Черный лебедь. Романы - Рафаэль Сабатини

В тот же вечер дон спокойно умер. Он уснул вечным сном в убеждении, что его смерть не помешает выполнению долга. Весьма достойный джентльмен. Ночью с капитаном шлюпа случилось необъяснимое. Он упал за борт. По крайней мере, так предположили на утро, когда его не смогли найти. Поскольку о роковом письме никто кроме меня не знал, то несчастный случай не вызвал особого волнения, хотя капитана и жалели. Но письмо не было утеряно.

Рассказ де Берни был прерван одобрительным смехом обоих пиратов. Им пришелся по душе изысканный юмор, в который было обличено описание очевидного убийства. Де Берни признательно улыбнулся их сообразительности и продолжал:

- Лишь тогда я понял, какую шутку сыграл с нами умерший дон. Как бы то ни было, я человек не безграмотный, а когда-то мои познания в латыни были внушительными. Но в море такие вещи быстро забываются. Кроме того, дон использовал чистую и очень трудную латынь, ту, что ученые называют классической. Я ничего не смог понять кроме несколько римских цифр, которые принял вначале за даты, и нескольких отдельных слов. Но, вернувшись через неделю в Порт-Ройял, нашел знакомого французского священника, и он перевел мне документ.

Де Берни остановился и посмотрел на лица пиратов, на которых был написан живейший интерес.

- Вам, должно быть, ясно, как эти сведения попали ко мне, - сказал он. - А завладев ими, я подумал, что пора, пожалуй, оставить Моргана и службу английской Короне. Но мне требовалась помощь в том, что я задумал, и я сразу подумал о тебе и о том, что вместе мы сможем снять богатый урожай. Старому Моргану я сочинил сказку, что после стольких лет бродяжничества соскучился по Франции и по дому. И тот, ничего не подозревая, отпустил меня. Я был уверен, что найду на Гваделупе немало французских искателей приключений, согласных пойти со мной, и корабль, который понадобится, когда найду тебя. И еще я подумал, что там смогу кое-что разузнать о твоем местонахождении. Как и Моргану, мне было известно, что последнее время ты продаешь там свою добычу.

Де Берни снова остановился и отпил глоток рома. Лич убрал со стола локти и заерзал на стуле.

- Да, да, - промычал он в нетерпении. - Но что же там было написано?

- Ты это уже знаешь. Золотой флот с сокровищами, как я уже сказал, отправляется в Кадис через месяц, как только установятся пассаты. В письме сообщаются детали, которые должны убедить испанского адмирала в необходимости держать наготове два военных корабля, необходимых для усиления эскорта при дальнейшем плавании через океан в Испанию. Вот и все.

- Все? Ты говоришь, все? Но откуда выйдет этот флот?

Из определенного пункта между Кампече и Тринидадом.

Пират нахмурил лоб.

- Почему бы не сказать: между Северным полюсом и Южным? - тон его стал раздраженным. - Значит, ты не знаешь? Если так, то какова цена твоим сведениям?

Улыбка де Берни стала вкрадчивой.

- Можешь быть спокоен, я знаю. Но это мой секрет, и я открою его только своим компаньонам.

Он высек кремнем искру, раздул трут и, не обращая внимания на потерявших дар речи пиратов, приложил его к трубке.

- И еще одно, - добавил он. - Я знаю, что на трех испанских кораблях будет немногим более двухсот пятидесяти человек. С двумя кораблями и твоими людьми мы бы не уступили им по силе.

- Не это беспокоит меня. Единственное, что я хочу знать, и притом немедленно, это где искать этот флот: на севере, юге, востоке или западе?

Де Берни покачал головой.

- Тебе незачем это знать, поскольку я здесь. Я приведу тебя к этому месту, как только между нами будет подписан договор.

- Ты уверен, что мы подпишем его?

- Если бы не был уверен, то должен был бы считать тебя болваном, Том. Или ты думаешь, что такой шанс еще раз подвернется?

- А ты думаешь, что я пойду на рискованное предприятие вслепую?

- В нем нет ничего неясного. Тебе известно все, что необходимо знать. Если же ты из-за недостатка мужества откажешься, то высади меня на Гваделупе. Не сомневаюсь, что...

- Смотри у меня, Берни. Тебе должно быть хорошо известно, что мушкетов мне не занимать. И еще следовало бы знать, что у меня есть много способов заставить говорить любого. Не ты первый, ному я развязывал язык. Или ты предпочитаешь, может быть, фитили между пальцами?

Де Берни презрительно посмотрел на него и с подчеркнутым пренебрежением произнес:

- Несчастный пустозвон, если бы я не был так терпелив, то просто пристрелил бы тебя за это.

- Что ты сказал? - пират протянул руку к шпаге, лежавшей перед ним на столе.

Де Берни не стал обращать внимания на этот вызывающий жест.

- Учти, что я не из тех, кому можно развязать язык. Если хочешь упустить свой единственный шанс увидеть воочию такое богатство, то напомни мне еще раз о пытке. Допустим, ты мне нужен, но если золотой флот тебя интересует, то я тебе нужен гораздо больше, и, возможно, не только для того, чтобы привести к нему. Я уже говорил, что направлялся на Гваделупу в поисках второго корабля. Но поскольку ты захватил «Кентавр», у нас теперь есть все необходимое. Все, кроме командира для него. Им буду я. А ты знаешь, что я могу командовать кораблем в бою. Так воспользуешься ли ты возможностью разбогатеть и на этом остановиться? Или будешь ждать, пока ямайская эскадра не изгонит тебя с этих морей, или пока Морган не потопит, что он, без сомнения, и сделает, если ты еще подождешь.

Помолчав немного, он прибавил:

- А теперь, капитан, не пора пи нам, как подобает разумным людям, обсудить условия договора?

Воган, во всяком случае, был уже покорен. Он облизался и вступил в разговор.

- Честное слово, кэп, в словах Чарли нет ничего неразумного. Разве он делает не то же самое, что на его месте делал бы ты?

Де Берни откинулся и занялся своей трубкой, понимая, что алчность делает помощника Лича его союзником, способным убеждать капитана.

- Какие условия ты предлагаешь? - спросил он угрюмо.

- Для меня лично - пятая часть добычи.

- Пятая часть! - Лич в негодовании вскочил на ноги и разразился градом брани в его адрес, а потом повернулся к Вогану: - И это, по-твоему, разумный человек, Нед?

- Все сокровища оцениваются примерно в миллион песо, - вкрадчиво напомнил ему де Берни. - А это уже не тот убогий груз, который ты продаешь на Гваделупе за десятую часть стоимости.

Как пара лавочников, они затеяли шумный спор, грозивший перейти в ссору, если бы не Воган, стремящийся любой ценой сохранить мир. В конце концов, благодаря миротворческой деятельности Вогана, мир наступил.

Принесли перо, бумагу и чернила, а Пьера послали на палубу позвать трех человек в качестве представителей команды.