Все приключения Шерлока Холмса - Джон Карр

– А кстати, – обратился он вдруг к Джозефу Харрисону, – это ведь вы обнаружили место, где грабитель перелезал через забор? Проводите нас туда.

Упитанный молодой человек подвел нас к тому месту, где верхняя доска забора была надломлена. Там, где проходила трещина, свисала тоненькая щепка. Холмс оторвал ее и скептически осмотрел.

– Вы уверены, что трещина появилась только сегодня? Этот излом не выглядит свежим, вы не находите?

– Возможно, вы правы.

– И по ту сторону забора не видно никаких следов: не похоже, чтобы кто-то здесь прыгал. Нет, по-моему, эта трещина не имеет отношения к делу. Давайте лучше вернемся в дом и поговорим.

Перси Фелпс шагал очень медленно, опираясь на руку своего будущего шурина. Холмс стремительно пересек лужайку, и мы с ним очутились под окнами спальни намного раньше Фелпса и Харрисона.

– Мисс Харрисон, – быстро и внушительно заговорил Холмс, заглянув в окно, – до конца дня оставайтесь в комнате. Не позволяйте увести себя ни под каким предлогом. Это жизненно необходимо.

– Разумеется, мистер Холмс, раз вы этого хотите, – ответила потрясенная девушка.

– Когда пойдете спать, заприте дверь этой комнаты снаружи и унесите ключ с собой. Обещайте.

– Но Перси?..

– Он поедет с нами в Лондон.

– А я должна остаться здесь?

– Сделайте это ради него. Ради его спасения. Быстрей! Обещайте!

Фелпс и Харрисон были уже на подходе. Девушка, соглашаясь, молча кивнула.

– Что ты там киснешь, Энни? – позвал ее брат. – Выходи к нам на солнце!

– Нет, Джозеф, спасибо. У меня что-то разболелась голова, а здесь в комнате полумрак и прохладно. Это как раз то, что мне нужно.

– Что вы думаете предпринять дальше, мистер Холмс? – спросил наш клиент.

– Расследуя это незначительное происшествие, мы не должны упускать из вида главное дело. Вы здорово поможете мне, если поедете с нами в Лондон.

– Прямо сейчас?

– У вас есть время собраться. Скажем, час.

– Я готов, если могу хоть чем-нибудь помочь. У меня уже достаточно сил для поездки.

– Ваша помощь может быть очень ценной.

– Я мог бы даже переночевать в Лондоне.

– Я как раз собирался это предложить.

– Что ж, если мой ночной друг вздумает снова наведаться ко мне, он обнаружит, что птичка улетела. Мы полностью в вашем распоряжении, мистер Холмс, и вы можете приказывать все, что захотите. Может быть, вы хотите, чтобы в Лондоне за мной присматривал Джозеф?

– О нет, Уотсон – военный врач и в случае чего сумеет оказать вам профессиональную помощь. Мы пообедаем здесь, если позволите, а потом втроем отправимся в город.

Все устроилось так, как он хотел, только мисс Харрисон отказалась покинуть спальню в соответствии с пожеланием Холмса. Я не понимал, зачем Холмсу все эти маневры – разве что он хотел отдалить на время от мисс Харрисон ее жениха, который, повеселев от мысли о предстоящей поездке, пообедал вместе со всеми в столовой. Но оказалось, что Холмс приготовил нам еще один сюрприз: приехав на станцию, он посадил нас в вагон и заявил, что сам не намерен покидать Уокинг.

– Перед отъездом я желал бы прояснить некоторые детали, – сказал он. – И ваше отсутствие некоторым образом посодействует этому. Уотсон, вы очень обяжете меня, если по приезде в Лондон отвезете молодого человека ко мне на Бейкер-стрит и останетесь там с ним до моего возвращения. Как удачно, что вы старые школьные друзья – вам будет о чем поговорить. Мистер Фелпс переночует в свободной спальне, а я присоединюсь к вам за завтраком. Я планирую вернуться поездом, который прибывает на вокзал Ватерлоо около восьми утра.

– Я полагал, вы будете вести расследование в Лондоне, – с сожалением проговорил Фелпс.

– Мы займемся этим завтра. А пока я смогу принести больше пользы, оставшись здесь.

– Передайте моим, что я надеюсь вернуться завтра вечером, – прокричал Фелпс, когда поезд тронулся с места.

– Возвращение в Брайарбрэ не входит в мои планы, – ответил Холмс и весело помахал нам рукой.

Мы с Фелпсом проговорили весь путь до Лондона, но так и не смогли найти удовлетворительного объяснения новому повороту событий.

– Наверное, он хочет разобраться с ночным грабителем, – предположил Фелпс. – Если, конечно, это был вор. Лично я не верю, что это был обычный взломщик.

– А кто тогда?

– Ты, конечно, можешь считать, что у меня расстроены нервы, но я полагаю, что вокруг меня разворачивается сложная политическая интрига и заговорщики, уж не знаю почему, покушаются на мою жизнь. Это звучит слишком пафосно и абсурдно, но посмотри на факты! Сам посуди: зачем вору лезть в окно спальни, где абсолютно нечем поживиться, и зачем ему нож?

– Может, это была отмычка?

– О нет, это был нож. Я ясно видел, как в его руке блеснуло лезвие.

– Но у кого ты мог вызвать такую злобу?

– Ах! Если б я только знал!

– Хм, если Холмс придерживается такой же точки зрения, его действия вполне объяснимы, верно? Если предположить, что твоя теория верна, то, схватив человека, который угрожал тебе прошлой ночью, он сможет выйти на того, кто похитил договор. Вряд ли ты успел нажить сразу двух врагов, один из которых украл договор, а другой покушается на твою жизнь.

– Но мистер Холмс сказал, что не собирается возвращаться в Брайарбрэ.

– Я не первый день с ним знаком, – сказал я, – и поверь мне: он ничего не делает без причины.

После этого мы сменили тему и заговорили о разных пустяках.

Этот день меня порядком утомил. Фелпс еще недостаточно оправился после болезни, к тому же несчастья сделали его сварливым и нервным. Напрасно я пытался заинтересовать его рассказами об Индии и Афганистане, обсудить социальные проблемы – ничто не могло развеять его хандры. О чем бы мы ни начинали разговор, он всегда возвращался к злосчастному договору, и все опять шло по кругу: вопросы, догадки, предположения – а что сейчас делает Холмс, а какие шаги предпримет лорд Холдхерст, какие новости мы услышим завтра утром? Ближе к ночи он так разволновался, что я начал за него опасаться.

– А ты сам веришь в методы Холмса? – спросил он.

– Я не раз видел его в деле.

– Но бывало, чтобы он распутывал совсем безнадежные дела?

– О да; он решал задачки, где неизвестных было еще больше.

– Возможно, тогда не были затронуты интересы государства?

– Насчет этого не уверен. Но знаю точно, что как минимум три царствующих дома Европы обязаны ему избавлением от очень больших неприятностей.

– Послушай, Уотсон, ты его изучил. Но для меня он – совершенно непостижимая личность, и я ума не приложу, как он думает все это распутать. Как ты считаешь: я могу на него надеяться? На твой взгляд, он рассчитывает на успех?

– Он ничего не говорил.

– Плохой признак.

– Напротив. Я заметил, что, когда у него нет никаких нитей, он обычно сразу об этом говорит. А вот когда он идет по следу, но не уверен, тот ли это след, который ему нужен, он становится крайне сдержанным в оценках. А сейчас, приятель, позволь мне уложить тебя в постель, чтобы встретить завтрашний день со свежей головой. Наши разговоры все равно ничего не изменят.

После долгих уговоров Перси все же последовал моему совету, хотя беспокойство вряд ли позволило бы ему уснуть. Хуже было то, что его состояние оказалось заразительным. Я полночи вертелся с боку на бок, прокручивая в голове события минувшего дня и обдумывая различные версии – одну невероятнее другой. Почему Холмс остался в Уокинге? Зачем он попросил мисс Харрисон не выходить из комнаты Перси? Почему он скрыл от обитателей Брайарбрэ, что будет поблизости? Я ломал над этими вопросами голову до тех пор, пока не задремал в надежде, что во сне получу ответы на все свои вопросы.

В семь утра я проснулся и сразу направился в комнату Фелпса. Он провел бессонную ночь и встретил меня вопросом, не приехал ли Холмс.

– Он будет в восемь, как обещал, – ни секундой раньше, ни секундой позже, – ответил я.

Я сказал чистую правду: как только часы пробили восемь, к дому подкатил кеб, и мой друг спрыгнул на тротуар. Наблюдая за ним из окна, мы увидели, что его левая рука перевязана бинтами и сам он очень мрачен и бледен. Он вошел в дом, но долго не поднимался наверх.

– Такое впечатление, что его избили, – воскликнул Фелпс.

Я был вынужден согласиться с ним.

– В конце концов ключ к разгадке этого дела следует искать здесь, в городе, – сказал я.

Фелпс застонал.

– Уж не знаю почему, но я ожидал от него большего, – откликнулся он. – Если не ошибаюсь, вчера у него рука не была перевязана? Что же могло с ним случиться?

Холмс вошел в комнату.

– Надеюсь, вы не ранены, Холмс? – спросил я.

– Ах, это просто царапина, которую я получил из-за собственной неуклюжести, – ответил он, пожелав нам доброго утра. – Должен сказать вам, мистер Фелпс, что ваше дело – одно из самых запутанных в моей практике.

– Я так и думал, что оно окажется вам не по силам.