Антихрист - Александр Кашанский

— Клянусь Богом, я никогда не скажу тебе, где эта рукопись.

— А как же Наташа, мы ведь ее будем пытать так же, как пытали тебя, но возможностей у нас будет больше.

Иван медленно обвел взором окружающие горы, посмотрел на реку, перевел взгляд на палача и сказал:

— Ты опоздал, теперь уже бесповоротно, я поклялся Богом и не могу нарушить своей клятвы никогда. Вам не дано узнать, где лежит моя рукопись, делайте скорее свое дело, я вам больше ничего не скажу.

Охранники переглянулись. Палач долго смотрел в глаза Ивану, потом сказал:

— Ты мне надоел, парень. У Ясницкого с тобой свои дела, а у меня теперь свои. Сейчас я поставлю тебе укол, и ты будешь умирать мучительнейшей из смертей два часа. Ты обречен, скажи, где тетрадь, тогда умрешь быстро. — Иван только покачал головой. — Игорь хотел, чтобы я получил от тебя эту проклятую рукопись. А мне она совсем и не нужна. Теперь уже не нужна. Будь ты трижды проклят, но перед смертью ты помучаешься и пожалеешь, что родился на свет, — сказал палач и поставил Ивану укол. — Привяжите его к бревну, чтоб не упал, и воткните мордой вон в ту скалу. Так будет веселее смотреть, — с раздражением в голосе сказал палач.

Подручные исполнили приказ и, разбив предварительно Ивану лицо, прижали его, привязанного к бревну, вплотную лицом к скале, подперли его двумя другими бревнами, чтобы не упал, и сели передохнуть рядом с Иваном. Палач посмотрел на него и сказал:

— Нет, ребята, так не пойдет, развяжите, посадите и прижмите его спиной к скале, я должен видеть его глаза.

Подручные исполнили приказ. Главный палач проверил работу, с удовлетворением кивнул головой и отошел в сторону.

10

Наташа добралась до города поздно, последним автобусом, и направилась в свою квартиру. Со времени ее отъезда там никто не жил, только иногда заходила Светлана, чтобы проверить — все ли в порядке.

Наташа обошла квартиру, долго смотрела на портреты отца и матери, которые висели на стене в ее комнате, потом вышла на балкон. Ночь была очень мрачной, такой может быть только безлунная ночь, когда небо затянуто тучами. Но реку все же было видно, она поблескивала отражением немногих фонарей, которые горели на набережной. Воздух был совершенно неподвижен, казалось, что низкие тучи зацепились за окрестные холмы и придавили своей тяжестью воздух, сделав его удушливым. Вдруг с реки подул легкий ветерок, и в разрыве туч Наташа увидела звезды. Наташу охватило чувство какой-то торжественной безысходности, казалось, что она увидела не звезды, а какие-то знаки, которые показал ей Бог для того, чтобы она произнесла свою молитву и приготовила свою душу к последним испытаниям.

— Боже мой, если Иван в беде, помоги ему выдержать все испытания достойно перед Твоим взором, пусть дух его не дрогнет и тело не будет сломлено. Если ему суждено встретить опасность одному, пусть эта молитва напомнит ему обо мне и поддержит в самую трудную минуту. Все, что есть доброго во мне, — Твое, и я теперь готова вернуть Тебе душу, потому что знаю: и мой земной путь заканчивается. Благодарю Тебя за то, что была счастлива, и за то, что мои надежда, вера и любовь не умрут со мной, но будут пребывать в Тебе вечно. Аминь.

Тут же туча закрыла загоревшиеся звезды, вновь стало безысходно, мрачно, и душу Наташи охватила вдруг смертная тоска, такая тоска, что впору было завыть собакой, которая потеряла единственного и любимого хозяина и теперь готова была умереть на его могиле. Наташа села тут же на балконе и обхватила голову руками. «Боже мой, что это? Кажется, началось. Что-то с Иваном. С ним что-то случилось», — тут же решила Наташа. Казалось, рассудок ее помутился, и она уже ничего не способна была предпринимать и не могла ни о чем думать. Наташа сжала зубы и заставила себя встать. Она вернулась в квартиру, зажгла свет во всех комнатах и стала ходить, раз за разом осматривая все вещи, как будто что-то искала. Но нет, она ничего не искала, она только хотела бежать, бежать туда, где сейчас Иван, но не знала туда пути, а вместо этого металась по комнатам, чувствуя, что потихоньку теряет рассудок. «Надо только дожить до утра, дождаться, когда кончится эта страшная ночь, и тогда будет легче», — это была единственная законченная мысль, которую повторяла Наташа.

Ночь показалась бесконечной и Наташа была едва живой от усталости и бессонницы, когда наступил рассвет. Наташа посмотрела в зеркало и не узнала себя: лицо было бледным и осунувшимся, под глазами проявились черные круги, даже волосы, ее прекрасные волосы, казалось, высохли и поникли. Она все же умылась, привела себя в порядок и, дождавшись, когда наступило утро, позвонила Светлане.

— Здравствуй, Света. Это я. Ты не видела ли Ивана? — сразу спросила Наташа.

— Здравствуй, Наташа. Откуда ты звонишь?

— Из своей квартиры.

— Иван был здесь у нас поздно вечером, потом ушел куда-то, а куда — не знаю.

— Я сейчас же иду к тебе, — сказала Наташа и повесила трубку.

Она бегом спустилась по лестнице и быстро, переходя с шага на бег, по знакомому с детства пути направилась к Светлане. Через пять минут она уже была у нее дома. У порога ее встретили Света и ее отец. Их лица были встревожены. По всему было видно, что и они провели бессонную ночь. Наташа встала, прислонилась спиной к входной двери и, кивнув головой Светиному отцу, сразу спросила:

— Где же он может быть? Как вы думаете?

— Не знаю, но судя по тому, о чем он вчера говорил, его что-то сильно тревожит. По всему было видно, что он ждет чего-то недоброго и готовится к какому-то опасному испытанию.

— Испытанию?

— Да, мне так показалось, — сказал отец Светланы.

— Так оно и есть, — сказала Наташа.

— Здесь был и Сергей. Он ушел незадолго до Ивана.

— Сергей? Был здесь? Вот как. А Ясницкого здесь не было?

— Нет, Сергей ничего не говорил о нем.

— Мне кажется, нет, я знаю точно, — прошептала Наташа, — что Ивану угрожают, да, несомненно, это так. Надо срочно что-то делать, иначе будет поздно.

— Успокойся, Наташа. Какая у тебя еще есть информация? — спросил Светин отец.

— Ясницкий и Сергей вместе. Они здесь. Иван — знаменитый ученый, ему угрожает Ясницкий. Вы же знаете, кто это такой. — Отец и Света кивнули головой. — Это старая история. Им от Ивана нужны результаты его исследований, которыми он ни с кем не хочет делиться. Помогите.

Подумав немного, отец взял телефонную трубку и стал звонить. Он звонил мэру, понимая, что это единственный человек в городе, который может отдать приказ начать поиск по столь сбивчивым и странным заявлениям, даже если попросит об этом он, уважаемый всеми директор, недавно ушедший в отставку.

— Я все понял, — ответил мэр, внимательно выслушав директора, — позвоню тебе через полчаса.

Уже через пятнадцать минут у мэра в кабинете были начальник службы безопасности, начальник милиции и прокурор города. Мэр изложил суть вопроса:

— Орлов утверждает, что ночью был похищен известный ученый, наш земляк Свиридов Иван. Он со слов некой Натальи Петровой, невесты Свиридова и подруги его дочери, говорит, что наиболее вероятный похититель не кто иной, как Игорь Ясницкий. Да-да, тот самый. Что будем делать?

— Действительно, — сказал начальник службы безопасности, — Свиридов прибыл в город вчера вечером, немногим позже, следующим самолетом, — Ясницкий. Мы знаем об этом. Но мы не вели за ними наблюдение. Если необходимо, можно объявить розыск этого Свиридова.

— Ты мне скажи вот что прежде, — сказал мэр и уставился неподвижным взглядом на начальника службы безопасности, — скажи прежде, где Ясницкий?

— Сейчас попробую выяснить, — сказал тот, позвонил и дал задание подготовить ему информацию.

Некоторое время все молчали. Наконец мэр нарушил молчание:

— Если бы не Орлов, я бы ничего не стал делать, пусть все идет как идет, но ведь вы же его знаете, это человек, который зря просить не будет, а тут он меня так просил. Никогда от него такого не слышал.

Раздался звонок. Звонили из службы безопасности и доложили, что буквально десять минут назад автомобиль Ясницкого, в котором находился он сам и трое его помощников, выехал за пределы города. Начальник службы безопасности вопросительно посмотрел на мэра.

— Ну и… Что будем делать?

— А что тут делать, остановить на посту ГАИ, да и все, — сказал начальник милиции.

— Ишь ты какой. Остановить… — громко сказал мэр. — Вчера я разговаривал с Игорем Исааковичем по телефону. Он обещал ко мне сегодня прийти, собственно, он и ехал сюда за этим. Речь ведь идет о строительстве завода, а его банк в десятке крупнейших. Остановить, конечно, можно. Вот ты, — обратился он к прокурору, — что думаешь?

— У меня нет никаких оснований для его ареста. Точнее, вообще никаких. Мало ли что показалось какой-то молодой женщине, да еще с утра.