Соучастник (ЛП) - Харт Калли

Покончив с завтраком, я выхожу из кухни и застаю их в гостиной, где оба возятся с Эрни. Они не замечают меня, и наблюдение за тем, как они перебирают руками шерсть собаки, чешут ей живот и грубовато с ней обращаются, вызывает у меня улыбку. Никогда бы не подумала, что кто-то из них любит собак, и, тем не менее, перед моими глазами разворачивается умилительное зрелище. Им нравится эта чертова собака.

Первым меня замечает Зет. Он вскакивает, вытирая руки о джинсы. Прочистив горло, указывает на Эрни.

─ Мы проверяли его на наличие… кишечных червей.

─ Я так и подумала. Что-нибудь нашли?

─ Все в порядке.

Я едва могу сохранять невозмутимое выражение лица.

─ Это обнадеживает. Пойду подготовлюсь. Похоже, нам предстоит долгий день.

Католическая церковь Святого Финнегана ─ это высокое старинное здание на окраине Хант-Пойнта. Когда мы подъезжаем к церкви, раздается звон колоколов ─ значит, гроб Герцогини уже занесли внутрь. Майкл паркует машину на улице перед церковью ─ там достаточно свободного места; Майкл, Зет и я направляемся внутрь. Платье, которое Майкл купил для меня, выглядит солидно, но в то же время облегает мою фигуру, возможно, слишком откровенно, учитывая обстановку. Впрочем, я никогда не встречалась с Герцогиней. И, несмотря на стрессовую причину нашего пребывания здесь, Зет помогает мне выйти из машины, проводя руками по моим изгибам ─ нежное, жгучее напоминание о нашей маленькой игре с тростью. Мы поднимаемся по дорожке ко входу в церковь, и я изо всех сил стараюсь не наслаждаться его прикосновениями.

Интерьер церкви Святого Финнегана типичен для католической церкви. Множество скамей из темного дерева, витражи, золотая филигрань и десятифутовое изображение Христа на кресте в дальнем конце здания в апсиде. Запах поражает меня, как напоминание из прошлого. Пыльные книги, дерево, воск, ладан, крахмал для рубашек ─ это запахи моего детства.

На скамьях сидит не очень много людей. Видимо, этим объясняется наличие свободных парковочных мест на улице. Первые два ряда заняты, возможно, двадцать или около того человек сидят к нам спиной, когда мы идем к алтарю. Мои каблуки гулко отдаются под высоким сводчатым потолком, когда мы пытаемся пробраться на службу незамеченными. Никто не оборачивается, чтобы посмотреть, кто пришел с опозданием. Священник, стоящий перед прихожанами, делает паузу в словах и одаривает нас натянутой улыбкой, когда Зет направляет меня к одной из пустых скамей слева, на полпути к церкви. Он продолжает, только когда мы усаживаемся.

Никто из нас не обращает внимания на службу. Из нас троих я, пожалуй, самая мелкая, вытягиваю шею в поисках знакомых светлых локонов. Лэйси нигде не видно. Колено Зета начинает подпрыгивать вверх-вниз ─ он тоже ее не видит.

─ Бл*дь, ─ шепчет он себе под нос. Ругаться в церкви? Несмотря на то, что моя вера отсутствует уже довольно давно, я чувствую, как краснеют мои щеки. ─ Ее здесь нет.

Он наклоняется, чтобы прошептать, что-то Майклу на ухо. Майкл занимается тем, что сканирует мизерное количество людей, сидящих у входа в церковь. Он качает головой. Зет выглядит так, будто вот-вот взорвется от злости.

─ Долбаного Чарли здесь тоже нет. И ни одного из его парней. Здесь никого из них нет, ─ шипит он.

Это не имеет никакого смысла.

─ Но Майкл сказал, что Чарли опубликовал некролог? Почему он не пришел?

Зет сжимает челюсти, хрустя костяшки пальцев.

─ Потому что он знал, что мы придем.

Кто-то оборачивается и шикает на нас, прижимая указательный палец к губам ─ пожилая женщина с волосами, уложенными в рульку цвета мочи. Зет просовывает руку мне под мышку и осторожно поднимает меня на ноги. Майкл не нуждается в поощрении. Он встает, и мы втроем выскальзываем обратно тем же путем, каким пришли. Меньше минуты. Мы пробыли на похоронах меньше минуты, и, похоже, все это было пустой тратой времени. Как только двери церкви закрываются за нами, Зет сжимает переносицу и ругается. На этот раз громко.

─ Что это, бл*дь, за игры? Я убью его. Я убью его, нах*й.

─ Нам не следует здесь болтаться, ─ говорит Майкл. ─ У него могут быть люди, готовые перебить нас по одному или что-то в этом роде.

Зоркие глаза Зета бегают слева направо, словно выискивая таинственных снайперов.

─ Ты прав. ─ Он берет меня за руку. ─ Пойдем. Сваливаем отсюда.

Когда мы дошли до машины, у меня участился пульс. Паранойя разыгралась не на шутку. На обочине нет подозрительных машин. Никаких сомнительных людей в костюмах, прячущихся за надгробиями в парке церкви. Но я не могу избавиться от этого чувства… Я чувствую, что должно произойти что-то плохое. Майкл держит наготове ключи от машины. Он уже собирается открыть дверь машины, когда Зет, отпустив мою руку, хватает его за локоть.

─ Подожди. Подожди секунду.

Бум, бум, бум ─ мое сердце стучит как барабан. Зет смотрит на машину, сведя брови. Майкл делает то же самое.

─ В чем дело, босс? Ты что-то заметил?

Зет качает головой.

─ Не уверен. Проверь колесные арки.

Майкл опускается на колени и начинает осматривать днище автомобиля, а Зет решительно открывает капот машины. Именно Майкл находит устройство.

─ Бл*дь, Зи.

Это все, что он говорит. Это все, что он успевает сказать. Он вскакивает на ноги, а затем Зет обхватывает меня за талию и бежит. Я теряю туфли. Мою грудную клетку и все еще раненое плечо пронзает боль. Зет что-то кричит, но я не слышу его слов. Мой пульс заглушает все. А затем это происходит.

Странно, но в моей памяти запечатлелся не звук взрыва, а звук бьющегося стекла. Прекрасные витражи в церкви Святого Финнегана разлетаются вдребезги, когда взрывается бомба, спрятанная в колесной арке нашей машины.

Небо.

Бетон.

Небо.

Бетон.

Небо…

Я вижу, как бетон приближается ко мне. Чувствую невесомость в животе. Чувствую множество сил, словно схвативших меня за руки, толкающих и тянущих меня в разных направлениях. Чувствую, как из моих легких высасывают кислород.

А затем перестаю чувствовать.

Глава 8

─ Ты готов, детка? Боже, Пол. Смотри. Смотри.

Пронзительный свистящий звук пронзает мои барабанные перепонки. Не знаю, было ли мне когда-нибудь так плохо. Моя голова… голова раскалывается. Такое чувство, что мой мозг буквально восстает против остального тела, намереваясь причинить мне такую сильную боль, что я просто умру. Бл*дь. Приходится приложить много усилий, чтобы принять сидячее положение. Плечи, локти, запястья ─ каждый отдельный сустав в моем теле ─ ощущаются так, словно их вывихнули и грубо вправили на место.

Я чувствую запах сахара. Что-то сладкое.

─ Не могу в это поверить, ─ шепчет женский голос.

Это шепот, тихий, слова глубоко прочувствованы, но громкость слов высокая. Громко, до боли в ушах. Я не понимаю, что происходит. Открываю один глаз, затем другой, и боль в голове усиливается. Передо мной яркий прямоугольник белого света. В нем движутся темные фигуры.

─ Он даже не понял. Смотри, ─ снова шепчет женский голос.

Я прищуриваюсь, пытаясь прояснить зрение, и все начинает приобретать правильные очертания. Киноэкран. Я смотрю на экран кинотеатра. А на экране…

─ Он такой большой мальчик. Я и не думал, что он будет так быстро расти.

─ Да, он будет таким же высоким, как его отец.

Моя мать. И мой отец. Ну, человек, которого я помнил как своего отца до того, как Чарли разрушил мою гребаную жизнь и объявил, что на самом деле он мой отец. Отец обхватывает маму сзади за талию, его подбородок упирается ей в плечо, и они вдвоем смотрят, как пухленький малыш поднимает свои пухлые ручки над головой и шагает, пошатываясь, по длинной дорожке.