Город. Все живое… - Клиффорд Саймак

Десятки раз в своих романах и рассказах К.Саймак прокручивает тему Контакта. И какой уже раз у авторов сопроводительных статей возникает соблазн подробно поговорить о Джордано Бруно, внеземных цивилизациях, посылках сигналов в межзвездное пространство, программе СЕТИ, задаться философскими раздумьями: одиноки ли мы во Вселенной? Можем ли мы встретиться с братьями по разуму? К каким последствиям приведет такая встреча? Все это, бесспорно, интереснейшие вещи, и хоть какая — нибудь определенность в любом из упомянутых направлений имела бы кардинальные последствия для человечества. Но к творчеству Саймака, как это ни парадоксально, внеземные цивилизации имеют лишь весьма косвенное отношение. Он изобретательно придумывает разнообразные формы неземной жизни вовсе не для выдвижения научных гипотез. Каждая встреча с пришельцами дает ему возможность взглянуть на человечество со стороны, иногда посетовать на суетливость некоторых его устремлений, особо заметную оттуда, из космоса, но зато другой раз и возгордиться величием его души. Помещенные в томе рассказы послужат дополнительной иллюстрацией к этому утверждению.

Бывает, что одним и тем же словом обозначаются совершенно разные вещи. Скажем, робот Дженкинс из «Города» — вовсе не робот, а вот машина под названием Прелесть — это и вправду робот. В ее металлическую башку втиснут максимум интеллекта, она способна не только собирать научную информацию, а давать советы игрокам в покер, слушать стихи и даже, как ей кажется, объясняться в любви… Но и в том случае, если машина будет знать и уметь все, что знают и умеют люди, человеком она не станет. Ей не будет хватать малости: той самой пресловутой души. Потому — то машина по своей, недоступной человеку логике может принять самое решительное решение, но оно может оказаться и крайне бесчеловечным. Об этом забыли конструкторы Прелести, из — за чего сопровождающему ее экипажу пришлось изрядно поволноваться. Правда, в рассказе ситуация разрешается в юмористических тонах, обмануть наивную красавицу не составило труда, но сама ситуация не высосана из пальца. Пока два механизма будут объясняться друг другу в любви или, наоборот, войдут в клинч, как бы человек не оказался не у дел. Уже вырисовываются такие компьютерные программы, которые грозят смертельной опасностью всему человечеству. Нет уж, пусть самые разумные механизмы решают только свои машинные дела, например, автоматизируют производство.

В «Разведке» отношения между человеком и машиной приобретают еще более напряженный характер. Поначалу кажется, что все это забавно: прогуливающаяся швейная машина, самопечатающая пишущая. Но тут же выясняется, что одна высокая договаривающаяся сторона разговаривает с другой высокой отнюдь не дипломатическим языком: «Не суйся, Джо, не путайся в это дело. А то плохо тебе будет». Похоже, что на этот раз нам объявляют военные действия. Главный герой рассказа, репортер Джо, принимает, может быть, не самое правильное, но зато очень человеческое решение. Вооружившись куском водопроводной трубы, он в одиночку решается постоять за весь род людской. Все живое может договориться между собою, а вот живое и неживое едва ли.

В рассказе «Изгородь» кто — то извне берет человечество на полный пансион. Ничего не надо делать, не о чем беспокоиться, бери что хочешь, трать сколько хочешь, занимайся чем хочешь. Венец экономического развития. Цель этого меценатства, правда, не названа, но предположим даже, что в ней нет ничего зловещего.

Нет, оказалось, что и этот вариант благоденствия не проходит, так как теряется смысл человеческого существования. И, конечно, тут же находятся бунтовщики, которые не признают дарового рая, предпочитают жить в хижинах без электричества, самостоятельно выращивать огурцы на грядках, но не сдаваться. Вот в этом искони присущем человеку мятежном духе, в неизбежно просыпающемся сопротивлении любому насилию, любым диктатурам — залог развития или даже самого существования людей.

Есть у К.Саймака рассказ «Дом обновленных», по моему мнению, один из лучших. Я позволю себе сослаться на него (рассказ издавался у нас), чтобы завершить мысль о том, что только истинная духовность, истинная человечность способны дать роду людскому возможность торжествовать на всех исторических перекрестках, решающих встречах, во всех переломных моментах. В этом рассказе тоже идет речь о неизвестных галактических благодетелях, но выводы, которые последовали из сходной ситуации, совершенно противоположны тому, что мы видели в «Изгороди». Подарки добрых дядей из космоса в «Доме обновленных» мы принимаем без всякой неприязни. Почему? Да потому, что там диалог идет на равных. Всемогущие космические друзья дарят замечательный дом одинокому старику, бывшему правоведу, не из жалости, не из любопытства, не для тайных наблюдений над ним, а потому, что нашли в докторе Фредерике Грее разумное существо, равное им по мудрости, доброте, чувству справедливости. Видимо, для любого живого разума бесспорно, что самый ценный капитал во Вселенной — духовные, а не материальные ценности. На таком рандеву нет ни победителей, ни побежденных.

При чтении «Дома обновленных» невольно вспоминаются классические строчки Беранже:

Господа! Если к правде святойМир дороги найти не умеет —Честь безумцу, который навеетЧеловечеству сон золотой!

А не служит ли фантастика типа «Дома обновленных» вот таким «золотым сном», утешительной: пилюлей, подсовываемой читателю взамен «святой правды», в поисках которой немного позаплутался современный мир? И стоит ли нам сейчас воздавать честь профессиональным утешителям? Какие там контакты с пришельцами, какие духовные обмены, если земляне, принадлежащие к одному биологическому виду, иногда даже говорящие на одном и том же языке, и то не в силах понять друг друга и до сих пор воображают, что могут вколотить в головы оппонентов свои убеждения с помощью ракетных установок!

Но правы все — таки сочинители утопий. Потому что проповедуют они не золотые сны, а самое святое — правду гуманизма. Да, дорога к ней трудна, но никакого другого выхода у человечества нет.