История Русской армии - Антон Керсновский

7 июля на совещании адмирала Алексеева с генералом Куропаткиным было решено ограничиться обороной на южном фронте против Оку и Нодзу и предпринять решительную наступательную операцию на восточном — против наиболее опасной армии Куроки. Сообразно с этим войска Маньчжурской армии получили новую организацию. На правом фланге, по обеим сторонам железной дороги, I и IV Сибирские корпуса составили Южный отряд генерала Зарубаева против армии Оку. В центре слабый II Сибирский корпус генерала Засулича, против армии Нодзу, связывал Южный отряд с сильной ударной группой Восточного отряда (X и часть XVII армейского корпуса, 3-я и 6-я Сибирские стрелковые дивизии), которую должен был повести против Куроки сам Куропаткин. Всего против 112000 японцев у нас в боевой линии было 137000 штыков и шашек, не считая подходившего XVII корпуса.

Наступательная операция наша так и не состоялась. 10 июля обнаружилось наступление армии Оку против нашего Южного отряда в общем направлении на Дашичао. В происшедшем здесь 11 июля бою японцы были отражены по всей линии. Генерал Зарубаев предложил либо отступить заблаговременно без боя, сберегая войска, либо уж драться серьезно, до последнего, и разбить японцев. Но Куропаткин, половинчатая натура которого не выносила определенных решений, настоял на компромиссе — арьергардном бое. Против всей армии Оку мы ввели только 18 батальонов, несмотря на то, что могли бы ввести равные силы (по 40000). Но и эти силы отразили японцев, причем особенно лихо действовал Барнаульский полк. Наша артиллерия работала блестяще — и 122 орудия вырвали господство над полем сражения у 256 японских. Наши потери — 37 офицеров, 782 нижних чина, у японцев выбыло 60 офицеров и свыше 1100 нижних чинов. Тем болезненнее поразил войска, уже было почувствовавшие свое превосходство над неприятелем, приказ Куропаткина отступать… С оставлением Дашичао оставлялся врагу и порт Инкоу (соединенный с Дашичао железнодорожной веткой) и терялась морская связь с Порт-Артуром.

18 июля прибывший в Маньчжурию маршал Ойяма перешел в наступление армиями Нодзу и Куроки. При Кангуалине армия Нодзу потеснила отряд Засулича, а в бою на Янзелинском перевале с армией Куроки потерпел поражение наш Восточный отряд и был убит храбрый граф Келлер. Вся тяжесть боя при Кангуалине пала на Козловский и Воронежский полки. Из 24 батальонов введено лишь 7, из 10 батарей — лишь 2, за неимением позиций для остальных. Мы лишились 60 офицеров, 1611 нижних чинов и 6 орудий. Японские потери — 35 офицеров, 822 нижних чина. Характерна инструкция Куропаткина Засуличу: Задерживаться на каждом шагу, но все же без упорства. На Янзелинском перевале наш урон был до 1800 убитыми и ранеными, 150 пленных и 2 орудия. Японцы потеряли 40 офицеров, 906 нижних чинов. Граф Келлер, бывший начальник штаба Скобелева под Шейновом, был 12 лет до войны на нестроевых должностях директора Пажеского корпуса и екатеринославского губернатора. Последней его командной должностью был стрелковый батальон. Чувствуя свою тактическую неподготовленность, граф старался возместить ее личной храбростью, благородным образом заплатив за честь командовать корпусом.

Зарубаев и Засулич отступили на Хайченские позиции, но 24 июля Хайчен было предписано оставить без боя. Сибирские дивизии Восточного отряда соединены были в III Сибирский корпус генерала Иванова (Николая Иудовича), а находившийся в Квантунской области III Сибирский корпус генерала Стесселя переименован в войска Квантунского укрепленного района.

Бои при Дашичао, Кангуалине и Янзелине знаменовали собой оставление Южной Маньчжурии и отход войск из гор в местность более равнинную. Наши войска отводились в сильно укрепленный район Ляояна, где Куропаткин стремился с самого начала войны дать генеральное сражение. В неизбежности этого генерального сражения и победы в войсках никто теперь не сомневался.

* * *

Ляоянская позиция, сооружавшаяся три месяца, состояла из двух поясов укреплений: передовой позиции (Лянданьсань — Айсяндзянь) и главной (собственно Ляоянской). Оба фланга ее были прикрыты рекою Тай-цзыхэ, и она могла считаться очень сильной, если бы ее строители не упустили из вида двух обстоятельств:

наличия на реке Тайцзыхэ, помимо левого берега, еще и правого, и существования в стратегии, помимо лобовых атак, еще и обходных движений. Все их внимание было обращено на левый берег, где в предвидении фронтального удара сооружена сильная позиция из 11 фортов и 8 редутов. Правый берег Тайцзыхэ находился в первобытном состоянии, и фланги позиции — особенно левый — сами напрашивались на обход.

В первых числах августа Маньчжурская армия расположилась на передовой позиции в 30–35 верстах от Ляояна, имея справа налево: I, III Сибирские и Х армейский корпуса в боевой линии, IV, II Сибирские и XVII армейский корпуса в резерве. К Ляояну стал прибывать из Казанского округа V Сибирский корпус генерала Дембовского (54-я и 71-я пехотные дивизии). Весь корпус развернут из 54-й резервной пехотной бригады и целиком состоял из запасных Казанского округа. Сибирским он и его брат-близнец VI корпус названы были только потому, что предназначались для Дальнего Востока.

Японские армии группировались в 10–15 верстах: армия Куроки против Х и III Сибирских корпусов, армия Нодзу против стыка III и I корпусов, армия Оку против I Сибирского корпуса. Расположение японских сил нельзя было признать особенно удачным. Осторожный Ойяма держал главную массу своих войск в армиях Оку и Нодзу — в районе железной дороги, чрезвычайно опасаясь за эту свою главную линию сообщения (базы в Дальнем и Инкоу). Армии эти могли действовать преимущественно фронтальным нажимом. Фланговая же армия Куроки, перед которой открывались наибольшие возможности, была поэтому недостаточно сильна.

10 августа, получив известие об окончательной неудаче штурма Порт-Артура, японский главнокомандующий решил энергично нажать на русскую Маньчжурскую армию. 11 августа Куроки атаковал растянувшийся в ниточку Х корпус, и ожесточенный бой сделался общим. В четырехдневном сражении 11–14 августа японцы были отражены по всему фронту. Особенно блестящий эпизод — бой при Ляндансане, где Зарайский полк гнал штыками 4 версты японскую гвардию. Можно было принять одно из двух решений: оставаться на позициях, либо, введя в дело резервы, перейти в наступление и разбить врага. Но генерал Куропаткин принял третье решение: он приказал отступать… В ночь на 15 августа начался отход на ляоянские позиции, которые и были заняты 16-го числа для упорной обороны. Справа налево опять стали I, III Сибирские и Х армейский корпуса, а еще левее, на правом берегу Тайцзыхэ, собирался XVII корпус.

17 августа завязалось решительное сражение. Главная масса японцев — армия Оку — обрушилась на I Сибирский корпус, тогда как армия Нодзу атаковала III. В то же время Куроки стал готовиться к переходу Тайцзыхэ и охвату нашего левого фланга. Все атаки Оку и Нодзу были отбиты. 18 августа Оку был снова отражен I Сибирским корпусом, но армия Куроки начала переправу через Тайцзыхэ. Движение это сильно обеспокоило генерала Куропаткина, и командовавший Маньчжурской армией решил его парировать сосредоточением главных сил на правом берегу. Оборона Ляоянской позиции поручена резерву генерала Зарубаева (IV и II Сибирские корпуса), а все остальные войска двинуты ночью на 19-е через Тайцзыхэ. Хаотически и разрозненно произведенное наступление на Куроки успехом не увенчалось (54-я дивизия генерала Орлова{54} заблудилась в гаоляновых зарослях). Зато и мечты честолюбивого Куроки устроить русским Седан 19 августа разлетелись прахом. 20 августа на правом берегу Тайцзыхэ шли бои с переменным успехом, тогда как на левом Зарубаев продолжал отбивать все атаки Оку и Нодзу.

Против Куроки, имевшего на правом берегу Тайцзыхэ 24000 человек и 60 орудий, Куропаткин сосредоточил 62000 и 352 орудия. Характерны для рационалистической методики Куропаткина его слова 19 августа: Сегодня собираться, завтра сближаться, послезавтра атаковать! Куроки тем временем не стал дожидаться ни завтра, ни послезавтра, но атаковал немедленно — и победил своей решимостью слабодушного русского главнокомандующего. Штаб I японской армии мечтал устроить русским Седан, взяв в тылу нашей армии Ляоян как раз в годовщину Седана (1 сентября нового стиля), но силы их были слишком недостаточны, и 20 августа войска Куроки замерли перед Сыквантунской позицией. Наступление армий графа Ойямы было отражено по всему фронту нашей Маньчжурской армией. По словам состоявшего при Куроки сэра Яна Гамильтона, когда русские отступили, все были от души рады отделаться от них.

Пользуясь громадным численным превосходством, генерал Куропаткин мог бы развить свою наступательную операцию и сбросить Куроки в Тайцзыхэ. Но дух командующего Маньчжурской армией уже был надломлен, воля к победе покинула его, и он отказался от дальнейшей борьбы. В ночь на 21 августа Куропаткин предписал всей армии отступление на север. Так закончилась ляоянская неделя первое генеральное сражение между русской и японской армиями. Наш урон в Ляоянском сражении 18300 человек (7 генералов, 531 офицер), пленными лишь сотня-другая. 15 августа при отходе I Сибирского корпуса на Ляоянские позиции оставлено 8 орудий завязнувшими в болоте. Японские потери 23 714 человек.