Сочинения - Исаак Сирин

5. Или, <во–вторых, слезы могут происходить> от любви к Богу, которая воспламеняет душу, и не может <человек> выносить <эту любовь> без постоянного плача, происходящего от сладости ее и наслаждения ею.

6. Или <в–третьих, слезы могут происходить> от великого смирения сердца. Смирение сердца бывает у человека по двум причинам: или от острого сознания грехов своих,[888] или от воспоминания о смирении Господа нашего, скорее же, от воспоминания о величии Божием — до какой степени унизило себя это величие Господа всех, так что различными способами говорил Он с людьми и увещевал их, унизило себя до того, что Он даже воспринял от них тело — и о том, сколько перенес Господь наш, и через что прошло тело Его, и каким презренным явился Он миру, тогда как Он всегда обладал неизреченной славой с Богом Отцом. Ангелы трепещут от видения Его и от славы лица Его, сияющей среди их чинов! Но нам был Он видим в таком образе смирения, что из–за обычности вида Его схватили Его, когда говорил Он с ними, и повесили Его на древе.

7. Итак, кто не обладает потоком слез, тот лишен не только слез, но и причин слез, и нет в нем[889] корней, порождающих их. Другими словами, вкуса любви Божией никогда не ощущал он; мысль о божественных тайнах никогда не возбуждалась в нем благодаря постоянному <пребыванию> с Богом;[890] нет у него и смирения[891] сердца, хотя он и воображает, что обладает смирением.[892]

8. Не приводи мне в пример тех, что смиренны по естеству: дескать, много таких, у кого само естество свидетельствует, что они смиренны, и однако у них нет слез. Итак, не говори о естестве,[893] ибо <у этих людей> угасшие и немощные чувства,[894] в которых умерли жар и горение. Не обладают <они> этим проницательным смирением[895] <человека>, у которого смиренные помыслы, внимательная <и> проницательная мысль, сознание собственного ничтожества, сокрушенное сердце и поток слез, происходящий от страдания совести и проницательности воли.

9. Если хочешь, спроси их <самих>. Ибо нет у них ничего из этого: разве имеют они сокрушенное размышление, разве внимают голосу совести?[896] Нет у них размышления <и> памятования о смирении Спасителя нашего, нет острой боли, пронзающей их от сознания собственных грехов; нет в них горения и жара, воспламеняющего сердце их к памятованию о грядущих благах; <не имеют они> и прочих полезных помыслов, которые благодаря трезвению разума обычно возбуждаются в сердце.

10. А иначе и тех грудных младенцев, которые живут в мире сем, ни о чем не помышляя,[897] должен ты поместить на один уровень со смиренными! Если, однако, считаешь ты спокойных и кротких по естеству <стоящими> на том же уровне, что и смиренные благодаря знанию и воле своей, тогда также и евнухов,[898] которые от чрева матери являются таковыми, должен ты называть девственниками и причислить их к лику девственников и святых,[899] хотя не их собственная воля воспрепятствовала им вступить в брак и заставила <соблюдать> девство, но естество. Точно так же <обстоит дело> с теми, кто по естеству мягок и смиренен: естество умерило их побуждения, а не сила воли.

11. Эти люди никоим образом не вкусили и не ощутили сладость даров и утешений, которые вкушают те, что смиренны ради Господа нашего. А потому не получают они и дивного дара непрестанных и утешительных слез — тех, которые воспринимаются Отцами как прообраз земли обетованной. «Войдя туда, ты уже не устрашишься борений».[900] Ибо утешение обещано сокрушенным сердцам. Тем же, у кого нет надежды на это,[901] когда они плачут, и утешение не будет послано; и те, кто, не жаждет и не томится, не утолят <жажду> духовным питием.

12. Если, однако, помимо того, чем обладают они по естеству, у них есть также рассудительность воли, тогда ублажай подобных людей, ибо удостоились они того, чтобы благому расположению воли своей обрести союзника в естестве, так что без борьбы преуспевают они в добродетели. Вот почему они тоже получают утешение, происходящее от доброй воли.

13. Но если это является лишь естественным дарованием, тогда не завидуй таким <людям> больше, чем ты восхвалял бы и ублажал бессловесных.

14. Итак, если не обладаешь ты смирением сердца или сладким и жгучим страданием от любви к Богу, что является корнями слез, изливающих усладительное утешение в сердце, — тогда не прибегай <к тому, чтобы> в ущербности естества <искать оправдания>, или в <том, что есть> люди, у кого сердце по естеству вялое и у кого повреждены внутренние члены, приводящие в движение здоровую силу разумения[902] в душе. <Не используй это> в качестве извинения в том, что не <чувствуешь> ты даже малого страдания о своих недостатках.

15. О тех же, кто наряду с естественной простотой[903] и спокойствием обладает светоносными и рассудительными движениями, известно, что они имеют также и слезы. Ибо где есть смирение сердца с рассудительностью, там невозможно человеку удерживать себя от плача, даже если не хочет он <плакать> — ибо вопреки воле его сердце его постоянно обуревается потоком плача по причине жгучего неудержимого страдания и сокрушения сердечного.

16. Эти три <причины слез> человек приобретает из безмолвия: будь то любовь к Богу, или изумление тайнами Его, или смирение сердца. Нет страдания более жгучего, чем любовь к Богу. Господи, удостой меня испить[904] из этого источника! Итак, кто не обладает безмолвием, тот ни одного из этих <благ> не знает, даже если у него множество добродетелей. Не может он знать, что есть любовь к Богу, а духовного знания или истинного смирения сердца[905] никогда не стяжать ему.

17. Всякий, кто не знает эти три добродетели, или, вернее, эти славные дарования, удивляется, когда слышит о людях, которые обладают непрестанным плачем, ибо он воображает, что по своей собственной воле плачут они или что они принуждают себя к этому. Поэтому невероятным ему кажется такое.[906]

18. О рассудительном чувстве,[907] которое внезапно возникает от изумления тем, как пришли мы в бытие и сотворены Богом. И в тот миг, когда возникает оно в человеке, умолкает[908] он в изумлении и бывает исполнен наслаждения с головы до пят.[909] Кто ощутил такие исполненные радости моменты, тот поймет.

Слава благодати Твоей, Боже! Слава благодати Твоей, Боже! Слава благодати Твоей, Боже, приведший нас в бытие, когда мы не существовали, даровавший нам бытие, которое не имеет конца! Ты дал нам также жизнь, чувство, словесность,[910] свободную волю и власть — пять несравненно великих даров. Ибо любовь Твоя не только дала нам бытие, но и сделала нас словесными, дабы ощутили мы наслаждение познавания и радость от великого дара прозрения и дабы насладились <ими>. А поскольку невозможно было нам быть безначальными, подобно Тебе, Ты даровал нам быть бесконечными, подобно Тебе. Слава Тебе за наслаждение дара Твоего!

19. Блаженной памяти Святые Отцы говорят, что от близости ангелов бывают такие мгновения, приводящие в изумление прозрениями, которые они[911] возбуждают благодаря просветленным движениям.[912] Ибо бывает, что в такие времена словно все члены тела этого человека становятся потоками слез, <происходящими> от радости и изумления. Распознают эти указания те, на кого излились[913] такие милости. Ибо даже спустя долгое время после этих <вещей> кажется такой человек пребывающим в некоем покое и безмолвии. После таких прозрений кто не восхвалит тебя, о безмолвие, гавань милостей?

20. Вот как должен ты понимать <слова> мои обо всех прозрениях, случающихся от благодати: они — не от исканий или воли человека, но неожиданно случаются они с естеством, по повелению Божию, для утешения человека, через святых ангелов, которые посылаются на постоянное служение для тех, которые имеют наследовать спасение, по слову блаженного Павла.[914]

21. Указания из Отцов относительно этих времен.

В эти мгновения пусть вспомнит тот, с кем происходит такое, слово восхитительного среди святых Евагрия о различении между помыслами от демонов и от ангелов, чтобы не принял человек одно за другое:

22. «После помыслов от сопротивных[915] душа смущена, то есть тотчас возбуждается страстями — яростью, похотью и так далее; гордыней, или высокомерием, или тщеславием. Но после помыслов от ангелов на долгое время приобретает душа неизреченный мир, тишину и великое смирение, но также горячность и радость, и постоянные слезы, и презрение к миру».[916]

Беседа 19

1. Каждое разумное[920] естество, приведенное в бытие для получения божественного учения, особым образом из трех простых частей создано премудростью преславного Создателя: эти <части> суть желание, раздражение и разумение.[921] Необходимо знать, из чего составлена каждая из этих частей, получающая <учение>.[922]