Мадджхима Никая - Сиддхартха Гаутама

На этот счёт мудрый человек рассуждает так: «Этот почтенный учитель придерживается такой доктрины… …Если слова этого почтенного учителя правдивы, тогда мы оба в этом в точности равны, находимся на одном уровне — я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что оба [из нас] будут очищены без условия или причины. Но [ведь] это излишне для этого почтенного учителя — ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду — так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей… повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот почтенный учитель. Что я узнаю и увижу, чтобы вести святую жизнь под [учительством] этого учителя?» Поэтому, когда он выясняет этот способ свести на нет житие святой жизнью, он отворачивается от неё, он оставляет её.

Таков третий способ свести на нет житие святой жизнью… когда мудрый человек вне всяких сомнений не будет жить святой жизнью, а если будет, то не достигнет истинного пути, Дхаммы, которая благая.

4) Далее, Сандака, некий учитель придерживается такой доктрины и воззрения: «Есть эти семь тел, которые не сотворены, не рождены, не созданы — у них нет создателя, они бесплодны, устойчивы как вершины гор, устойчивы как колонны. Они не двигаются и не изменяются и не мешают друг другу. Ни одно [из них] не может стать причиной удовольствия, боли, ни-удовольствия-ни-боли. Какие семь? Тело земли, тело воды, тело огня, тело воздуха, удовольствие, боль, и душа в качестве седьмого. Эти семь тел не сотворены… Поэтому здесь нет ни убийцы, ни палача, ни слушающего, ни говорящего, ни знающего, ни объявляющего. Даже тот, кто срубает голову другого острым мечом, не лишает кого-либо жизни. Меч просто лишь проходит через пространство между семью телами.

Существует четырнадцать сотен тысяч основных видов рождения и [ещё] шесть тысяч и [ещё] шестьсот. Существует пятьсот видов каммы, пять видов каммы и три вида каммы, есть полная камма и половинчатая камма. Есть шестьдесят два пути, шестьдесят два цикла существования мира, шесть классов, восемь этапов жизни человека, сорок девять способов зарабатывать на жизнь, сорок девять сотен видов странников, сорок девять сотен видов жилищ нагов, двадцать сотен качеств, тридцать сотен адов, тридцать шесть элементов пыли, семь видов существ с восприятием, семь видов существ без восприятия, семь видов тех, кто не имеет оболочки, семь видов богов, семь видов человеческих существ, семь видов демонов, семь озёр, семь узлов, семь пропастей, семь сотен [ещё других] видов пропастей, семь видов сновидений, семь сотен [ещё других] видов сновидений, восемьдесят четыре сотни тысяч великих циклов существования мира, через которые странствуют глупцы и мудрые, и после которых они одинаково положат конец страданиям.

Нет ничего из этого: «Посредством этой нравственности или предписаний или аскезы или святой жизни я дам созреть несозревшей камме или же уничтожу созревшую камму, когда она проявится». Удовольствие и боль приходят частями. Круговерть перерождений ограниченна. Нет [возможности] сократить её или удлинить, увеличить или уменьшить. Подобно тому как разматывается брошенный моток пряжи, точно также глупцы и мудрые, бегая и блуждая по круговерти перерождений, одинаково положат конец страданиям».

На этот счёт мудрый человек рассуждает так: «Этот почтенный учитель придерживается такой доктрины… …Если слова этого почтенного учителя правдивы, тогда мы оба в этом в точности равны, находимся на одном уровне — я, не практиковавший [этого учения], и он, практиковавший его; я, не живший [святой жизнью], и он живший ею. При этом, я не говорю, что оба [из нас] одинаково положат конец страданиям, пробежав и пространствовав [ограниченное число жизней] по круговерти перерождений. Но [ведь] это излишне для этого почтенного учителя — ходить голым, быть побритым, принуждать себя к сидению с охватыванием коленей руками, вырывать свои волосы и бороду — так как я, [то есть] тот, кто живёт в доме, полном детей… повстречаю тот же самый удел, ту же самую будущую участь, что и этот почтенный учитель. Что я узнаю и увижу, чтобы вести святую жизнь под [учительством] этого учителя?» Поэтому, когда он выясняет этот способ свести на нет житие святой жизнью, он отворачивается от неё, он оставляет её.

Таков четвёртый способ свести на нет житие святой жизнью… когда мудрый человек вне всяких сомнений не будет жить святой жизнью, а если будет, то не достигнет истинного пути, Дхаммы, которая благая.

Таковы, Сандака, четыре способа свести на нет житие святой жизнью, которые были провозглашены Благословенным, который знает и видит, совершенным и полностью просветлённым, когда мудрый человек вне всяких сомнений не будет жить святой жизнью, а если будет, то не достигнет истинного пути, Дхаммы, которая благая».

«Удивительно, Мастер Ананда, поразительно, как четыре способа свести на нет житие святой жизнью были провозглашены Благословенным…. Дхаммы, которая благая. Но, Мастер Ананда, каковы те четыре вида святой жизни без утешения, что были провозглашены Благословенным, который знает и видит, совершенным и полностью просветлённым, в которой мудрый человек вне всяких сомнений не будет жить святой жизнью, а если будет, то не достигнет истинного пути, Дхаммы, которая благая?»

Четыре вида святой жизни без утешения

1) «Сандака, бывает так, когда некий учитель заявляет о всезнании и всеведении, говоря: «Иду ли я, стою, сплю, или бодрствую, знание и видение постоянно и непрерывно наличествуют во мне». Он входит в пустой дом; не получает подаяний; собака кусает его; он встречает на своём пути дикого слона, дикую лошадь, дикого быка; он спрашивает имя клана у женщины или мужчины; он спрашивает название города или деревни, а также и дорогу туда. Когда его спрашивают: «Как же так?», он отвечает: «Мне нужно было войти в пустой дом, вот почему я вошёл в него. Мне нужно было не получить подаяния, вот почему я не получил. Мне нужно было быть укушенным собакой, вот почему я был укушен. Мне нужно было повстречаться с диким слоном, дикой лошадью, диким быком, вот почему я повстречался с ними. Мне нужно было спросить имя клана у женщины или мужчины, вот почему я спросил. Мне нужно было спросить название города или деревни, а также и дорогу туда, вот почему я спросил».

На этот счёт мудрый человек рассуждает так: «Этот почтенный учитель заявляет о том, что он всезнающий и всевидящий… когда