Моя мятежница - Кендалл Райан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставить воспоминания об Иден в прошлом – легче сказать, чем сделать. Как бы я ни пытался притворяться, будто это не так, она все равно имеет на меня влияние. Аромат ее шампуня. То, как она прикусывает нижнюю губу, когда задумывается. Ее непоколебимая решимость. Мне нравится, что она считает, будто может управлять Бостонской хоккейной империей одной лишь волей.
И в этом вся прелесть Иден. Конечно, может, и, естественно, так и будет. Она докажет, что все ее критики не правы, и, думаю, я стану тем парнем, который посмотрит на это из первого ряда. То, что тебя не убивает, делает лишь сильнее. По крайней мере, я так слышал.
Я направляюсь к душевым и выбираю ту, что в конце. К счастью, сегодня тут больше никого нет, и я в полном одиночестве. Включив воду, стаскиваю шорты и боксеры, снимаю футболку.
Ступив под струю горячей воды, я вздыхаю. Беру гель для душа и намыливаю лицо, подмышки, пах… все важные части тела.
Теперь, когда я один, мои мысли возвращаются к Иден. Как она произносила ту речь, беря на себя ответственность за этих парней. С каким спокойствием и уверенностью говорила. Моя рука опускается к члену, и я медленно ласкаю его. У меня уже наполовину встает при одной мысли о том, как Иден выглядела в том костюме, как она привлекла внимание всех мужчин в той комнате. Она – сила, с которой нужно считаться.
Забудь об этом.
Но едва ли это помогает мне игнорировать прилив жара к моему достоинству. Я предупреждающе сжимаю основание члена. «Сейчас не время, чувак. Позже», – обещаю я себе.
Если я буду продолжать в том же духе, отношения с Иден обязательно осложнятся. Я захлопнул дверь перед своим прошлым, но, может быть, смогу приоткрыть ее хоть на чуть-чуть. Ровно настолько, чтобы заглянуть и увидеть то, чего мне не хватало.
Глава 7
Иден
– Оставь мне одну из этих тортилий, или я тебя зарежу.
Мои брови взлетают, когда капитан нашей команды указывает на одного из новичков. Вау… Это совершенно точно не похоже на элегантные банкеты начала сезона, которые мой дедушка устраивал в своем викторианском особняке в Кембридже.
Я хотела сохранить любимую традицию, устроив у себя в квартире небольшой званый ужин для всех игроков и их близких друзей. Но эта ночь быстро скатывается в хаос. В одном из моих любимых местных ресторанов я заказала фахитос на сорок пять персон. В нашем списке двадцать игроков, добавьте к этому девушек, которых привели некоторые парни, и все равно еды должно быть предостаточно.
Наверное, я недооценила, сколько может съесть профессиональная хоккейная команда. Или сколько места могут занять эти здоровяки. К счастью, парни не стесняются сидеть практически друг на друге. В мире хоккея не существует личного пространства, и после нескольких кружек пива никто даже и не задумывается о том, что на двуместный диванчик влезло трое взрослых мужчин.
Пока я брожу по кухне, собирая пустые пивные бутылки, меня согревает приятная болтовня в гостиной, смешивающаяся с глубоким, рокочущим смехом. Впервые с тех пор, как умер дедушка Пит, я чувствую себя желанным гостем в команде. Полагаю, так и должно быть, ведь это, в конце концов, мой дом. Но, не все сразу.
– Еще пива, Ривз? – окликаю я нашего правофлангового нападающего, прислонившегося к моему кухонному островку и сжимающего почти пустую бутылку с длинным горлышком.
Он салютует мне, а потом допивает то, что осталось.
– Нет, спасибо, мисс Винн. Переберу, и завтра на тренировке буду бесполезен, как осел на коньках.
Я прикусываю язык, лишь бы не сболтнуть, что, судя по увиденному мною на днях, осел на коньках может прийтись как нельзя кстати. Но Уайлд заверил меня – вчерашняя тренировка прошла более гладко, чем предыдущая, и это вселяет в меня столь необходимую каплю уверенности.
– Ну, если передумаешь, холодильник забит. И зови меня Иден, – напоминаю я с легкой улыбкой.
Но если в пиве недостатка нет, о еде нельзя сказать того же. Быстро пробежавшись по кухне, чтобы сложить пустые подносы, я крадусь по коридору, собираясь сделать срочный заказ пиццы. Если я хочу избежать обвинений в попытке уморить команду голодом, понадобится небольшое подкрепление.
Как только я нажимаю кнопку «завершить заказ» на телефоне, раздается сигнал с пульта охраны, возвещающий, что у меня новые гости.
Когда я распахиваю дверь, там стоит Прайс Сент-Джеймс, один из защитников, который, как и большинство игроков сегодня, прибыл, держа в руках упаковку с шестью банками крафтового пива. Он вручает ее мне, и я восхищаюсь ярким геометрическим рисунком, изображенным на банках, прежде чем поблагодарить его с вежливой улыбкой. Он высок и широкоплеч, как и все хоккеисты, и помимо прочего обладает молниеносной улыбкой и сверкающими голубыми глазами. Все зовут его Святоша. Я начинаю привыкать к прозвищам. Они тут у всех есть.
Он входит, качая головой, когда я собираюсь закрыть за ним дверь.
– Погоди, мой плюс один чуть отстал.
Я удивленно изгибаю бровь, улыбка приподнимает уголок моих губ.
– Не знала, что у тебя есть подружка, Святоша.
Большинство парней в команде – холостяки. СМИ обожают мусолить эту тему. Из всех игроков, которых можно захомутать, Прайс Сент-Джеймс кажется самой невероятной кандидатурой. Когда таблоиды не гадают, с кем же из игроков я в итоге окажусь в койке, они публикуют фото Святоши в самых модных бостонских барах, где он проводит каждые выходные в окружении красоток. И, полагаю, фотки настоящие, поэтому мое предположение о том, что у него есть девушка, заставляет его хохотнуть в кулак, а откуда-то из коридора с этим соглашается знакомый голос.
Мои ногти инстинктивно врезаются в мягкую кожу ладоней. Я слишком хорошо знаю этот смех. Это Алекс, единственный член команды, который, как я надеялась, проигнорирует приглашение на ужин.
Тревога встает в горле горьким комом. Я должна была догадаться, что два самых сильных игрока команды подружатся, но одно лишь осознание того, что у моего бывшего появился друг в команде, и мне уже не по себе. Уловка-22[1] во всей красе.
С одной стороны, я хочу, чтобы все думали об Алексе так же плохо, как я. С другой – если
