Прыгай, Филька! - Илья Ангелов

— Да ладно тебе, поесть! Ты что, никогда не ложился спать на голодный желудок? Перебьешься! — окрысился Вась-Вась. Накинутый на прежнее алкоголь уже действовал и бомж сделался агрессивным.

Услышав о еде, из своего угла выскочила Филька.

— Мяу! Мяу! Мя-а-а-у! Ну дайте же хоть кусочек хлеба, изверги! — жалобно мяукала кошка.

— Ишь раздухарилась, тварь! А ну брысь! — заорал в ответ Вась-Вась и запустил в несчастую веткой. Но Филька не сдавалась. Увернувшись от ветки, она еще ближе подошла к костру и принялась мяукать непереставая.

— Ну дайте, дайте хоть чего-нибудь пожрать, уроды в человеческом облике!

Тут уже не выдержал Рахим. С криком "Заткнись!", он метнул в Фильку дырявым ботинком, стоявшим у его ложа. Кошка прыгнула, ударилась во что-то и с шипением рванула в угол.

— А-а-а-а! — бешеный вопль Вась-Вася разорвал бункер. "Что-то" оказалось только что открытой банкой пива, опрокинувшейся теперь на землю. — Сука! Продукт переводить! Да я тебя!!!

Вась-Вась подхватил банку, взболтнул ее, проверяя, сколько пива в ней осталось, добил его одним глотком и принялся гоняться за кошкой.

— Уймись, козел! — это уже верещала Жулька. — Да успокоишься ты или нет, окаяный? Оставь животное и пошуруй по карманам! Неужели у тебя от той пятисотки не осталось и рубля? Может хоть на батон наскребется!

Вась-Вась остановился и принялся обыскивать свои карманы. Увы! Не копейки денег в них не нашлось. Бомж сплюнул и горестно уселся на пол.

Налили еще по полстакана. Рахим угрюмо подбрасывал ветки в огонь, Жулька вздыхала, а Вась-Вась что-то бормотал, всхлипывая и качая головой.

Так прошло еще с час. Бутылка пустела, а настроение компании с каждой минутой все более и более ухудшалось.

У Рахима заболел живот и он раскорячился над трубой. Бомжа пронесло. Вслед за ним "туалетную комнату" поспешила посетить Жулька.

— Может хоть чаю попьем? Горяченького? — предложил Рахим. — Чай с водкой лучше, чем просто водка! В животе тепло!

— Сейчас, Рахимушка, миленький! — засуетилась Жулька. Бомжиха резко вскочила, наполнила котелок водой и подвесила его над очагом.

И тут из своего угла снова выползла Филька и замяукала!

Вначале в бункере было тихо. Затем…

— Кошка! — тряхнув головой, удивленно уставился на Фильку Вась-Вась. Ткнув пальцем в сторону Фильки, бомж вдруг мерзко захихикал. — Мясо! А давайте вместо чая сварим эту принцессу? Ну нахуя нам кошка? Только ноет, срет, ссыт да просит жрать, сука! Нахуя нам эта тварь? Задолбала!

— Ой! — всплеснула руками Жулька. — Ну ты и гад, Васька! Да разве ж можно такое даже подумать — жрать кошку!

— Хе-хе, а почему бы и нет? — не сдавался гнусный бомж. — Ты ее с травками-приправками, сольцой-хуйцой — пальчики потом оближешь и будешь благодарить за идею!

— Тьфу! — сплюнул от отвращения Рахим и плотнее закутался в ветошь.

Услышав, что предлагают с ней сделать, Филька забилась в кучу тряпья. Неужели съедят? Ужас охватил кошку и ей показалось, что лапы у нее отнимаются, тело выходит из-под контроля и еще миг и она обделается прямо под себя.

Бомжи молча продолжили пить водку с пивом. Минут через двадцать, когда вода в котле закипела, Вась-Вась поднялся, скинул зачем-то пальто, с хрустом потянулся, а затем вдруг резко развернулся и метнул его прямо на кучу ветоши, в которой пряталась Филька! С неожиданной ловкостью старик прыгнул и спустя миг бедная кошка уже билась в его руках!

— Поймал! Поймал! — орал Вась-Вась. — Рахимка, давай твой нож! Ножик давай, говорю! Отрежем голову, выпустим кровь, а затем ошпарим суку кипятком — шкура быстрее слезет! Еще воды надо нагреть, давай нож, Рахимка!

Приплясывая, Вась-Вась отнес Фильку к котлу. Поняв, что последний час наступает, кошка изо всех сил мяукала и драла когтями гадкого старика, оставляя на его руках глубокие кровавые раны.

Вась-Вась матерился, вопил, но почему-то не спешил свернуть Фильке голову. Наверное боялся и ждал, когда это предложит сделать сам Рахим.

Жулька тупо икала и держалась за живот.

— Черт с тобой! Давай я! — сплюнув, поднялся со своего места Рахим. В руке его Филька увидела блестящее острие ножа.

"Вот и пришел конец! Все!" — поняла кошка…

И тут…

— Бабах!!! — от мощного удара ногой с визгом распахнулась, чуть не слетев с петель, ржавая дверь.

Четыре фигуры в черном влетели в бункер.

От неожиданности Вась-Вась выпустил Фильку и кошка, едва не угодив в котел, упала на землю и бросилась наутек.

— Бей! Бей! — кричали нападающие.

В следующий миг на голову Вась-Вася с хрякающим стуком опустилась дубинка. Не успев издать ни звука бомж повалился на землю.

— И-и-и-и-и! — завизжала Жулька, но визг тут же оборвался — один из нападателей впечатал в лоб женщины молоток.

Рахим отпрыгнул и попытался ударить своего соперника ножом, однако тот, ловко увернувшись от выпада, слегка присел и молнией выкинул вперед руку. Таджик ойкнул и застыл — с левой стороны груди, внизу, расплывалось, взбухая, кровавое пятно. Нож выпал из руки Рахима, бомж стал оседать, но другой нападающий уже схватил его сзади за волосы, дернул вверх голову и точным движением полоснул лезвием по горлу. Фонтаном хлынула кровь.

Не прошло и тридцати секунд, а бункер уже походил на скотобойню.

— Костер! Разводи посильней! Быстро! Быстро! Подкидывай дрова! Тащите ветошь! Трупы к костру! — командовал один из нападавших. Черные фигуры ловко сновали по бункеру, собирая и сваливая в кучу тряпье.

Увидев, что в бутылке еще оставалось грамм двести водки, командир брезгливо поднял ее и вылил на тряпки — быстрее загорятся.

— Все! Поджигаем! В темпе! Уходим!

Пламя стремительно разгоралось. Потянуло жутким запахом паленой человечины. Нападавшие выскользнули за дверь, только последний из них, командир, задержался, бдительно оглядывая поле боя.

Все это время Филька, почти умершая от страха, провела у канализационной трубы. Теперь между ней и дверью, ведущей на свободу, простиралась растущая вверх стена огня.

— Мяу! Мяу! МЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯУ! — отчаянно завыла кошка.

— Ну что ты? Прыгай! Прыгай, дура! — закричал командир. — Я-то думал, что ты уже снаружи. Прыгай!!!

Филька попыталась сделать шаг и не смогла. Лапы не слушались. Она с ужасом смотрела на пламя, а прямо на нее пялилась из огня мутным выпученным глазом голова Вась-Вась со вспучивающейся обгорающей кожей…

Оп! — отработанным прыжком взлетела над пламенем ловкая фигура человека в черном.

— Давай! — и его сильные руки протянулись к кошке.

Филька вцепилась в своего спасителя и потеряла сознание…

Глава десятая

Алексей

— Фью-фью-фью-фью! — засвистел чайник.

Он ужасно нравился Фильке.

Сверху на крышке имелась какая-то специальная пипочка. Когда чайник закипал, пипочка приподнималась, начиная издавать пронзительный свист, который можно было услышать аж в комнате. Удивительные штуки выдумывают иногда люди!

Заслышав сигнал чайника, Леша откладывал в сторону книжку и они с Филькой шли на кухню.

Чай у Леши тоже был замечательным — не коричневого цвета, как у всех, а зеленоватого. Так и назывался — зеленый чай! Леша наливал себе огромную кружку, разукрашенную веселыми рожицами чертиков, а Фильки доставал из холодильника молока. В первый день Филька пила его из блюдечка, а на второй Леша принес ей, как он объяснил, "специальную кошачью посуду"! Оказывается, и такая существует в большом мире!

Молоко теперь наливалось в "миску керамическую, антискользящую", а еда — в чудную белую миску с приделанными со стороны треугольными ушками. Со дна ее смотрели на Фильку нарисованные глаза, носик и ротик кота, а если взглянуть на мисочку сверху, со стула, то ушки и рисунок внутри образовывали одну кошачью мордочку! Невероятно!

Попив чаю, возвращались в комнату. Леша садился за книги или компьютер, а Филька забиралась на подоконник и принималась смотреть на своего спасителя и нового хозяина. Очень уж он ей нравился! А и как не нравиться?

Леша был невысоким, стройным и очень сильным парнем. Свои светлые как лен волосы он стриг коротко, а одевался исключительно аккуратно, хотя гардероб у него был бедный. Каждый вечер перед сном хозяин брал щетку, ваксу и до блеска надраивал туфли — глянец на них появлялся такой, что можно было увидеть на черной коже свое мутное отражение!

А еще филькин спаситель, проснувшись, первым делом заправлял кровать, накрывал ее темно-зеленым пушистым покрывалом, надевал тренировочный костюм и уходил на пробежку в парк. Такого Филька никогда не видывала — чтобы люди рано утром, даже не покушав, добровольно бегали — зачем? Неужто это приятней, чем чай и бутерброд с колбасой?

И водки хозяин совершенно не пил! И пивные бутылки по углам не валялись! А что тут упоминать о бычках…Не курил Леша, зато каждый день утром и вечером чистил зубы. И мылся в душе каждый день. И нижнее белье менял. Вот какой человек!