Чудо - Роман Зудин

вместе, не сговариваясь, увидели две полосы, отливающие золотом металла.

Господи, как же мальчишкам хотелось закричать, запрыгать от радости, всем вчетвером пережить момент счастья, чтобы руки их были сплетены, сердца стучали как одно, а объятия значили гораздо больше, чем утешение! Им так не хватало любви… И они ждали момента, когда облегчение разрушит стены преград, все наковальни будут разбиты, а что-то очень важное станет прежним и не отступит уже никогда.

Ребята ждали.

Но было другое.

Отец с матерью просто схватили друг друга за руки, непонятно, от радости или чтобы просто не упасть, переглянулись, а потом осторожно покосились на сыновей, что были готовы лопнуть от нетерпения… и ничего. Они просто долго смотрели. Родители на детей, дети на родителей.

И никаких эмоций.

Будто сказано было: «Вот и всё. Закончено. Можете быть свободны».

А потом всё вернулось на круги своя.

Парни убежали. Просто развернулись и бросились куда глаза глядят.

Так долго и далеко они никогда ещё не бегали. Проплакали по пути все слёзы, прокричали все обиды, сломали все кусты, что встали у них на пути, сорвали все цветы и втоптали их в землю…

Устали и перешли на шаг. Упали без сил и зарылись в траву и шептали, проклинали, снова плакали…

А потом их души опустели, жестокость испарилась…

За один только день они повзрослели, да так, что их внешний облик и внутренний рост совпали и все их надежды уничтожила жизнь… Они не хотели, но так получилось.

Весь день они провели в лесу, а под вечер отправились к реке, на «своё» место, сбросили перепачканную одежду и искупались. Опустились в самые глубокие ямы, проплыли все опасные места, и когда поняли, что больше не могут, выбрались на берег, сполоснули одежду и поднялись на склон.

Солнце клонилось к горизонту, не так грело, как днём, но порядочно замёрзшим братьям было всё равно. Они даже не дрожали. Просто повесили брюки и рубашки на ветки, где всегда гулял ветер, и улеглись на траву.

Молча сохли. Чуть позже к ним присоединилась и радуга.

– Почему они нас так ненавидят?

– Мы им стали не нужны. Просто помеха.

– А кого они теперь любят? Должны же они хоть кого-то любить?

– Думаю, это тот самый парень, наш брат… И как только они встретятся, он станет их любимчиком, а мы так и останемся кем были.

– А кем мы были?

– Я не знаю. Ещё недавно знал наверняка, а вот сейчас не могу ответить.

– Значит, мы им больше не дети, – тяжело вздохнул Стэн.

– Постой-ка, почему ты так решил?

– Не знаю. Но раз они нас разлюбили, значит мы не нужны. Ну а раз не нужны, какие же мы им дети после этого?..

– Я то же самое подумал сегодня в лесу. Только наоборот. Какие же они для нас родители?..

– То же самое… Жаль только. Я так их обоих люблю.

– Теперь нужно учиться другому.

– Что?

– Постарайся представить, что они для нас просто соседи. Мы живём с ними под одной крышей, едим их еду, носим их одежду. Если останемся вдвоём, то пропадём. Куда мы пойдём, что будем делать?..

– Но ты же старший. Если мы уйдём или… нас выгонят, ты сможешь обо мне позаботиться. Мы уйдём в другой посёлок, выберем дом и будем жить, как и все, только вдвоём.

– Я не смогу о тебе позаботиться…

– А что ты делаешь сейчас?

– Сейчас – это не то. Одни мы долго не протянем. Меня всего на тебя не хватит. Как бы ни хотел… Тяжело будет.

– Пусть так, но мы же сможем. И давай откровенно… Я тоже буду о тебе заботиться.

– Ты? Обо мне? – улыбнулся Андре.

– А ты сомневаешься? Я и приготовить могу, и огород вскопать, и чай вскипятить, и возле больного посидеть. Ну, если заболеешь…

– А лекарства ты знаешь, какие использовать и где их брать?

– Лекарства? А-а, те пузырьки, что мама мне давала. Так это было давно. Ещё в Городе. Они нам просто не нужны. Мы же выросли. Но я могу подоткнуть одеяло и подушку поправить. Это же самое важное?

– Ну да, это… Конечно, брат. Знаешь, ты самый заботливый из всей нашей семьи. И если я доверился бы кому-то, то только тебе… Люблю тебя.

Парень тут же отвернул голову в сторону, словно стыдился своих слов.

– Ух ты, – прошептал младший, – ты никогда не говорил мне такого.

– Кое-что изменилось. И мы стали старше.

– Послушай, Андре, – помолчав, сказал Стэн. – Если я такой удивительный, может, я смогу исцелить маму и папу от болезни?.. Мне вдруг подумалось, что если ночью я проберусь к ним в комнату, поправлю подушки и одеяло, может, они исцелятся и снова нас полюбят?

Андре поднялся и сел.

– Не думаю, брат, – он честно посмотрел в глаза.

– А если я их, ну это… поцелую. Может, тогда?

Старший сын молча покачал головой.

– Что же нам делать?

– Я считаю, дождаться окончания стройки и дня, когда новые люди приедут к нам. Когда появится наш брат, тогда и станет всё ясно.

Стэн грустно опустил голову.

– Ну же, хватит тебе. Осталось недолго. А если станет совсем невозможно, мы уйдём, как ты и предложил.

– А точно?

– Как брат тебе говорю.

Ребята приняли взрослое решение, пожали руки и не собирались отступать.

* * *

Всё то же самое, но только вдвое мужественней и отчаянней было и у строителей, что по двенадцать часов в день работали над дорогой и через каждый пройденный участок думали, что ошибаются. Они были далеки от оптимизма, сомневались насчёт верности градуса направления, несли себя над пропастью с риском для жизни на этом вечно качающемся и скрипящем полотне, что так же ненадёжно, как и их настрой вот уже более двух лет…

У них не было желания с самого начала, страх одолевал сердца, руки тряслись, разум был забит советами окружающих, и только научные теории давно умерших светлых голов и подробные инструкции давали зацепить крючок с наживкой и просто дёрнуть. И шестеро смелых мужчин согласились после долгих тренировок на Плато попытаться совершить невозможное. Подобное раньше никто не делал, даже погибший мир работал по старинке и возводил мосты, а уже после прокладывал по ним рельсы. Но здесь, не умеючи, творить неосуществимые планы было подобно бесполезной идее, на которую просто жалко времени. А вот мысль инженеров прошлого о рельсах, что просто нависают над бездной и по ним благополучно ходит небольшой лёгкий поезд, была потрясающей, но безумной.

Кто согласится на такое?

Только отчаянные.

Но сперва была высказана мысль начать с малого и построить навесной мост. Задание не столь обременительное, много времени не займёт, и встреча, которой так все жаждут, произойдёт быстрее. Было лишь одно большое «но»…

С мыслью проделать аккуратный лаз в пещерах, или попытаться найти дорогу по верху, то есть покорить вершины гор, или найти дорогу в обход каждый раз терпели большое фиаско…