Что мы натворили - Дж. Т. Лоуренс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 20
Нормальная полночь
Мэлли уже собирается шагнуть в лифт, когда у него возникает дурное предчувствие.
— Добрый вечер, — доносится из динамика в умной металлической кабинке.
Он решает держаться подальше от всего, что обладает интеллектом, вспомнив напряженный разговор матери с Сетом и Кеке. Когда Мэлли начинает спускаться по лестнице, думает о Сильвер и его гложет беспокойство. Ему стоило бы тоже попытаться найти ее, но он должен следовать цели. Сначала он найдет Вегу, затем они разберутся со всем остальным. Кроме того, его мать и Сет, вероятно, отправятся искать Сильвер. Вероятно, его сестра в безопасности в «Атриуме». Возможно, забыла поставить таймер на погружение и опоздала на комендантский час. Не похоже на нее, как он думает, чувствуя, что его внутренности сковывает новая волна ужаса. Сильвер знает, что, если она опоздает на комендантский час, ее не выпустят из дома неделю. Она так одержима игрой в «Эден 7.0», что неделя без игры убьет сестру.
Другие дети в их виртуальном классе относятся к Сильвер иначе. Ну, они относятся к ним обоим по-другому, но по разным причинам. К Мэлли, потому что он единственный из выживших детей «Генезиса», а еще потому, что он состоит в противоестественных отношениях с Вегой. Но они, вроде, уважают Сильвер. Может быть, из-за ее эксцентричной внешности, — красивая, беловолосая, тонкокостная, — привязанности к этой грязной газовой маске или сумасшедших способностей геймера. Или из-за ее бионического пальца и истории его появления. Сеть знает, что дети обожают делиться историями. Он слышал тысячу версий, одна нелепее другой, но Мэлли считает, что люди чувствуют себя неуютно рядом с ней по большей части из-за того ощущения, которое появляется, когда она входит в комнату, даже если это виртуальная комната. Словно вокруг нее наэлектризованная аура. Будто в воздухе повисают статические разряды. Он привык думать, что это чувство возникает только у него одного, думал, может быть, это потому, что они близнецы (или в некотором роде близнецы), но теперь он видит это чувство и на лицах других людей. Своего рода удивление, любопытство, которое она вызывает везде, куда бы ни пошла.
Оно всегда у нее было — ее отличие, чем бы оно ни было. Он помнит реакции людей, когда она была ребенком, но с возрастом оно усилилось. Стало интенсивнее. Дети в классе, которые тоже играют в игры в «Атриуме», говорят, что другие игроки зовут Сильвер «Призраком».
Мэлли достигает подножия лестницы, его ноги горят огнем. Он ищет в кармане ингалятор с обезболивающим, вдыхает дозу и ковыляет через главный вход, чувствуя благодарность, что биометрическая панель все еще работает. Выходит на горячий асфальт. Сейчас полночь, но температура достигает тридцати шести градусов по Цельсию.
Куртка с эффектом охлаждения.
Его охлаждающая куртка сразу же понижает его температуру. Он надевает маску на лицо и смахивает рекламу, чтобы проверить новостные ленты. В заголовках, похоже, не происходит ничего космического.
Шини Вам подписал новую сделку с «Нью Ньюком».
Марсианский шаттл все еще не найден.
Вы получили свой пластырь от гриппа?
«Сошедшие с ума боты против Охотников на ботов: Переломный момент».
Нужна ваша помощь по уборке космического мусора.
Прибыль Крим-колоний возросла на 17 %.
Умные наркотики убивают вас?
Робот-портье убийца, «ДроидШеф», «гиперпетля»: Что произошло на самом деле?
Универсальный базовый доход наконец-то здесь!
Так что, может быть, родительские единицы паниковали из-за ерунды. На самом деле, люди ходят и занимаются air-скейтингом вокруг него так же, как и в обычную полночь в Джози. Он стоит чуть дольше, размышляя, на какой травмай сесть. «Атриум» в двенадцати кварталах на восток. Хостел Веги в противоположном направлении. Сильвер действительно в опасности? Вероятно, нет. Или, по крайней мере, так говорит он сам себе, несмотря на тревожные сигналы интуиции, садясь на транспорт, что едет в западном направлении, и держа путь в квартал искусственного интеллекта в Чайнасити-Сэндтон.
Глава 21
Мистер Вселенная
12 годами ранее. «ЛЕД», Йоханнесбург, 2024
Зак использует скудный кусок тюремного мыла, чтобы разрисовать оштукатуренную кирпичную стену в его камере. Он использует всю стену напротив своей металлической койки как холст. Ему удается обрисовать лишь контуры перед тем, как мыло заканчивается. Свободный набросок цветущего лотоса. Ему нравится, что тот почти невидим.
Это лучшее применение мыла, которое он нашел: добавить что-то красивое, на что можно смотреть. Что-то, что воплощает красоту, потенциал и надежду, потому что, Сеть знает, здесь ничего из этого нет. Что важнее, это его ежедневное напоминание о правде, о том, почему он здесь, и о том, что ему все еще предстоит сделать. Зак стоит там в своей маленькой серой камере и смотрит на цветок. Представляет, как тот цветет и распускает лепестки, а потом превращается в ничто.
«Я здесь, чтобы пробудить "Пожирателей Лотуса"».
Арест временно помешал выполнению его плана, но всегда есть выход. Это императива, которая помогает ему сохранять самообладание.
Небольшая пластина мыла — одна из тех, сводящих с ума деталей, от которых он рад избавиться. Они дают тебе наволочку, но без подушки, окно, но без вида, и кусок дешевого мыла без воды. Он все еще не может понять, недостаток ли это внимания к деталям, или нечто более ужасное: приглашение в дурдом. Иногда он ощущает, психологически говоря, что они дают ему достаточно веревки лишь для того, чтобы на ней повеситься.
Мужчина слышит свист снаружи. Лавмор с амблиопией (прим.: понижение зрения, причиной которого преимущественно являются функциональные расстройства зрительного анализатора, не поддающиеся коррекции с помощью очков или контактных линз). Он не сомневается, кто это, потому что Лавмор — единственный охранник, который предупреждает о своем приходе. Обычно тот насвистывает устаревшую евангелистскую мелодию. Может быть, он думает, что заключенные заслуживают небольшой приватности, или, может быть, свист — подобие защитного заклинания, чтобы оградить себя от того, что он войдет и увидит, как заключенные занимаются тем, что он не хочет видеть.
Дверь открывается, и охранник показывает Заку следовать за ним.
Лавмор не его любимчик, но, по крайней мере, он лучше, чем Бернард.
Свет причиняет боль глазам Зака, поэтому тот часто моргает, чтобы унять жжение.
— Куда мы идем?
— Они тебе не сказали?
Они идут по коридорам, поднимаются по лестницам, едут на конвейерных лентах, пока Зак не теряет ориентацию в пространстве. Этому способствует и то, что здесь нет ни окон, ни естественного освещения, чтобы оценить время суток. Ему хочется думать, что его адвокату, его настоящему адвокату,
