Братья Хоторны - Дженнифер Линн Барнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такую сумму не мог проигнорировать даже Джеймсон.
– С чего бы ей соглашаться на это?
Хамелеон улыбнулся.
– Действительно, с чего бы?
Его тон словно говорил, что ему известно – они хотят большего, у них есть скрытые мотивы и они не раскрывают свои карты.
– Ты говоришь, что мне придется потерять деньги в течение трех дней, – сказала Эйвери. Она говорила медленно, но Джеймсон буквально видел, как быстро работает ее мозг, – но у нас будет недельный доступ в «Милость дьявола».
Джеймсон понял, что она имела в виду на самом деле.
– Мы можем выиграть их обратно.
Эта фраза не получила ни опровержения, ни поправок, и Джеймсон прокрутил в голове весь сценарий: «Вступить в клуб. Потерять деньги. Отыграться. Обратить на себя внимание проприетара – и получить приглашение на игру».
– Что все это дает фактотуму? – Джеймсона с детства учили задавать правильные вопросы.
– Понятия не имею.
Джеймсон всматривался в каменное лицо посыльного, но ничего не смог увидеть.
– Но если бы я строил догадки, – небрежным тоном продолжил парень, – то предположил, что фактотум охотится.
– За кем охотится? – спросила Эйвери.
– За новым членом, – сообразил Джеймсон, провоцируя их гостя сказать ему, что он неправ. – Ты приманка, Наследница.
Было несложно прийти к такому выводу.
– Богатая. Молодая.
– Нахальная, слишком самоуверенная девчонка. – Эйвери прищурилась. – А если нам нужно больше, чем неделя?
– «Нужно» – интересный выбор слова. – Посыльный выразительно помолчал, затем кивнул на конверт с платиновым тиснением. – Внутри соглашение о неразглашении. Подпишите его.
Он снова полез в свой плащ и вытащил ручку. Как и конверт, она, похоже, была сделана из платины и украшена затейливым рисунком, смысл которого был так же непонятен Джеймсону, как и иероглифы.
Эйвери вскрыла конверт и прочитала документ, уместившийся на одной лишь странице.
– Здесь все только про неразглашение. Как насчет остальных условий?
– В течение трех вечеров проиграйте за столами пятьсот тысяч фунтов в обмен на недельный доступ в клуб – это условия. Под ваше честное слово – и его.
«Его» – на этом слове он сделал особое ударение, словно фактотум значил для этого мальчика на побегушках не меньше, чем Тобиас Хоторн значил для своих внуков. «Если фактотум требует к себе такого уважения… насколько тогда могуществен проприетар?»
Джеймсон решил отложить этот вопрос и задал другой:
– У тебя есть имя?
– Рохан, – ответил он с сардоническим выражением лица, – хотя это не так уж важно.
– Что ж, Рохан, – произнесла Эйвери, – можешь передать своему боссу, что я согласна.
Она взяла ручку и поставила подпись.
Рохан перевел взгляд на Джеймсона.
– Ты тоже должен подписать, если хочешь играть.
Эйвери передала ручку Джеймсону. Он повертел ее в пальцах, внимательно рассматривая рисунок и запоминая его, а затем подписал документ.
Глава 17
Грэйсон
Грэйсон знал, что у каждой проблемы есть несколько решений. Предположив, что существует только одно, можно попасть в ловушку и не увидеть оптимальную комбинацию. Сложные проблемы изменчивы, динамичны.
Джиджи была сложной проблемой.
Прошло двадцать четыре часа с тех пор, как он высадил ее у дома. Грэйсон не стал торопиться, тщательно продумал все варианты и пришел к выводу, что самое очевидное решение – позаботиться, чтобы она потеряла ключ, который носила на шее. Тогда не будет доступа к банковской ячейке, а значит, никаких неудобных улик или разоблачений. Но были и другие возможные варианты действий, ведь Джиджи понятия не имела, какая именно из банковских ячеек принадлежала ее отцу.
Не спускай с нее глаз. Выбери наилучшую стратегию, чтобы выкрасть у нее ключ. Не дай ей выяснить, на какое имя зарегистрирована ячейка. Для этих действий требовалось связаться с девушкой. К счастью, с интернетом это оказалось несложно. Он легко отыскал социальную сеть, где Джиджи Грэйсон активна, создал свою учетную запись и начал писать ей личное сообщение.
@OMGiGi. Грэйсон смотрел на ее имя пользователя и раздумывал, как лучше начать. «Мне необходимо снова увидеться с тобой». Прямо, коротко и ясно, – но что, если она увидит в этом романтический подтекст? Грэйсона передернуло. «Кофе уже перестал действовать?» – это тоже казалось неплохим началом, но вдруг оно тоже будет расценено как флирт.
На деле получалось не так легко, как казалось в самом начале.
«Есть новости от Кента Троубриджа?» – Грэйсон напечатал эти слова, – точно не имеющие настораживающего подтекста, и нажал кнопку «Отправить». В ожидании ответа от Джиджи он решил поискать информацию о человеке, которому она звонила с просьбой о помощи.
О человеке, который оставил ее в полицейском участке на ночь и бóльшую часть следующего дня, по-видимому, даже не удосужившись сообщить ее матери, что она задержана.
Со свойственной ему практичностью Грэйсон просматривал результаты поиска. Как и говорила Джиджи, Кент Троубридж действительно был адвокатом, довольно известным. Но прежде чем Грэйсон успел копнуть глубже, Джиджи ответила на его сообщение.
Грэйсон открыл его и уставился на экран. Она прислала ему… фотографию кошки? Толстый рыжий кот лежал на спине и прижимал лапы к морде. Внизу жирными буквами было написано: «Кто это?»
Грэйсон напечатал в ответ только свое имя.
Джиджи ответила: «Так до сих пор не придумал ничего другого?»
Но только он снова начал печатать, как на него обрушился целый шквал сообщений от Джиджи.
@OMGiGi: Спроси меня о моем суперплане, «Грэйсон».
@OMGiGi: А впрочем, расскажу тебе сама при личной встрече.
@OMGiGi: Ты ведь приедешь, да?
@OMGiGi: Мой папа хотел бы этого.
Грэйсон сосредоточился на приглашении, а не на упоминании об их отце. Прежде чем он смог ответить, она отправила ему фотографию другого кота: белого, пушистого и орущего.
@OMGiGi: Этот кот хочет, чтобы ты приехал.
@OMGiGi: Честно предупреждаю: у меня неограниченный запас котов.
Грэйсон фыркнул и напечатал: «Надеюсь, ты имела в виду фотографии с котами».
@OMGiGi: Может быть! А может быть, и нет. Приезжай и узнаешь.
Грэйсон ощутил укол вины, вспомнив предупреждение Ксандра: «Тебе придется лгать ей. Мешать ей. Завоевать ее доверие, а потом предать». Завоевать доверие Джиджи, похоже, было совсем не сложно. Грэйсону даже хотелось усадить ее и втолковать, что ей следует быть осторожнее.
Она ни за что не должна была садиться к нему в машину.
А сейчас не должна была приглашать его.
Но Грэйсон позволили себе два сообщения, отправив их одно за другим.
