Афера в Брунее - Жерар Вилье

Кругом джунгли, сырость и желтоватая река, несущая трещащие джонки...

В сотый раз Малко посмотрел с Джалан Претти на деревянные бараки Кампонг-Эйера, которые располагались на обоих берегах реки.

Уже половина девятого, а Хан-Су нет. Он решил ждать до девяти часов. Вдруг его сердце забилось сильнее. Какой-то силуэт появился между домами на сваях и пересек Джалан Претти в его направлении. Хан-Су завязала свои длинные волосы в хвост и заменила свое платье с разрезом на мини-юбку и блузку. Он вылез из «тойоты» и подошел к ней.

– Наконец!

Хан-Су сделала сочувственную мину.

– У меня не очень много времени.

Однако она села в машину. Малко предусмотрел все остальное, хотя в Бандар-Сери-Бегаване почти не было хороших ресторанов.

– Я заказал места в «Минаре», индийском ресторане на Джалан Садонге, – сказал он.

Не ожидая ее ответа, он тронулся с места. Выпятив острые груди, Хан-Су держала голову очень прямо, как на официальной встрече. Ее английский был безупречен. В течение нескольких секунд Малко опьяняла мысль, что он везет ужинать любовницу Майкла Ходжиса – предполагаемого убийцы Джона Сэнборна и вероятного автора ловушки, стоившей жизни сингапурке.

Он поставил «тойоту» вблизи ресторана, вышел и обошел машину, чтобы открыть дверцу для Хан-Су, которая, кажется, оценила этот жест...

«Минара» оказался второразрядным заведением... Им подали несъедобного цыпленка тандури, политого простоквашей, с липким рисом и более чем подозрительными картофельными котлетами. Хан-Су мало что рассказала. Малко узнал, что она живет в одном из кварталов Кампонг-Эйера, расположенном на другой стороне реки, что она родилась в Брунее и мечтает жить в Сингапуре, что она не замужем и даже не помолвлена. Когда он слегка коснулся ее руки, она отдернула ее, видимо, настроенная поднять цену... Впрочем, Малко было на это наплевать...

Чтобы задобрить ее, он взял Хан-Су за запястье и сделал вид, что восхищается ее явно новыми часиками.

– Они просто восхитительны.

Хан-Су горделиво улыбнулась.

– Это подарок моего жениха. Он мне их купил, когда мы были в Сингапуре.

– Я думал, что вы не помолвлены, – заметил Малко.

Хан-Су принужденно рассмеялась.

– Он не совсем мой жених, он не китаец. Но я иногда выхожу с ним.

Сингапур. Малко подумал, что прекрасная Хан-Су вбила первый гвоздь в крышку гроба Майкла Ходжиса. Его гипотеза начала принимать конкретные очертания.

– Вы часто бываете в Сингапуре? – поинтересовался он.

– Иногда, – уклончиво ответила она.

Малко почувствовал, что она внутренне сжалась. Хан-Су должна была понимать, что она нарушила приказ о молчании. Она сразу замкнулась, посмотрела на свои совершенно новые часы и проговорила отчужденным голосом:

– Теперь мне надо идти.

Она уже встала, и Малко едва успел попросить счет.

В машине она не сказала ни слова. Они приехали в Кампонг-Эйер. Малко остановился напротив деревянного мостика, у которого стояли сампаны, осуществляющие переправу на другой берег. Хан-Су церемонно протянула руку.

– Спасибо. До свидания.

Малко уже вышел из машины.

– Я вас провожу. Это интересно.

Он превосходно играл роль воздыхателя. Хан-Су не решилась отказать. Они запрыгнули в один из ожидающих сампанов, и китаянка бросила перевозчику:

– Музей!

Сампан сразу отошел от берега и пересек наискосок реку.

Он остановился возле большого деревянного дома с надписью «Антикварный магазин». Малко вручил перевозчику доллар и пошел вслед за Хан-Су по лестнице, ведущей на деревянную мостовую. Они погрузились в переплетение мостиков. Сотни деревянных домов с телевизорами, а под ними черная вода реки, где копошились тысячи крыс. Через сто метров Хан-Су остановилась.

– Я пришла. До свидания.

Малко обнял ее за талию и прижал к себе. Она вяло позволяла ему это делать, но когда он хотел ее поцеловать, отвела лицо.

– Я хотел бы снова вас увидеть...

– Приходите в ресторан, – сказала она.

Она выскользнула, словно угорь, из его объятий, и он пошел обратно по прогнившим ступенькам. Но все-таки с какой-то надеждой.

Уже больше часа Малко жарился под немилосердным солнцем напротив антикварного магазина, когда в глубине Кампонг-Эйера появилась Хан-Су. На ней были майка с короткими рукавами, брюки и черные очки. Укрывшись между двумя домами, он поднял одолженную этим же утром у Ангелины Фрейзер «лейку» и начал быстро фотографировать. Он успел сделать полдюжины снимков. Издали он был похож на туриста, любителя живописных мест. Все приезжающие в Бруней устремлялись в Кампонг-Эйер...

Малко подождал, когда она пройдет, затем вызвал сампан и пересек реку. Он дошел пешком до большого многоярусного паркинга на Джалан Каторе. Ангелина ждала его наверху, в машине. Малко протянул ей пленку.

– Это можно проявить за два часа?

– Нет проблем, – ответила она. – В час встретимся напротив пристани, от которой отправляются суда в Лимбанг. Я наняла лодку.

На идущей вдоль реки набережной Макартура туча малайцев приставала к редким туристам, желающим отправиться в Лимбанг. За несколько долларов они брались осуществить за них все формальности. Малко сражался, окруженный плотной толпой, когда появилась сверхсексуальная Ангелина, одетая в белое платье, открывающее три четверти ее бедер и почти всю грудь. Малайцы застыли в изумлении перед этим сказочным явлением.

– Дайте мне ваш паспорт, – сказала она Малко.

Она вручила оба документа толстому малайцу, который сразу куда-то умчался.

– Я сняла для нас двоих лодку, – пояснила Ангелина. – Поездка длится двадцать минут. Это дает нам немало времени.

Когда в то же самое утро Малко попросил ее содействия, она сразу же сказала «да». Малко объяснил ей, что он ищет, и она с восторгом согласилась.

Действительно ли она хотела ему помочь или же просто желала переспать с ним? Толстый малаец вернулся с паспортами. Они прошли на пристань и спрыгнули в большую закрытую джонку с плоской крышей, мотор которой сразу заработал. Почти акробатическим жестом Ангелина выставила напоказ кружева своих трусиков и в конце концов уселась на переднюю часть крыши, свесив ноги над окном кабины. Малко остался стоять внизу. Его лицо было на уровне бедер молодой женщины.

Очень скоро деревянные бараки Кампонг-Эйера уступили место густым зарослям клюзии. Джонка делала более пятнадцати узлов. Внезапно управляющий лодкой резко уклонился от плывущего бревна. На реке Бруней было жуткое движение: сампаны и джонки ходили во всех направлениях и все время вынуждены были лавировать, чтобы увернуться от громадных бревен, загромождающих реку. Ангелина чуть не потеряла равновесие и смогла удержаться, лишь захватив шею Малко своими бедрами.

Смеясь, он обернулся, держа ее за бедра, чтобы она не упала назад. Его глаза были как раз на уровне ее живота. Ее платье приподнялось, и он увидел лишь белый треугольник трусиков. Ангелина улыбнулась. Раздвинув ноги, она вздохнула.

– Мне кажется, что в этом положении меня ласкает ветер.

Ее взгляд недвусмысленно провоцировал Малко.

Капитан проявлял большое внимание к плавающим бревнам, и ему было не до них. Малко принялся нежно массировать обнаженные ляжки, понемногу поднимаясь ближе к кружевам. Откинув корпус назад, открыв лицо ветру и закрыв глаза, Ангелина не сопротивлялась.

Когда Малко проник под влажные кружева, ее живот задрожал... Не снимая это слабое прикрытие, он принялся еще активнее массировать открытый живот, вызывая у Ангелины слабые стоны.

Эти круговые ласки, которые он постепенно усиливал, наконец возымели свое действие. Ее ляжки резко сомкнулись, она наклонилась вперед, схватив Малко за плечи, и ее крик перекрыл шум мотора. Капитан обернулся с телячьим взором и увидел лишь спину Малко. Напротив, у пассажиров большой джонки, шедшей им навстречу, осталось мало иллюзий по поводу их действий...

Ангелина грациозно соскользнула с крыши и встала рядом с Малко. Она протянула свою руку прямо к нему и схватилась за его возбужденную плоть.

– Ожидая, вы ничего не теряете, мистер, – сказала она. – Вы получили кредит. Большой кредит, – шаловливо добавила она.

Изо всех сил Ангелина надолго прижалась к нему. Капитан наконец обернулся, игриво поглядывая на них... Такие пассажиры – редкость. Это нисколько не смутило Ангелину...

– Надеюсь, что в Лимбанге мы очень быстро найдем то, что ты ищешь, – проговорила она. – И что у нас еще останется время на постель.

Несколько современных, но уже поблекших зданий с многочисленными китайскими вывесками в гуще джунглей, стоящих на берегу желтоватой реки, гниющие вдоль берегов сампаны, лавки без витрин. Влажная, удушающая жара. Лимбанг был лишь дырой в центре джунглей Борнео. Малко и Ангелина прошли через покрытый толем ангар, служивший пограничным постом, и сели в первое же проходящее такси, которым управлял китаец.