Сны суккуба - Райчел Мид

— Ловко ты раскладываешь по полочкам мужскую популяцию, — сказал Питер, когда я завершила лекцию. — Мне нравится, что ты не веришь в стереотипы.

Я пожала плечами.

— Когда-то верила.

— Ладно, покажи теперь свое умение, — сказал Хью.

К этому времени мы с ним были пьяны одинаково.

— Найди тут три порядочные души.

Я усмехнулась — чертям дано с одного взгляда оценивать силу и доброту человеческих душ. Но вызов приняла и стала выбирать. Указала через некоторое время на троих, и он покачал головой.

— Двоих угадала. Те, что справа, по-настоящему хорошие. А третий — очень плохой. Ну ладно, хоть крайности определяешь.

— Видишь? — жалобно сказала Тауни. — Это все-таки трудно.

— Господи боже! — воскликнула я и опрокинула еще бокальчик. — Нисколько. Для шулеров, в чей союз ты вступила... Слушай, хочешь совет? Устройся на работу, где это легко.

— На панели я стоять не собираюсь, — сказала она оскорбленно.

— Тогда иди... ну, не знаю куда. На аукцион свиданий. — Хью сердито взглянул на меня. — Или в стриптиз-клуб. Для суккуба нет ничего проще. Сядешь в баре после своего номера, и все сами к тебе придут. Стриптизерши — ходовой товар, их считают проститутками по определению.

— Ну... Это тоже как-то унизительно.

— Тебе вечность предстоит трахаться, чтобы поддерживать свое существование! Хватит важничать. Еще немного, и дармовой запас энергии у тебя кончится. А стриптиз — легкая работа. Забавная. Костюмы красивые. То, что надо, уж поверь.

— Наверное, — сказала она и глубоко вздохнула, отчего груди выпятились еще больше.

— Джорджина — профи.

Хью успокаивающе похлопал ее по руке. С целью, скорее всего, до этих грудей дотронуться, поскольку к парням сердечным, «белым и пушистым», отнюдь не относился.

— Как я слышал. Боюсь, на деле так и не узнаю. — И посмотрел на меня с горечью.

— Почему же тогда, — спросила Тауни, — ее кидает собственный парень?

Мои друзья охнули и уставились на нас, предвкушая давно предсказанную драчку. И раздражение, подогретое алкоголем и глупостью Тауни, вспыхнуло во мне с новой силой. Я схватила бокал и отправилась к стойке за очередной порцией. Посиделки с друзьями потеряли всякую прелесть. Какое право имела насмехаться надо мной эта дурочка, которая и одного-то парня снять не могла? Я при желании сняла бы дюжину. За вечер. Не сходя с места. И, оглядевшись, я поняла, что могу немедленно это доказать.

У стойки разговаривал с барменом молодой человек — тот самый, из книжного магазина, который интересовался фетишизмом. Похоже, он был здесь один. Я быстро отвернулась, пока он меня не увидел и не узнал. Получила свой заказ, поставила бокал на стол и, не сказав друзьям ни слова, вышла в туалет. Единственное место, где можно укрыться и изменить обличье. Зайдя в кабинку, перевоплотилась в высокую изящную девушку с длинными золотистыми волосами — похожую на балерину, увиденную этим вечером. Давно пора показать Тауни, что такое настоящая блондинка...

Возвращаясь к стойке, я встретилась глазами с Коди. Друзья, конечно, узнавали меня в любом обличье, и он посмотрел мне вслед озадаченно. А я остановилась возле парня из книжного магазина и заказала себе еще порцию. На этот раз он повернулся и увидел меня. Я улыбнулась.

— И как? — спросила, кивнув на бокал у него в руках с напитком красного цвета.

— Да ничего. — Он заглянул в него. — Гранатовый «космо». Вроде бы. Дамский коктейль... не обижайтесь.

— Не буду.

Бармен придвинул мне виски со льдом. Парень засмеялся и сказал:

— Вот так и чувствуешь себя вдруг не вполне мужчиной.

Я усмехнулась, протянула руку и назвала первое пришедшее на ум имя:

— Клара.

— Джуд.

— «Эй, Джуд», — процитировала я известную, песню.

Он вздохнул.

— Извини. Не удержалась.

— Как все...

— Ты одинок? — спросила я.

Он вроде бы смутился и потер палец, на котором в магазине я видела обручальное кольцо. Теперь его не было.

— Да.

— Я тоже.

Он окинул меня взглядом.

— Верится с трудом.

— Ну... — Я провела пальцем по краю своего бокала. — Это довольно долгая история...

И не торопясь, умело начала сплетать рассказ о том, как меня подвел парень, с которым я должна была встретиться. Мы собирались якобы заглянуть в секс-клуб... правда, об этом я сказала не сразу. Такого человека, как Джуд, интересовавшегося экзотическим сексом, но не готового еще принять саму идею, можно было и отпугнуть. Поэтому я подготовила его сперва неопределенными намеками, упомянула о собственном интересе к эксгибиционизму. Будто бы мне всего лишь хотелось посмотреть, что это вообще такое.

Под конец я избрала ту же линию, что и он в магазине:

— Чувствую себя какой-то извращенкой. Честно... и зачем я это говорю? Я ведь тебя совсем не знаю. Просто... — я посмотрела на него большими голубыми глазами, — тебе легко рассказывать.

Он долго молчал, не отводя от меня взгляда. Потом сказал:

— По-моему... ничего такого особенного нет в том, что ты говоришь... и чего хочешь...

Клюнул! Я тут же натянула леску.

— Правда?

— Да... я иногда... ну, понимаешь... и сам хотел...

— Правда?

Он кивнул.

В течение пяти секунд я делала вид, будто набираюсь решимости.

— А со мной не хочешь пойти? Просто посмотреть?

Он немного поразмыслил и согласился.

Где в городе имеются секс-клубы, он, разумеется, не знал. Я, разумеется, знала.

И, выходя с Джудом из бара, на друзей даже не оглянулась. Была вполне уверена, хоть на часы и не смотрела, что управилась за рекордное время. Может, перестанут теперь сомневаться в моем профессионализме.

Выбрала я клуб, в котором была уже не однажды. Не скажу, что ничего лучшего в жизни не видала, но мне нравилось его название — «Вызов».

В заведениях такого рода правила обычно разные. В клубы свингеров, где практикуется групповой секс и участвовать может каждый, доступ строго регламентирован. Одиноких женщин туда пускают всегда, парочкам предъявляют кое-какие условия. Одиноким мужчинам приходится потруднее. А в клубах вроде «Вызова», где большинство только смотрит, правила не так строги. Мы просто заплатили за вход и вошли. Правда, мне это обошлось, как всегда, дешевле.

Клуб набит был битком и слегка смахивал на танцевальный. В темном зале гремела музыка «техно», единственный свет исходил от заглубленных ламп, голубых и фиолетовых. Фокусировался он в основном на приподнятых площадках, обнесенных канатами, предназначенных для тех, кто желал «представлять». Посетители могли наблюдать за происходящим со всех сторон. Некоторые маленькие эстрады были оборудованы тематически — в виде, например, больничной операционной; на других стояли обыкновенные кровати и кушетки. Правила пользования сложностью не отличались — кто захотел, тот и поднялся, и желающих, похоже, было не слишком много. Пустовала почти половина эстрад. Но вокруг тех, что были заняты, толпились зрители, вытягивая шеи, чтобы лучше видеть.