, а пин-код к ней только по завершении работы.
Против воли прикидываю, что при иных обстоятельствах таких денег мне и по гроб жизни не скопить. Так что хочешь не хочешь, а соглашаться придётся, тем более профессор Гольдберг тотчас подливает масла в огонь:
– У тебя на выполнение задания будет максимум три дня, а потом свободен, как птица. Как раз уложишься в свой отпуск… Кто тебе ещё предложит без особых хлопот срубить за три дня пятьдесят тысяч гринов?
– Как я жене объясню своё отсутствие?
– Я с ней сам поговорю, мы знакомы. Скажу, что забираю тебя на дополнительную реабилитацию. Пускай здесь побудет одна, ей не привыкать. Когда всё закончится, сюда же тебя и верну.
Пока раздумываю, мои собеседники внимательно наблюдают за мной. Они, вероятно, с самого начала не рассчитывали на мгновенное моё согласие.
– Короче, так. Будь по-вашему, я согласен, – отчаянно машу рукой в воздухе и вздыхаю. – Но у меня есть несколько вопросов, на которые вы мне ответите, иначе я не…
– Нет проблем, – Гольдберг кивает головой и подмигивает невозмутимому Алонсо. – Слушаем тебя.
– Как я понимаю, Никола Тесла вам нужен лишь для того, чтобы выведать секреты, которые он унёс с собой в могилу?
– Совершенно верно.
– Почему же вы решили, что, отказавшись обнародовать их при жизни, он сделает это после смерти, да ещё мне, человеку, который вряд ли что-то в них понимает? Тот же вопрос я задал вчера вашему юноше в дельфинарии, но он ничего внятного не ответил.
Алонсо улыбается и глядит на меня как на несмышлёного малыша:
– Тут есть один хитрый ход. Тесла действительно изобрёл несколько крайне любопытных и опасных вещей, которые решил скрыть, так как считал, что человечество ещё не доросло до обладания ими. Более того, он, кажется, определял срок их сокрытия приблизительно в сто лет. Если удастся убедить его, что сегодня с войнами покончено, и на земле наступил мир, то, может быть, старик окажется сговорчивей…
– А что, мы действительно уже живём без войн? – удивляюсь его нахальству.
– Почти, – Алонсо насмешливо глядит мне в глаза. – Главное, его в этом убедить.
– Думаете, поверит? Ведь он там, между прочим, общается и с душами тех, кто умер совсем недавно, а значит, наверняка в курсе всех наших дел.
– Не думаю, что это окажется решающим фактором. Со времени его смерти прошло более семидесяти лет, и многое сегодня изменилось. Это же ясно, как божий день! Тем более человек он тщеславный, привык играть на публику. Имидж волшебника, мага, чародея – это всё про Николу Теслу. Кажется, ваш русский драматург Чехов говорил, что ружьё, повешенное на стену в первом акте, непременно должно выстрелить в третьем? Для чего Тесла, спрашивается, всю жизнь занимался изобретательством? Для чего вешал ружьё на стену? Из любви к искусству? Нет! А теперь появляется такая замечательная возможность донести свои труды до человечества. Может, ему даже следует разъяснить, что новое сверхмощное оружие заставит человечество устрашиться грядущих катастроф и отказаться от войн. Понимаете, о чём я?
– И вы считаете, что мне удастся его убедить? Я же не технарь, не физик или математик и даже не политик. Мне проще ловить преступников, а не уговаривать магов и чародеев…
– Это как раз и есть одна из причин того, что выбор пал на вас, Даниэль. Вы человек изобретательный и всегда сумеете найти выход из любой ситуации. И язык у вас хорошо подвешен. Думаю, вести разговор с ученым не сложнее, чем допрашивать пойманного бандита.
– Сравнили тоже! Не очень весомый аргумент.
– К тому же, – встревает в разговор всё это время молчавший Гольдберг, – ты уже побывал там, да и твой друг Баташов тебе поможет.
– Он-то здесь с какого края? Вы его лично знали? – наконец, не выдерживаю я, потому что постоянное упоминание про Баташова меня уже бесит. – Чтобы он кому-то помогал…
– Поможет, не сомневайся. Алонсо, объясните.
Латиноамериканец приосанивается и, поигрывая кредитной карточкой, которую я получу, если дам согласие, начинает с ещё большей помпой:
– Наш человек, беседовавший с вами в дельфинарии, наверное, сообщил, что Баташова всё время негласно курировала наша организация. Мы ему, конечно, позволяли изображать из себя крутого мафиози и проводить некоторые локальные сделки по продаже наркотиков и оружия. Нам это было выгодно, потому что при необходимости все стрелки можно было перевести на него, а спецслужбы, в том числе и израильские, охотились за ним и вряд ли задумывались, что он лишь исполнитель среднего звена. В конце концов, он возомнил себя чуть ли не богом на земле, за что в итоге поплатился. А мог бы ещё потянуть год-другой… Его смерть явилась закономерным итогом всего, что он сделал, но и этим мы решили воспользоваться, возложив на него некоторую миссию. Уважаемый профессор подтвердит, что после вашей встречи мы сразу отправили по тому же маршруту ещё одного человека, который всё разъяснил и напомнил Баташову об обязательствах перед нами, и тот послушно пообещал сделать всё, что требуется.
На мой удивлённый взгляд Гольдберг молчаливо кивает головой, а Алонсо тем временем продолжает:
– Сразу отвечу и на вопрос, который вы ещё не задали: почему он согласился, и не проще ли было послать нас подальше, ведь он и так уже мёртв, а что может быть хуже смерти? Открою вам великий секрет, ведь вы уже
