Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения

— Ищущая, остались ли у вас аргументы, что вы утаили? — посмотрев на Ташу, задал Шейлиреар один из последних традиционных вопросов отсроченного суда.

— Нет, Ваше Величество, — звонко ответил она.

Просторный зал — тоже белый — украшало лишь разноцветье одежд любопытных придворных. Зал строили по принципу чаши: внизу расположилась судейская трибуна и места для непосредственных участников, выше поднимались ряды тёмных деревянных скамей для зрителей. Стол Первого Советника, выступавшего защитником интересов короны, расположился слева от трибуны; Кэйрмиль, скованную по рукам и ногам, заключили в сияющую волшебную клетку справа; ну а перед трибуной устроились прочие задействованные лица.

Старые знакомые маги-досмотрители скромно поправляли свои бумажки. Таша комкала в ладонях атлас юбки, заняв место перед Норманами. Тем наконец позволили переодеться и вымыться, да и сковывать их не стали, ограничившись деревянным ограждением вокруг скамьи; но семейство герцога всё равно выглядело не слишком хорошо, да и сидело как на иголках. Заклинатель, выступивший от лица четверых Мастеров, неодобрительно оглядывался на публику, до сего момента вовсю шушукавшуюся за его спиной. Ещё бы: за минувший час придворным довелось узнать едва ли не самую захватывающую историю в своей жизни, включавшую в себя злобную нечисть и воскресших из небытия амадэев.

Эту историю Таша поведала очень складно. Почти всё время до суда она потратила на то, чтобы вызубрить копию оставленного Ароном протокола — и память девочки-отличницы не подвела. Как и привычка убедительно врать, выработавшаяся у неё за последнее время. В принципе, многое в рассказе было правдиво, включая обмен телами и визит в штаб-квартиру «Венца»… только вот лже-Алексас превратился в лже-Джеми, о Двоедушии и его окончании не говорилось ни слова, а члены «Венца» предстали друзьями Лиара. Связавшимися с Ташей и лже-Джеми под предлогом того, что они-де являются Джеминой семьёй, о которой ему отшибло память — что, естественно, оказалось ложью. Имена Основателей «Венца» Таша, конечно же, подменила, описания дала максимально непохожие, и никаких альвов там не было и быть не могло; а прошлое Джеми до встречи с Ташей, увы-увы, осталось тайной, покрытой мраком. Даже Найдж в этой повести предстал человеком Палача. Если Мастера и подозревали, что «потерянная память» Джеми суть мыслеблок амадэя, поделать они всё равно ничего не могли — официальным свидетелем мальчишка по понятным причинам не выступал.

О Вратах Таша тоже пока предпочла умолчать. Кэйрмиль об этом не знала, а сеять в королевстве панику и смуту ей совершенно не хотелось.

— Обвиняемые, остались ли у вас возражения, что вы хотели бы озвучить?

— Нет, Ваше Величество, — вразнобой откликнулись взволнованные Норманы.

Кэйрмиль молчала. Она осела на стуле в полубессознательном состоянии, пока глаза её остекленело смотрели прямо перед собой. Девушке явно было всё равно, что будет с ней дальше; и Таша подозревала, что далеко не последнюю роль в этом сыграло предательство Андукара.

— Тогда я, Шейлиреар Первый из династии Дарфулл, владыка человеческих земель, хранитель, законный король, Верховный Предстоятель и судья Срединного королевства долины Аллигран, выношу свой приговор.

Перехватив Ташин взгляд, Тьен ободряюще ей подмигнул. Она кое-как выдавила ответную улыбку: гадая, как бы маг-досмотритель отреагировал на всё, что увидел в её памяти, если бы не Арон.

Арон…

— Кэйрмиль Норман, в девичестве Дориэл, — заговорил король. — Вы обвиняетесь в покушении на своего законного короля; в покушении на Орека Нормана, Леограна Нормана и Лавиэлль Норман; в убийстве Раксаны Норман, Валдора Норман и Диаманды Норман; а также в составлении преступного заговора против своего законного мужа с целью его убийства. Дата суда над вами будет оглашена отдельно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кэйрмиль лишь закрыла глаза.

— Орек Норман, вы обвиняетесь в составлении преступного заговора против своего законного короля, а также покушении на его жизнь. — Шейлиреар помолчал — и заключил: — Обвинение снято по всем пунктам. Вы свободны.

Зал взревел.

Не тратя больше ни слов, ни действий, король проследовал к выходу. За ним поспешил Советник, за тем — Заклинатель и трое Мастеров, белыми мантиями выделявшихся среди зрителей. Лавиэлль, завизжав, кинулась дяде на шею; Леогран рванул вперёд — и ещё прежде, чем стражники открыли ограждение, юный герцог ничтоже сумняшеся перемахнул через него, спеша заключить фиктивную невесту в крепкие и совсем не фиктивные объятия.

— Таша, Таша! — глаза юноши сияли. — Вы не представляете, чем мы вам обязаны!

— Представляю, — спокойно поправила она.

Кэйрмиль не пошевелилась, даже когда в сияющую клетку вошли стражники.

— Ох, Таша… — волоча на шее любимую племянницу, Орек наконец приблизился к своей Ищущей: измождённое лицо герцога лучилось признательностью. — Как мы можем отблагодарить тебя?

— Больше не влипайте в неприятности, — почти улыбнулась она. — Второй раз подобного, боюсь, никто из нас не переживёт.

Пока герцог расцеловывал её в обе щеки, Таша наконец увидела Алексаса: тот сидел в первом ряду, созерцая происходящее с привычным скептицизмом, утирая несуществующие слёзы невидимым платком. Таша погрозила ему пальцем — и мрачно подумала о том, что со своим отношением к настоящему Алексасу ей ещё предстоит разобраться.

В конце концов, она ведь думала, что это в него она…

При воспоминании о признании внутри всплеснулось столько всего, что Таша зажмурилась — и усилием воли заставила себя думать исключительно о том, что происходит сейчас.

— Неплохо поработала, Морли-малэн, — как раз небрежно произнесла Лавиэлль. — Может, покраска пошла тебе на пользу? Я уже почти готова признать, что под светлой шевелюрой тоже могут скрываться мозги.

— А я — что под рыжими…

Герцогиня прищурилась — и, тут же разгладив лоб, рассмеялась.

— Как и под рыжими, — миролюбиво заключила она. — Только не думай, что на радостях я позволю тебе действительно заполучить Лео в своё вечное пользование, — добавила она заговорщицким шёпотом.

— Больно мне нужно такое сокровище, — заверила её Таша.

Их окружили: восхищаясь, поздравляя, сочувствуя…

— Вы совершили то, что достойно воспеть в легендах. — Внезапно вернувшийся Советник просочился сквозь толпу, как нож сквозь воду — и, изящно склонившись, поцеловал ей руку. — Это невероятно, Морли-малэн. Впрочем, что-то не позволяло мне в вас сомневаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Таша улыбнулась, вспоминая, как несколько дней назад этот человек провожал её на поиски истины с ненавистью во взгляде.

— Благодарю, Советник.

— Вы свободны?

Подобная постановка вопроса Ташу несколько удивила.

— Кажется, да…