Вокзал для двоих - Эльдар Рязанов

Платон соскочил со ступенек вагона и побежал вдоль состава к зданию вокзала...

В утреннем ресторане было безлюдно. За служебным столом собрались официантки, буфетчицы, повариха, калькуляторша. Кто-то из женщин завтракал, кто-то вязал. Калькуляторша составляла меню, а Вера тихонько напевала песню:

Пусть в голове мелькает проседь —Не поздно выбрать новый путь...Не бойтесь все на карту броситьИ прожитое зачеркнуть...

Платон пересек ресторанный зал и подошел к служебному столу. Вера скользнула по нему загадочным взглядом и продолжала петь:

Какими были мы на старте...Теперь не то, исчезла прыть...Играйте на рисковой карте...

Платон поклонился, здороваясь. Вера кивнула в ответ. К Платону подошла одна из официанток:

– Платон Сергеевич, ваш завтрак – там. Садитесь.

– Спасибо, – сказал Платон и посмотрел на Веру.

– Приятного аппетита, – нейтрально сказала Вера.

– Спасибо. – Платон не сводил с Веры глаз.

Вера мурлыкала песенку, как бы про себя:

Печалиться не надо вовсе,Когда вам нечем карту крыть.Вы бросить жизнь на кон не бойтесь:Не проиграв – не победить!

По радио объявили: «Скорый поезд Москва – Ташкент прибывает на первый путь».

Платон поглядел на круглые вокзальные часы. Они показывали двенадцать десять. Вера, стоявшая с подносом у раздачи, вся напряглась в ожидании прихода Андрея.

В толпе оголодавших транзитников, штурмом бравших ресторан, Платон разглядел Андрея. Впрочем, разглядеть его было несложно. Могучий Андрей возвышался над всеми. Как и позавчера, он нес два чемодана – других, разумеется. Андрей подошел к Вере.

– Здравствуй, Веруня! – Проводник сиял сердечной улыбкой. – Ты что? Прическу, что ли, сменила?

– Сменила, – напряженно сказала Вера, но Андрей этого не почувствовал.

– Тебе идет. Верочка, товар обалденный. Два чемодана. Сапоги австрийские, легкие. По двести рублей пара. Верочка! Всего двадцать минут стоим.

Вера собрала всю решимость и произнесла:

– Я больше не буду бегать к тебе в купе. Вот так.

– Верунь, нам же деваться некуда. Я же не могу от вагона отойти...

– Ой, Андрюша! Ты меня неправильно понял.

– Чего ты?

– Случилось несчастье.

– Я так и думал! – перепугался Андрей. – Мои дыни сперли?!

– Если бы дыни...

– А там ничего другого не было.

– Я подобрала тебе замену.

– Я чего-то не понимаю, Верунь. Пойдем...

– Я тебе изменила, Андрюша.

Андрей засмеялся и присвистнул:

– Ты мужика, что ль, нашла?

Вера кивнула.

– Ну и кто этот тип?

Этот тип подошел к Андрею и потребовал:

– Отдай паспорт!

– Извини, мужик, – повинился Андрей, протягивая паспорт хозяину. – Промашка вышла... Держи твой паспорт... С меня причитается... пойди закажи что-нибудь, я приду оплачу...

– Возьми деньги за дыни! – Вера протянула пачку ассигнаций, которая была спрятана в кармашке передника. Андрей взял деньги и небрежно засунул в карман.

– Мы с тобой в расчете! – Вера вложила в эту фразу и второй смысл.

– Да, и теперь вот еще что... – встрял Платон.

– Ты отойди, – обратился Андрей к Платону, – нам с Верой поговорить надо...

– Послушай! Уходи отсюда! – угрожающе произнес Платон. – Чтоб я тебя больше на этом вокзале не видел, ясно?

Андрей захохотал:

– Так вот кто тут пристроился! Я тебе чего велел? Козел! Я тебе велел дыни стеречь, а ты чего натворил, а?

– Спекулянт! Мерзавец! – повысил голос Платон. – Пошел вон отсюда!

– Ой, как я перепугался! – скорчил мину Андрей и легко, тыльной стороной ладони, ударил Платона в лицо.

Тот не устоял – рухнул на пол.

– Значит, я тебя понимаю так, Вера Николаевна: любовь окончилась, – обратился Андрей к Вере, – остались только лишь деловые контакты.

– Мне этим тоже противно заниматься, – сказала Вера.

Тем временем Платон поднялся с пола и изо всех сил ударил Андрея.

– Ты не ушибся? – спросил Андрей и, не оборачиваясь, так врезал Платону, что пианист отлетел в сторону и свалился на пол, со звоном увлекая за собой стол с посудой.

Вера съежилась, но вела себя так, будто на ее глазах не происходило никакой драки.

– На что ты жить-то будешь, Вера Николаевна?

– Как-нибудь проживу! Жила ж до тебя – и сейчас проживу.

– На заработную плату! – заржал Андрей.

– Ага! – кивнула Вера.

– Ты знаешь, как это называется? Сколько я на тебя денег потратил, сколько времени...

– Ругай меня, Андрюша, ругай, – соглашалась Вера.

– Ты думаешь, от тебя радость какая? – Тут Андрей заметил Платона, который мутными глазами пытался найти обидчика. – Эй, товарищ! Вы не меня случайно ищете?

Платон рассвирепел. Он пошел на проводника, как танк. Но ударить не успел. Андрей мягко отпихнул противника. Незадачливый драчун опять упал.

– Ты подолом своим будешь весь перрон мыть...

– Не буду, ой, не буду...

– А я к тебе не вернусь! – Андрей не мог простить Вере, что она дала ему отставку. – На что я только польстился?.. – Андрей остановил очередную агрессивную атаку Платона и держал его на вытянутой руке. – Ну-ка, голубок. Спокойно. Вот этот тебе нравится?

– Очень нравится, Андрюша.

– Понятно. Ты хоть кем работаешь, голубок? – спросил Андрей у избитого Платона.

– Пианистом, – прохрипел тот.

Андрей отпустил его, и Платон опять рухнул на пол.

В ресторане появился знакомый нам лейтенант, по имени Николаша, обозрел поле битвы, увидел поверженного Платона, который с трудом вставал, цепляясь за стул.

– Николаша, здорово! – Андрей дружески пожал руку милиционеру.

– Что здесь происходит? Кто это вас так разукрасил, товарищ пианист?

Платон тяжело дышал.

– Да ничего, нормалек. Все в порядке! – сказал Андрей.

– Кто его избил? – громко спросил милиционер.

– Пианист из самодеятельности. Чечетку по столам бил, – невозмутимо сказал Андрей. – В салат ногой попал – поскользнулся.

Вера молчала, а Андрей ловко выдернул из брюк ремень, умело перетянул им оба чемодана с сапогами, вытащил из-под служебного столика пустые чемоданы, в которых прежде были дыни.

Из пачки денег он вынул две купюры по двадцать пять рублей. Одну засунул Вере в карман фартука.

– Это тебе, Верунь, за бой посуды...

Вторую купюру он прилепил на лоб Платона.

– А это тебе, Мендельсон, на лечение. Может, к свадьбе оклемаешься.

Затем Андрей обратился к Вере:

– Ты, Вера Николаевна, глупая женщина.

И проводник, подхватив свои чемоданы, исчез с заступинского вокзала.

Официантки, подружки Веры, подняли стулья, постелили на стол скатерть, а затем стали собирать с пола осколки.