Общая психология. Учебное пособие - Татьяна Ножкина

Внутренние органы гораздо беднее рецепторами, они устланы интерорецепторами, которые воспринимают главным образом действие химических агентов (например, на пищеварительный тракт). И наконец, третья группа рецепторов локализована в органах движений (в скелетных мышцах, связках, суставных сумках), сигнализируя о том, что с ними происходит, в каком положении находится тело, как оно перемещается. Эта группа получила название проприорецепторов (от лат. «проприус» – «собственный»). Но, сточки зрения И. М. Сеченова, мышечные рецепторы являются как проприорецепторами, так и экстерорецепторами. Экстерорецепторы, которые учитывают жизненные запросы организма, также разделены на контактные, реагирующие на прямое соприкосновение с предметом (например, для удовлетворения потребности в пище), и дистантные, которым принадлежит ведущая роль в поведении. Дистантные, т. е. воспринимающие внешние раздражители, способны воспринимать их даже на расстоянии от поверхности тела. Благодаря этому неизмеримо расширяются перспективы ориентации в среде, ее предвкушение организации двигательных реакций, которые заранее сообразуются с благоприятными или неблагоприятными для данного индивида объектами и событиями, отстоящими порой далеко от возможного прямого воздействия на него во времени и пространстве.

Сенсорные образы. Они являются первоэлементами психической жизни человека и животных. Термин этот (от лат. «сенсус» – «чувственное восприятие») ввели для отграничения чувственных психических образов от любого другого, прежде всего умственного, например теоретического, а также художественного, который запечатлен в произведениях искусства. Но как было уже отмечено выше, чувственную основу перцептивных процессов следует отличать от эмоциональных состояний. Первым основным признаком сенсорного образа является его предметность. Именно среда, в которой действуют живые существа, по сути, является по своим материальным свойствам физико-химической. Но, как правило, об этих ее свойствах, преобразуемых в чувственные качества (в виде цветов, звуков и др.), субъект никакого непосредственного знания не имеет. Это знание добывается сложными путями на высоком уровне развития мысли, когда успехи химии и физики позволяют открыть и объяснить закономерности таких природных сил, как электромагнитные волны, звуковые колебания и т. п. Живые существа, приспосабливаясь к среде, имеют дело с другими силами. В той среде, где они решают свои задачи, отнюдь не «растворены» в них. Мало того, она имеет совершенно другой облик – предметный. Причем под предметом в данном случае следует понимать не отдельную, замкнутую в своих пространственно-временных контурах вещь, а любой внешний по отношению к субъекту фрагмент реальности, будь то чье-то лицо, голос и др. Вылавливая значимое в потоке внешних раздражителей, рецепторы способны служить организму сигналами, из материала которых непрерывно интегрируются образы предметов. Ошибочно рассматривать предметность сенсорного образа не как первооснову концепции, а как вторичный продукт.

Порой в некоторых теориях за первооснову чувственного знания о действительности принимаются элементарные ощущения, которые возникают при воздействии на рецептор отдельного раздражителя. Это мнение возникло на основе исследований перцептивного процесса в лабораторных условиях, для чего препарированные рецепторы расчленили на элементы в целях исследования как физиологического, так и психологического. Физиологи, раздражая порознь различные нервные волокна и клетки какого-либо рецептора (глаза, уха, кожи и др.), фиксировали наблюдаемые при этом эффекты. Причем интересовались не только изменениями, происходящими в нервном волокне или нервной клетке, но также реакцией субъекта. Оказалось, что субъект осознавал какое-либо отдельное чувственное качество или его интенсивность в виде цвета, звука или других сенсорных феноменов, которые не носили характера предметных образов, присущих естественным перцептивным процессам, эти феномены и им подобные были названы ощущениями. Им придали значение исходных элементов психики. Сама собой возникла версия, согласно которой ощущение представляет собой простейший психический «кирпичик», лежащий в основе всей психической жизни. Эта версия также повлияла на работу первых лабораторий экспериментальной психологии, т. к. молодую психологию создавали вчерашние физиологи. Поначалу вся их программа сводилась к анализу специально натренированным субъектом состава своего сознания. Ему предписывалось фиксировать при воздействии внешних раздражителей, что же именно он воспринимает «внутри себя», но не во внешнем предметном мире. При появлении ошибки в самоотчете человеку инкриминировалась «ошибка стимула», т. е. подмена внутрипсихических состояний внешними стимулами. Это направление, доминировавшее в первую эпоху становления психологии в качестве самостоятельной науки, было сосредоточено на поиске элементов сознания как сенсорных нитей, из которых соткана чуждая всякой внешней предметности «чистая» психическая ткань. Перцептивные процессы, в связи с тем что ими занимались и физиологи, и психологи, оказались разделенными на два уровня – лишенные предметности «чистые» ощущения и представленные в обычном человеческом сознании образы внешних предметов. Именно таково представление о двух уровнях чувственного познания, отражавшее, как было сказано, результаты искусственного препарирования в лаборатории реального, всегда предметного сенсорного образа на «атомы», которые в действительности являются его осколками. Это потребовало создания гипотез, способных объяснить механизм превращения «беспредметных» ощущений в образы окружающей среды. Следовательно, такое превращение требует дополнительной работы сознания, благодаря которой удается относить внутрипсихическое ощущение к внешнему объекту. Иначе говоря, направлять информацию, полученную извне, обратно к ее источнику – предметной действительности. Возникли концепции, согласно которым ощущения, соединяясь различными способами с другими ощущениями, превращаются в восприятие внешнего объекта. Такое восприятие тем самым выступило как нечто вторичное, как результат переработки и обобщения сенсорных данных, которые сами по себе якобы лишены предметности. На самом деле жизненность любого перцептивного процесса предопределена его сопряженностью с предметным миром, и любой чувственный элемент таит информацию об этом мире.

Целостность образа. Расщепление перцептивных процессов, носящее скорее искусственный характер, оказывает влияние на чувственные качества двух уровней:

1) «чистые», первозданные ощущения;

2) комбинирования этих ощущений в сложные комплексы, которые принято называть восприятиями, препятствует адекватному объяснению не только предметности, но и целостности сенсорного образа. Оставалось представлять эту целостность результатом обобщения знаний об отдельных свойствах и качествах предмета, получаемых в виде ощущений.

Тогда можно считать, что вначале психика обретает лишенный упорядоченности сенсорный материал, а уже потом реорганизуется в образ воспринимаемого предмета благодаря вмешательству этого начала. Отсюда сенсорный образ трактуется в качестве происходящего из двух источников. В роли исходного для него материала выступают эффекты воздействия на телесный орган внешних, независимых от субъекта раздражителей, а роль конструктора из этих отдельных эффектов целостного образа отводится субъекту, производящему внутренние психические операции. Поскольку организм способен жить только потому, что его действия в окружающем мире управляются целостными образами внешних объектов, субъект, обобщающий сенсорные данные, возводился в ранг главного фактора, определяющего объективный характер взаимоотношений между организмом и средой. Последней причинной инстанцией оказывался субъект. Получалось так, что, объясняя способ восприятия организмом действительности (в форме целостных чувственных образов), он сам в объяснении не нуждается. Такой подход не мог не удовлетворить психологов, искавших не зависимые от субъекта основания целостного характера перцепции. В связи с этим появилось и набирало все больший научный авторитет направление, доказывающее, что целостность изначально присуща сенсорным образам, этим направлением стала гештальтпсихология.

Константность. Так как организм существует в непрестанно меняющейся среде, его перцептивные процессы, имея важнейшее жизненное предназначение, осваивают лишь малые фрагменты этой среды, образуемой неисчислимыми потоками актуальных и потенциальных раздражителей. Условия, в которых организму приходится сообразовываться с ними, вынуждают рецепторы действовать т. о., чтобы доставлять информацию, ориентирующую на относительно постоянную величину предметов, их форму и цвет. Эта особенность построения сенсорного образа называется константностью (от лат. «констанс» – «постоянный»). Константность сенсорного образа величины предмета сказывается в том, что удаление этого предмета на определенное расстояние не ведет к уменьшению восприятия этой величины вопреки тому, что на поверхности рецептора такое удаление четко воспроизводится. Изменения образа величины предмета в зависимости от расстояния, на котором этот предмет отстоит от сенсорной системы, адекватное поведение организма были бы вообще невозможными. Как правило, образ сохраняет информацию о реальной величине вопреки стимулам, запечатлеваемым рецепторами, так же относится и к образу воспринимаемого объекта. Например, образ стола и стоящей на нем посуды сохраняет константность, под каким углом зрения мы бы на него ни смотрели. Таким же относительным постоянством отличается и образ цвета. Например, кусок мела отражает в полдень в 10 раз больше белых лучей, чем аналогичный кусок в сумерки, хотя и в это время суток мел воспринимается как белый, а уголь и при ярком освещении остается черным.