Трудные дети (СИ) - Людмила Молчанова

   - Это что такое? - я непонимающе вертела в руках три бумажки, каждая номиналом по сто рублей, и ожесточенно хмурилась. Даже губами беззвучно шевелила, о мысленно, где-то глубоко, уже чуяла подвох. - Вы и так мне копейки платите, но это просто смешно! Где моя зарплата?

   Бабуська любезно улыбнулась, продемонстрировав крепкие и целые зубы, откинулась в плетеном кресле-качалке и нацепила на переносицу пенсне.

   - У тебя в желудке.

   - Не поняла.

   - Ты что думаешь, милочка, я тебя просто так буду кормить? По велению души? За все надо платить.

   - Моей зарплатой?

   Она пожала худыми плечами.

   - Не нравится - дело твое. Но в этом месяце ты все равно больше не получишь.

   Вначале я разъярилась, и очень сильно. Меня преследовало ощущение, что бабка нагло обворовала мою персону, и это чувство жалило пчелой. На рефлексе само собой выходило и хамство, и желание отплатить, заставить вернуть свое, но стоило немного отойти и подумать, как все оказалось не так уж плохо. Сама я на четыреста рублей в месяц не смогла бы так питаться, какими маленькими порции не были бы. И после долгих вычислений и прикидок, пришлось признать, что лучше получать триста рублей, но быть сытой и жить в тепле, чем такие же жалкие семьсот и каждый месяц навещать уважаемого Герлингера в больнице.

   Это не единственная помощь, которая неожиданно пришла ко мне от этой не самой, во всех смыслах, приятной и легкой женщины. И далеко не самая значимая, во всяком случае если смотреть с высоты лет.

   Нежданно-негаданная встреча с прошлым в лице Коли Плетнева не прошла даром. Она напомнила и всколыхнула то, от чего поначалу я всеми силами пыталась отмахнуться и, в каком-то смысле, спрятать голову в песок, как позорный страус. Да, я стала мнительной, дерганой и нервной, и к сожалению, эти три качества остались со мной на долгие и долгие годы вплоть до роковой встречи, да и после нее потребовалось время, чтобы от них избавиться.

   Моя мнительность до встречи с Колей носила примитивный характер - кепки с козырьком, сутулость, получасовая прогулка по безлюдным местам и только в случае крайней необходимости, вздрагивание от дверного звонка и просто от взгляда незнакомых людей. Но ведь так не могло продолжаться всю жизнь. А как по-другому - я на тот момент не представляла.

   Осветляющая краска, купленная до больницы, мирно ждала меня на полке комода, и прямо перед университетом я планировала ею воспользоваться. Меня ничуть не волновало то, что волосы могут испортиться, что такой цвет мне не пойдет и прочие женские глупости. Моя жизнь выше глупостей. Поэтому буквально за пару дней до первого сентября я взяла одноразовую тарелку, смешала в ней все компоненты и получила отвратительно воняющую смесь непонятного и не слишком приятного цвета. Был вечер, старушенция благополучно дрыхла и мне не мешала, так что передвигалась я свободно. Вышла буквально на минуту в свою комнату за расческой, вернулась и увидела, как бабка смывает остатки смеси в раковину. От шока у меня отвисла челюсть.

   - Вы что творите? - ошарашенно выдохнула я. Вырвала тарелку из ее пальцев, но в ней не осталось ни капли краски. Ноль. Снова. - Вы хоть понимаете, что я за нее деньги заплатила?

   - За эту гадость? Дура девка.

   - Да что вы говорите?! Это не дает вам право...

   - Дает! - она с размаху саданула кулачком по белой раковине. - Это мой дом, и я не буду дышать здесь твоей отравой! Навоняла здесь, и думаешь, что тебе все с рук сойдет? Нет, милочка. И учти, в своем доме я девицы легкого поведения не потерплю!

   - Чего-о?! - возмущенно вскинулась и взмахнула пластмассовой тарелкой, которую по-прежнему сжимала побелевшими пальцами. - Какая я тебе шлюха?!

   - Такой дрянью только они и мажутся! Я и так терплю твое невежество и непроходимую тупость. Но вульгарность? Уволь меня. Если хочешь дешевой красоты - выматывай на улицу.

   Она думала, что мне нужно дешевое внимание, дешевая популярность и красота, но на самом деле - они мне не сдались совершенно. Мне нужно было жить, так жить, чтобы ходить по улицам и не втягивать голову в плечи, не вздрагивать испуганно и не шугаться людей. Потому что люди - самая главная моя возможность, тот фактор, который мог бы сыграть в моей жизни решающую роль. А как им пользоваться, если я не выхожу из дома?

   Она думала, что я просто тщеславно хочу быть красивой и желанной. Пусть так. Я не собиралась ничего ей объяснять. Мое прошлое - где-то и кем-то захоронено и касается только двух людей, одним из которых являюсь я сама. Но тем не менее бабулька решила мне помочь. Не ради меня самой, а всего лишь движимая азартом, вызовом, а создание из деревенской, по ее мнению, клуши - леди, являлось вызовом и практически невыполнимой миссией.

   - Я еще сделаю из тебя конфетку, - угрожающе подняв указательный палец, говорила бабка. - Так и знай. Только ради бога, милочка, запомни одно правило.

   - Важное?

   - Для тебя - очень.

   - И какое? - с вызовом вскидывала подбородок, не сдаваясь под решительным натиском.

   - Открывай рот только в самых крайних случаях. Самых крайних. Молчаливая женщина - уже наполовину умная женщина.

   То, что я стала такой, какой стала, - наполовину ее заслуга, пусть Элеонора Авраамовна не ставила цели облагодетельствовать меня. Она просто боролась с собственной скукой. А последствия этой борьбы - определили мою дальнейшую жизнь.

   Глава 51.

Нет денег - купи черное платье.

Есть деньги - купи черное платье.

Есть выбор - купи два черных платья.

Элеонора Авраамовна.

   Измениться внешне - это не только радикально поменять цвет волос, спрятать лицо за очками с большой оправой и нарядиться в мешковатые тряпки, скрывающие все контуры тела. Скорее, даже не столько все это, как нечто совсем другое. Когда мы узнаем человека, то лишь в последнюю очередь обращаем внимание на цвет и длину волос, и даже лицо удостаивается взглядом далеко не первым. Мы смотрим на осанку и разворот плеч. На манеру склонять голову и двигать руками. И самое, наверное, главное - это походка. И голос. Без сомнения голос.

   Сама я не сразу это поняла, несмотря на то, что какую-то часть жизни жила на улице. Беспризорник - уже достаточно хорошая маскировка. Ты никому не нужен, а если еще и бегаешь быстро, то уж точно никаких проблем не возникнет. Потребности прятаться раньше не было. И вполне вероятно, что если бы не старуха, то меня самой хватило бы лишь на покраску волос да уродливые очки. Элеонора Авраамовна очень отчетливо объяснила мне все эти, казалось бы, нехитрые вещи, а главное, очень вовремя.