Имбирное облако - Мария Брикер

«Что это со мной? – озадаченно размышлял он, забивая «пяточкой» в трубку табак. – Неужели я ревную? Совсем обалдел! Ревную непонятно кого к женщине, о которой почти ничего не знаю. К женщине, которая мне не принадлежит и не будет принадлежать никогда. К женщине, которая так искромсала своего обидчика, что ни один здравомыслящий мужик, зная об этом, к ней и за километр не подойдет. Сережа, ты мудак, – вновь вынес себе вердикт Быстров. – Запал на чудесную такую во всех отношениях девушку, которой раз плюнуть, как отрезать обидчику член! Да… судя по рассказам матери – обиды Полина не прощает». В штанах вдруг стало как-то холодно и неловко. Быстров поерзал на стуле, сделал два глубоких вдоха и закурил трубку.

Хм… Запал… Ничего подобного! – это во-первых. А во-вторых, никакая Полина Кравцова не странная, а вполне обычная девушка. Загорская сама виновата в том, что Полина ее не простила, бросила ребенка в глуши со старой маразматичкой-пенсионеркой. Знаем мы этих училок бывших, ничему хорошему они не научат. Бросила, а после опомнилась, понимаешь, да поздно. И насильника было за что члена лишать. Так ему и надо, говоря по совести! Школу не любила – а кто ж ее любил-то, родимую? Его и самого бесили учителя и большинство одноклассников, только в отличие от Полины со сверстниками Сережа Быстров тесно контактировал, а оставшиеся после этих «контактов» синяки и шишки потом долго болели. Да и мать не особенно баловала сына вниманием – хотя любила, и он это знал. Так что нет ничего особенного в том, что он на девушку запал. Ну и что, собственно, такого в том, что его к этой девушке влечет? И почему, собственно, он не может… О чем это он? Быстров крякнул, уловив, что рассуждения его завели куда-то совсем не в ту степь. Запал, не запал! Влечет, не влечет! Сережа, ты мудак, сообщил ему внутренний голос и добавил назидательно: думай о деле, а еще лучше – бабу найди себе уже новую!

«Возьму вот и найду!» – подумал он мстительно, и…

– Мужчина, у вас свободно? – раздался над ухом приятный женский голос.

– Занято! – рявкнул Сергей Федорович, от неожиданности выронив трубку изо рта. Накаркал, блин, обреченно вздохнул Быстров и расстроился: что бы ни советовал ему внутренний голос, но знакомиться сегодня у него не было никакого желания. Тем более с таким чудовищем, что стояло напротив его столика. Девица была похожа на папуаску: торчащие в разные стороны разноцветные косички, убийственно яркий макияж и странный темно-оранжевый цвет лица.

– Какой вы невоспитанный, мужчина! Неприлично так разговаривать с дамой, – не отставала папуаска.

«Вот нахалка», – ворчливо подумал Быстров, отметив, что голос странной девицы ему откуда-то знаком. Он еще раз внимательно вгляделся в лицо девушки и подпрыгнул на стуле, опознав в папуаске невесту Спицына, некогда симпатичную брюнетку со стильным каре.

– Лена! Что ты с собой… Ты сменила прическу?

– Нет, брови выщипала, – хихикнула девушка. – Что, не узнали, товарищ майор? Вот и Спицын, гад, меня не сразу узнал. А когда узнал, обещал сослать в Новую Гвинею. Ничего в моде не понимает.

– Что у тебя… э… с лицом? – осторожно уточнил Сергей.

– Автозагар – суперсовременное средство для придания коже красивого шоколадного оттенка… – Лена трагично вздохнула и поморщилась. – И суперстойкое… – добавила она жалобно. – Теперь вот недели две с такой мордой лица придется ходить. И надо ярко краситься, чтобы хоть как-то… Только, кажется, это мало помогает.

– Господи, где ты эту дрянь купила?

– В интернет-магазине. Ну ничего, я им таких вирусов… Я им… – Леночка умолкла и испуганно покосилась на Быстрова.

– Ты здесь одна? А где Иван? – тактично игнорируя ответ Лены, спросил майор.

– Поехал к какому-то ювелиру, а меня вас разыскать поднапряг. Ни стыда, ни совести у человека! Эксплуатирует по полной программе. То комп, понимаешь, вскрой, то…

– Что-то удалось в компьютере интересное обнаружить? – прервал гневную речь Лены Быстров.

– Понятия не имею, что там интересного! Мне до ваших проблем никакого дела нет. Своих до фига. Иван позвонил Загорской, но оттуда вы уже уехали, а домой не вернулись. А телефон у вас сдох, как я понимаю?

– Разве? – Сергей вытащил из кармана сотовый, с тоской посмотрел на дисплей и сунул аппарат обратно в карман: как обычно, он забыл зарядить свой убогий мобильный. У Спицына подобных конфузов никогда не случалось. С навороченной «Сонькой», которую презентовала ему невеста на день рождения, он носился как курица с яйцом и страшно гордился, что у него прямой, а не «кривой» номер и безлимитный тариф. Быстрова же мобильные вообще раздражали: мало того, что подрывали бюджет, так еще и звонили всегда не вовремя. Хотя, конечно, не признать тот факт, что сотовый – вещь в хозяйстве полезная, он не мог.

– Заряжать нужно телефон, хотя бы иногда, – назидательно посоветовала Леночка.

– Слушаюсь, – отрапортовал майор.

– Короче, Иван не смог до вас дозвониться и отправил меня в это кафе. Оно мне надо, спрашивается? Кстати, что вы с ней сделали?

– С кем? – не понял Сергей.

– С Загорской. Она еле-еле языком ворочала. Нехорошо, Сергей Федорович, спаивать женщин, чтобы выяснить интересные для следствия детали.

– Присаживайся. Выпить хочешь? – засмеялся Сергей.

– Так у вас же здесь занято было? Или уже освободилось?

– Ну и остра же ты на язык, Лена! Как Иван с тобой управляется, просто не понимаю.

– Так это не он со мной, это я с ним управляюсь, – серьезно возразила Лена и присела напротив. – Вот, возьмите, – протянула она Сергею белый скоросшиватель. – Иван говорит, что, когда вы это прочтете, непременно упадете со стула.

– Что это? – заинтересованно спросил Сергей, забирая из рук девушки папку.

– Из компьютера вытащили. Когда Иван увидел это, аж весь затрясся. Не понимаю, что здесь такого? Подумаешь, эротика! Все вы, мужики, одинаковые. Там много интересного было, но он самую гнусность выбрал и распечатал, – Лена обиженно поджала губы. – Ну все, я свою миссию выполнила. Ухожу.

Она встала и пошла к выходу. Затем обернулась и, махнув рукой, прокричала на весь зал:

– До встречи, мистер Шерлок Холмс! Смотрите не перевозбудитесь, когда будете читать!

«Вот язва», – подумал Сергей Федорович и украдкой огляделся: из зала на него смотрело несколько пьяных любопытных глаз. Быстров вжал голову в плечи, сунул в рот свою трубку и пригорюнился. Как же это он так опростоволосился и не успел ее спрятать! Теперь Леночка непременно доложит об этом Спицыну, и завтра на работе сослуживцы изведут его подколками.

Ну и ладно, подумал Сергей Федорович, отодвинул в сторону грязную тарелку и пустую кружку, положил перед собой папку, раскрыл ее, прочитал первые строчки и резко захлопнул. После минутной паузы и бессмысленного разглядывания закрытого скоросшивателя он наконец сообразил, что надо делать, и жестом подозвал официанта. Запотевшая кружка божественного напитка оказалась на столе у Сергея на удивление быстро. Такой прыти от медлительного юноши, обслуживающего его столик, он не ожидал. Но уходить официант не спешил, неторопливо собирал грязную посуду, оставшуюся после ужина, и нагло косился на скоросшиватель. Официанта можно было понять: после последней фразы Лены несчастного распирало любопытство. Собственно, Сергея Федоровича любопытство распирало не меньше, но он мужественно ждал, пока испарится рьяный служитель ресторанного сервиса, и сдерживался, чтобы не надеть грязную тарелку ему на голову. Наконец молодому человеку пришлось уйти. Сергей сделал внушительный глоток пива и вновь раскрыл папку…

«…мой муж уснул, отвернувшись к стене. Смотрю на его спину и затылок. Откидываюсь на подушки. Сквозь плотные портьеры в спальню сочится лунный свет. Рассматриваю свою руку – в голубоватой дымке на безымянном пальце матово блестит обручальное кольцо. Снять его с каждым годом брака все сложнее, от домашней работы отекают руки. Облизываю свой окольцованный палец, ощущая языком прохладный ободок металла и солоноватый привкус кожи. Пытаюсь стянуть кольцо, но оно упрямо не поддается. Злюсь. Со второй попытки все получается: кольцо соскальзывает и со звоном падает на пол, подпрыгивая, закатывается под кровать. Замираю: в ночи любые звуки слышны отчетливей. С опаской смотрю на мужа: он дышит по-прежнему ровно – спит. Вздыхаю с облегчением. Кольцо подниму потом. Потом, потом… Все потом… Не дай бог, возней разбужу мужа. Не люблю его… Не люблю его по ночам.

Он обходителен и педантичен в постели. Начинает с поглаживаний и поцелуев – каждый раз одно и то же! Каждый раз… Нудно целует: губы, шея, плечо, грудь – в этом месте подключается его язык. Руки скользят вниз к моим бедрам, его рот тоже спускается ниже. Сегодня от нечего делать считала его сухие поцелуи. Мой живот он поцеловал двадцать раз, на десятом я не выдержала и застонала. Сделала вид, что возбуждена до предела. Мне хотелось крикнуть – скорее! – но я, как всегда, промолчала. Мой возглас вызвал бы удивление и обиду, но ничего бы не изменилось. Муж уверен, что знает, как доставить мне удовольствие, и неважно, что думаю по этому поводу я сама. Двадцать поцелуев! Я устала их считать. После муж устроился между моих ног и принялся целовать колени и бедра. Снова не выдержала, подалась навстречу. «Подожди, не торопись, проказница», – шутливо пожурил он меня, деловито проверил рукой, действительно ли я готова, удовлетворенно кивнул, навалился на меня, заелозил сверху… Боже, все было так долго и медленно, медленно, медленно… Ненавижу его по ночам!