Соло для калаша - Сергей Мальцев

- Они уже почти все под контролем, - осторожно вставил Глеб.

- Почти, но не все. Если блуждающий по стране раритет рано или поздно попадет в Москву, то оттуда, если минует нас, он уйдет навсегда.

- Не минует, - уверенно сказал Глеб. - Круг людей, у которых он может всплыть благодаря нашим усилиям, значительно сузился. Практически, сегодня мы не можем подобраться только к двум экспертам, и то лишь потому, что их опекают люди президента. Тут уж, как говорится, ничего не попишешь.

- Бог с ними! - заметил Хозяин. - Будем считать, что подготовительный этап последней основательной проработки страны на предмет антикварных ценностей завершен. Чем, кстати, занимаются наши оппоненты из 9-го отдела? (Девятый отдел МУРа специализировался на кражах предметов старины и постоянно находился под пристальным вниманием Сажина.)

- Опять расширяют штат, - недовольно сказал Глеб. - Судя по тому, как они ловко присели нам на "хвост" после кражи книг из Исторической библиотеки, скоро станет работать гораздо сложнее.

- Ничего, сговоримся... - задумчиво произнес Сажин, - вдобавок скоро в этой стране уже нечего будет красть...

Ладис, как только его "Ягуар" остановился у серебристо-серых металлических ворот особняка, нервно закурил. Он не любил Сажина, хотя многим тому был обязан. Именно Сажин в свое время посоветовал бывшему парторгу открыть похоронную фирму и помог с начальным капиталом. По тем временам это были немалые деньги. Долг Ладис вернул быстро - дела пошли хорошо, но получаемые доходы со временем перестали удовлетворять его растущий аппетит, и поэтому предложение Сажина скупать оставшийся в семьях покойных антиквариат было встречено с энтузиазмом. Как правило, внутри страны цены на подобные вещи были относительно невелики, а у Сажина, как оказалось, уже были налажены каналы сбыта за кордон. Приработок постепенно превратился в основной источник доходов, и похоронная фирма стала официальной вывеской одной из структур черного рынка антиквариата. В 92-м по Москве прокатилась волна убийств известных коллекционеров. Работы было по горло, деньги так и плыли в руки сами. Ладис уже тогда догадывался, чьих это рук дело, но никогда об этом открыто не спрашивал. Теперь, когда у него была своя банда "потрошителей", Клим, Стрема и Жанна, он мог без труда домыслить все интересовавшие его подробности.

Правда, в последнее время антиквариат для директора стал отходить на второй план - заработанные на нем деньги он теперь предпочитал вкладывать в недвижимость. И здесь похоронный бизнес был ему на руку - внешне благообразный Ладис был любимцем одиноких вдов. Те, попадая в его сети, зачастую исчезали, оставив последнему все, что имели...

Ворота плавно отворились. "Ягуар", миновав двух поджарых парней в неброских спортивных костюмах, медленно въехал на небольшую площадку перед домом.

При входе Ладиса обыскали.

- Виталий, я никогда не ношу с собой оружие, - обиженным тоном сказал он знакомому охраннику, - пора бы уже усвоить.

- Кто тебя знает, - тот грубовато подтолкнул директора в спину, проходи, Хозяин ждет.

Ладис, миновав огромный холл, поднялся по винтовой лестнице на второй этаж и негромко постучал в массивную дверь кабинета.

- Здравствуй, здравствуй, дорогой! - Хозяин широко улыбнулся, завидев гостя, но глаза его при этом смотрели холодно.

- Иван Григорьевич... - Ладис был старше Сажина на пять лет, но всегда величал того по имени-отчеству, - сейчас... - он суетливо достал из кармана орден, - вы могли не беспокоиться.

- Знаю, знаю, - Сажин с бесстрастным видом принял награду и, мельком глянув, отправил ее в верхний ящик стола.

- Вы бы получше рассмотрели, может, фуфел, - робко посоветовал гость.

- Я вещь сердцем чувствую, - снисходительно улыбнулся Хозяин и нервно побарабанил пальцами по массивному письменному прибору.

- Ребята старика... того... - Ладис провел ребром ладони по горлу.

- В курсе. Туда скряге и дорога. Я ему еще два года назад предлагал продать эту вещицу, деньги бешеные предлагал - хотелось как-то по-людски... Теперь и она, и деньги ему ни к чему. Верно? - он пронизывающе посмотрел на гостя. - А ты интерес к жизни еще не потерял?

У Ладиса похолодело внутри. Праздное любопытство Сажину было несвойственно.

- Как можно... - директор с трудом подавил предательскую дрожь в голосе; он не чувствовал себя ни в чем виноватым, но тон Хозяина его пугал.

- Что вы взяли в Пскове и Смоленске, кроме того, что я говорил?

Ладис растерялся. Он, конечно, догадывался, что газетенки не привирают насчет пропажи с мест операций "менее ценных предметов", но до этой минуты не придавал этому особого значения.

- Я - ничего, может, парни?.. Богом клянусь!

- Ладно, верю, - Сажин снисходительно улыбнулся, - а парней своих хорошенько приструни за мародерство, а то прямо стыдно...

"Ах ты крыса архивная! - зло подумал директор. - Стыдно, видите ли, ему! Перед кем, хотел бы я знать... Забыл небось уже, хренов моралист, как у старушек орденочки по дешевке скупал. Тогда о стыде и не заикался, падла...".

- Конечно, конечно! - сказал он вслух. - Будут они у меня бледными...

- Только не переусердствуй, - строго прищурив глаза, предупредил Сажин, - а то ты любишь кидаться в крайности.

Ладис пожал плечами:

- Вы же сами, Иван Григорьевич, учили меня, как поступать в таких случаях.

- Вот я и говорю: не переусердствуй, - повторил тот, - людей нужно держать в узде, но вместе с тем и беречь...

- Понял. - Директор набрал полную грудь воздуха и осторожно поинтересовался: - А как насчет причитающейся мне за орденок доли?

- Не волнуйся, не обижу, - Хозяин одну за другой выложил на стол три пачки стодолларовых купюр. - Надеюсь, этого достаточно?

- Вполне, - Ладис суетливо рассовал деньги по карманам и недвусмысленно посмотрел на дверь. - Я могу идти?

- Не спеши, - Сажин взял со стола пилочку для ногтей и повертел в руках, - есть заказ.

Гость недовольно поморщился, но вовремя спохватился.

- Меня интересует вот эта книга, - Хозяин кончиком пилочки пододвинул директору конверт, - там фотографии книги и антиквара, у которого ее нужно изъять. Изображение, правда, несколько мутноватое, но, думаю, разберешься. Учти - я за нее плачу огромные деньги.

- Сколько?

- Сто.

Ладис удивленно вскинул брови.

- Она того стоит, - сказал Сажин и отвернулся к камину. - Подробные инструкции получишь у Глеба, - бросил он через плечо.

- Слушаюсь, - гость попятился к двери.

Всю обратную дорогу Ладис рассматривал фотографии. Слово Сажина для него было законом, а провал операции такого уровня попахивал подписанием самому себе смертного приговора. Директор хорошо помнил, как у него на глазах по приказу Сажина подвесили вниз головой директора антикварного магазина, по недоразумению или еще по каким-то причинам упустившего редкую вещицу, за которой долго охотился Хозяин. Смерть провинившегося была долгой и мучительной. Старый еврей визжал как свинья, пока ему не догадались Узелепить скотчем рот... До сих пор Ладис не мог понять, к чему была такая жестокость - скорее всего это был урок остальным. Директора передернуло: расставаться с жизнью он не торопился. Да, он был полностью во власти Сажина, но кто сейчас может похвастаться, что абсолютно свободен? Ну разве только его охладевшие ко всему клиенты.

Ладис не раз поражался незаурядному уму Сажина. Обладая доступом к данным, имеющим ограниченное хождение, тот сумел в свое время превратить их в подкидную карту для обогащения. Днями корпя над документами, письмами, дневниками, научный сотрудник составил подробный список лиц, награжденных престижньши российскими наградами, и сумел отследить, по каким ветвям генеалогического дерева знаки доблести спустились вниз к эпохе "совков". Полные оптимизма советские граждане зачастую даже не догадывались, какие богатства хранятся в их семейных шкатулках под старыми фотографиями и письмами... Они-то впоследствии и легли в основу состояния Сажина.

Как? Об этом знал только он. Одним словом - Хозяин...

В те времена Ладис и Сажин были соседями по коммуналке. Сажин был женат и растил дочь. За год до его походов по старушкам жена, устав перебиваться на нищенскую зарплату научного сотрудника, в один из летних вечеров ушла от него с дочерью к красавцу офицеру, стремительно поднимающемуся по служебной лестнице.

Сажин очень тяжело переживал измену: он сильно осунулся, крайне редко выходил из своей комнатушки, в провалившихся глазах его появился нездоровый блеск. По всей видимости, это событие и подтолкнуло его к решительным действиям.

Директор еще раз вгляделся в лицо на фотографии. "Простак, - почему-то подумал он. - Откуда, интересно, у этого "лоха" книга, за которую даже мне готовы отвалить "стоху"?" Он отложил снимки в сторону. "Проверну это дело и махну в Бангкок - к проституткам!"

Ладис с вожделением вспомнил красивеньких таиландских куколок и возбужденно мотнул головой. До ужаса хотелось чего-нибудь экзотического...