Кремлевский кукловод «Непотопляемый» Сурков — его боятся больше, чем Президента - Сирин Лев

Белых объявлять о политическом самоубийстве партии было не с руки — еще вчера метал громы и молнии, обещая бороться с Кремлем до конца. А вот фигуре менее приметной, так сказать, технической, это было сделать проще.

Никите Белых Сурков пожаловал губернаторство, чтоб не вмешивался в процесс умерщвления партии и комментировал ситуацию по минимуму. Гозмана за малоприятную кладбищенскую роль похоронных дел мастера Сурков сделал лидером новой партии «Правое дело», с допуском на федеральные каналы и регулярными встречами с собой в Кремле.

Но случилось непредвиденное: всплыла, наблюдавшая за этим циничным дележом у тела издыхающего СПС, член его политсовета Мария Гайдар. Возникла не просто вооруженная праведным политическим гневом, но и, как мы знаем, политтехнологиями а-ля Елена Лукьянова.

И ситуацию замяли. Гайдар свое заявление из прокуратуры в отношении Суркова забрала. Довольны все. Кроме народа. Но он-то — электорат. Ему и знать об аморальных компромиссах своих политических лидеров с Кремлем в лице Суркова не стоит.

Но мне, повторяю, невдомек, как на глазах у всего честного мира либеральные лидеры идут на сделку не только с ненавистным им Кремлем, но и с собственной совестью. И совесть и у них при этом абсолютно спокойна.

Я обратился с этим вопросом к Ирине Хакамаде, стоявшей у истоков похороненного Сурковым Союза правых сил:

— Господин Сурков, словно удав кроликов, загипнотизировал в 2007 году членов политсовета СПС, после чего Ваша партия самоликвидировалась. Единственным борцом оказалась дочь Егора Тимуровича — Мария Гайдар…

— …да, она молодец. Висела на проводах на мосту, — сначала не поняла, к чему я клоню, Ирина Ми-цуовна.

— …написала заявление в прокуратуру на Суркова, а потом…

— …ушла заместителем к Белых, который был лидером Союза правых сил.

— …Если учесть, что региональную политику у нас курирует тот же Сурков, то получается, что Марию банально купили. Где же принципиальность оппозиционеров?

— А зачем принципиальность требовать от других? Белых считает, что есть революционные бойцы, которые митингуют, как Немцов, а есть люди, которые интегрируются вовнутрь, для того чтобы сделать что-то хорошее. Взять на себя ответственность за губернию. Тоже неплохой вариант.

«Неплохой вариант»… предложил Сурков, осталось добавить. И ведь Хакамаду не обвинишь в прямой зависимости от Суркова, ибо она пока вне политики. Но вот — на тебе!

Кстати, Маша Гайдар недолго наслаждалась отступными Владислава Юрьевича. Вскоре игрушка в виде должности зама губернатора опостылела. Это ведь не лозунги на улицах кричать да письма в прокуратуру строчить. А вкалывать по-настоящему надо. В июне 2011 года Мария Егоровна сообщила, что уходит в отставку и отправляется на учебу в Школу государственного управления имени Джона Ф. Кеннеди в США.

Закономерный финал политического спектакля! «Ты мне — я тебе», не находите?

Ключевое слово применительно ко всей этой про-? курорско-политической возне — личный интерес. Или «неплохой вариант», как выражается госпожа Хакамада.

И для Лукьяновой, и для Гайдар, и для Гозмана, и для Белых, ну и в первую очередь, разумеется, для самого героя нашей книги — Владислава Суркова. Зачем ему проявлять принципиальность, бороться с; политическими оппонентами открытыми методами? Это путь долгий, а главное, сложный. Привычней и проще задействовать проверенную схему «ты мне — я тебе».!

Кто больше проигрывает от этого циничного политического бартера?

Мой вердикт однозначен: оппозиция. Суркову-то что, сегодня он в Кремле, а завтра — ищи-свищи. Опять же, спроса с него никакого: сами либералы во всем предпочитают винить Путина или абстрактный авторитарный режим, но не его адепта — Владислава Юрьевича Суркова. И в этом их громадная ошибка.

Я как-то беседовал с директором «Левада-центра» Львом Гудковым о людях, которым внятна либеральная риторика. Разговор постепенно перетек к проблеме двусмысленного поведения демократических вождей с властью, которую в данном случае представляет Сурков:

— Они (либерально настроенные избиратели. — Примеч. авт.) сочувствуют либеральным программам, — сказал Лев Дмитриевич, — но при этом считают, что либеральные лидеры вели себя в отношениях с властью двусмысленно, пытаясь прижиться на политическом поле. И вот этот оппортунизм либеральных лидеров, их попытка сидеть на двух стульях в значительной степени подорвали доверие у этой части избирателей, которые просто отказываются идти на выборы.

Как видите, двурушничество оппозиционных политиков не остается незамеченным в народе. И бьет самих либералов по их самому больному месту — по количеству голосов, получаемых на выборах.

Что тут скажешь? Сами виноваты. Компромиссы с Сурковым — гиблое политическое дело, хотя порой выгодное лично.

Однако идут на них не все. Как говорится, есть еще люди в русских селениях…

Дума о мате

В одной из многочисленных статей о нашем герое я прочитал, что Владислав Сурков не любит слабых. Естественно, о том, что любит, а что на самом деле не любит Владислав Юрьевич, известно лишь ему одному. Но, что ни говори, эта черта характера очень идет нашему герою.

В полной мере ощутив на себе в молодости справедливость пословицы «Москва слезам не верит», Сурков с тех пор на подсознательном уровне должен презирать людей, от него зависимых. Во-первых, они напоминают ему о невзгодах времен покорения столицы. То есть самого себя, в ту пору униженного и оскорбленного. Но главная причина внутренней неприязни Суркова к подчиненным заключается в том, что с них Владиславу Юрьевичу взять нечего. Любимый принцип «ты мне — я тебе» применять не к кому.

Конечно, это раздражает. Сурков, как деловой человек, привык получать выгоду всегда и во всем. А с подвластными людьми — какой гешефт? Так — управленческая рутина. Тоска зеленая, одним словом. А в тоске кто станет церемонии разводить? Тем более со слабыми.

В 2004 году депутат от «Единой России» Анатолий Ермолин направил письмо председателю Конституционного суда России Зорькину с фактической жалобой на Суркова. Не называя прямо Владислава Юрьевича, взбунтовавшийся депутат предельно живо описал, какими именно методами «высокопоставленный сотрудник Администрации Президента» склонял самого Ермолина и его коллег к необходимому Кремлю голосованию.

«На встрече в абсолютно грубой, не терпящей возражений форме нам было объявлено, что мы «никакие не депутаты и не народные избранники», — пишет депутат, цитируя слова Суркова. — Что за каждого из нас лично поручались конкретные люди из аппарата президента, что мы все «повязаны».

Потом, по словам Ермолина, Сурков напомнил собравшимся депутатам, среди которых было немало предпринимателей, о судьбе ЮКОСа. А сопровождалась вся эта кремлевская проработка… грубым матом.

Лично мне, когда я узнал эту информацию, стало очень интересно узнать, что это за смельчак такой — Анатолий Ермолкин, что сумел возвысить голос на самого Суркова. Признаюсь, то, что я выяснил, превзошло все мои ожидания.

Прежде всего, Анатолий Александрович — ровесник самого Суркова, а не пожилой брюзга экс-коммунист, которому под хвост попала какая-то советская шлея. То есть он рисковал политической карьерой, делая свое заявление. И, забегая вперед, скажу, что карьерой своей, конечно, поплатился. После письма Зорькину Ермолкина мигом исключили из «Единой России» за «нарушение парламентской этики»!

…Забавно, правда? Человек, попытавшийся эту самую этику отстоять, был предан Сурковым остракизму как ее нарушитель.

Далее. В начале книги я упомянул, что Сурков служил в спецназе, мол, имеет закаленный характер, что немаловажно в суетливой и нервной политической среде. Но тут, как говорится, нашла коса на камень. Ибо подполковник запаса Анатолий Ермолкин 9 лет проходил воинскую службу на офицерских должностях в элитнейшем из подразделений спецслужб — «Вымпел». Причем не где-то, а в том числе и в Афганистане. Командовал анти-террористической группой на Северном Кавказе. Имеет боевые награды. Одним словом, настоящий герой.