Столкновение цивилизаций - Хантингтон Самюэль

Глобальная связь – одно из наиболее значимых проявлений западного могущества. Эта западная гегемония, однако, подталкивает политиков-популистов в не-западных обществах осуждать западный культурный империализм и призывать свои народы к возрождению и сохранению родной культуры. Мера, в которой проявляется доминирование Запада в глобальной связи, является, таким образом, главным источником негодования не-западных жителей и их враждебного отношения к Западу. Кроме того, к началу 1990-х модернизация и экономическое развитие в не-западных обществах стали приводить к возникновению локальных и региональных медиаиндустрий, удовлетворяющих определенным вкусам этих сообществ [7]. В 1994 году, например, компания «Си-эн-эн интернешнл» оценила свою аудиторию в 55 миллионов потенциальных зрителей, или около 1 % мирового населения (поразительно совпадает по цифрам с количеством людей, идентифицирующихся с давосской культурой), а ее президент утверждал, что английские передачи могут со временем охватить от 2 до 4 % рынка. Так появились региональные (то есть цивилизационные) сети, которые вели трансляцию на испанском, японском, арабском, французском (для Западной Африки) и других языках. «Глобальная редакция новостей, – пришли к выводу трое ученых, – все еще сталкивается с вавилонским столпотворением» [8]. Рональд Дор являет собой яркий пример представителя интеллектуальной культуры глобализма давосского образца среди дипломатов и государственных служащих. Но даже он тем не менее приходит к достаточно сложному выводу о влиянии быстрорастущей коммуникации: «при прочих равных условиях [курсив Дора], рост более тесных связей призван обеспечить более прочную базу для взаимопонимания между народами, или, по крайней мере, дипломатами мира», и далее он добавляет, что «важными могут оказаться некоторые вещи, которые не являются неизменными во всем мире» [9].

Язык

Центральными элементами любой культуры или цивилизации являются язык и религия. Если сейчас зарождается универсальная цивилизация, значит, должны иметь место тенденции к возникновению универсального языка и универсальной религии. Такие заявления часто делаются по отношению к языку. «Мировой язык – английский», – как выразился редактор «Wall Street Journal» [10]. Это может означать две вещи, но лишь одна из них может служить подтверждением в случае с универсальной цивилизацией. Так, из сказанного следует, что все увеличивающаяся доля мирового населения говорит по-английски. Доказательств такой точки зрения не существует, и наиболее надежные из существующих источников, которые, вероятно, могут быть не очень точными, показывают обратное. Доступные данные за более чем три десятилетия (1958–1992) показывают, что общее соотношение использования языков в мире кардинально не изменилось, а также что произошло значительное снижение доли людей, говорящих на английском, французском, немецком, русском и японском языках, чуть меньше снизилась доля носителей мандаринского диалекта, а вот доля использования хинди, малайско-индонезийского, арабского, бенгали, испанского, португальского, наоборот, увеличилась. Доля носителей английского языка в мире упала с 9,8 % в 1958 году до 7,6 % в 1992-м (см. табл. 3.1). Процентное соотношение населения мира, говорящего на пяти главных европейских языках (английский, французский, немецкий, португальский, испанский), снизилось с 24,1 % в 1958 году до 20,8 % в 1992-м. В 1992 году примерно вдвое больше людей говорили на мандаринском (15,2 % мирового населения), чем на английском, и еще 3,6 % говорили на других диалектах китайского (см. табл. 3.2).

Таблица 3.1

Носители наиболее распространенных языков

(в процентном отношении от мирового населения[7])

Таблица 3.2

Носители основных китайских и западных языков

Источник: процентное соотношение рассчитано на основании данных, скомпилированных профессором Сидни Калбертом из Вашингтонского университета, факультет психологии, и приведенных в World Almanac and Book of Facts за 1959 и 1993 годы.

С одной стороны, язык, не являющийся родным для 92 % мирового населения, не может быть мировым языком. С другой стороны, однако, его модно назвать именно так, поскольку это язык, который используется людьми различных языковых групп и культур для общения друг с другом, если это мировая lingua franca, или, выражаясь лингвистическими терминами, универсальный язык широкого общения (УЯШО) [11]. Люди, которым необходимо общаться друг с другом, вынуждены искать способ сделать это. На одном уровне они полагаются на специально обученных профессионалов, которые свободно владеют двумя или более языками и работают устными или письменными переводчиками. Это, однако, неудобно, долго и дорого. Поэтому в течение всей истории возникали lingua franca: латынь во времена античности и Средневековья, французский на протяжении нескольких веков на Западе, суахили во многих частях Африки и английский во многих частях света во второй половине двадцатого столетия. Дипломаты, бизнесмены, ученые, туристы и обслуживающие их службы, пилоты авиалиний и авиадиспетчеры – все они нуждаются в каком-нибудь средстве эффективного общения друг с другом, и сейчас они делают это преимущественно по-английски. В этом смысле английский является средством межкультурного общения, точно как христианский календарь стал всемирным инструментом измерения времени, арабские цифры – всемирным средством счета, а метрическая система СИ, большей частью, всемирной системой измерения. Использование английского языка тем не менее является межкультурным средством общения; здесь подразумевается существование различных культур. Это средство общения, а не признак идентичности или общности. Если японский банкир и индонезийский банкир говорят друг с другом по-английски, то это не означает, что кто-то из них англизирован или вестернизирован. То же самое можно сказать о немецкоговорящих и франкоговорящих швейцарцах, которые могут говорить друг с другом по-английски с таким успехом, как и на любом из их родных языков. Аналогичным образом, сохранение роли английского как общего национального языка в Индии, хоть и противоречит идее Неру, но тем не менее свидетельствует о горячем желании народов Индии, не говорящих на хинди, сохранить свой родной язык и культуру, а также о том, что Индии необходимо оставаться многоязычным обществом.

Как заметил ведущий исследователь-лингвист Джошуа Фишман, язык, скорее всего, будет принят в качестве lingua franca или УЯШО, если он не идентифицируется с конкретной этнической группой, религией и идеологией. В прошлом английский обладал четко выраженными связями с идентичностью подобного рода. В последнее время английский стал «деэтнизированным (или минимально этнизированным)», как это случалось в прошлом с аккадским, арамейским, греческим или латынью. «Просто счастьем для судьбы английского как второго языка стало то, что ни британские, ни американские источники не рассматривались сколько-нибудь широко или глубоко в этническом или идеологическом контексте примерно на протяжении последней четверти века (курсив Фишмана) [12]. Использование английского в качестве средства межкультурного общения помогает, таким образом, сохранять различия в культурной идентичности народов. Именно потому, что люди хотят сберечь свою собственную культуру, они пользуются английским для общения с представителями других культур.

Люди, которые говорят на английском в разных частях света, все больше говорят на разных английских. Английский приобретает местный колорит, который отличает его от британского или американского варианта английского, и различия доходят до того, что люди, говорящие на этих английских, почти не понимают друг друга, точно как в случае с многочисленными диалектами китайского. Нигерийский пиджин-инглиш, индийский английский и другие формы английского внедряются в соответствующие принимающие культуры, и они, по-видимому, будут продолжать различаться, пока не станут схожи внутри отдельных культур, точно как романские языки эволюционировали из латыни. Однако в отличие от итальянского, французского и испанского эти выросшие из английского языки будут либо употребляться небольшой группой людей внутри одного общества, либо они будут использоваться в первую очередь для общения между определенными лингвистическими группами.