Нежеланная пара (СИ) - Раевская Ада

Ответом мне послужил рваный вздох и хриплое:

– Ты, наверное, просто перенервничала. Пошли, раз ты не спишь, таблетки опять пить будешь.

И он вновь подхватил меня на руки со словами:

– Мало того, что ходишь по полу босиком, так ещё и посидела на нём, умничка.

А я уже и не сопротивлялась, и не задавала вопросов, а просто наивно радовалась тому, что могу себе позволить насладиться близостью Игоря. Я, преодолев свое смущение, закинула руки ему на шею, но не поднимала взгляда, чтобы ни в коем случае не заметить на его лице раздражения.

В комнате он спокойно опустил меня на пол, не задержавшись рядом ни на секунду. Сразу же направился к тумбочке и всуропил мне градусник.

–Ты, мне кажется, слишком уж горячая. Хотя, мне могло и показаться…

Термометр был электронным, так что всего через несколько секунд пикнул, извещая о том, что можно, так сказать, ознакомиться с результатом.

Когда мой надзиратель это самое и сделал, то мне пришлось экстренно ретироваться под одеяло, ибо он буквально озверел, увидев перед собой цифры тридцать восемь и девять. Мне тут же были выданы все-все лекарства, и к ним в дополнение жесткий приказ:

– Спать! Днём приду, ещё температуру мерять будем. И чего бы там сама налечилась дома?.. – последний вопрос был скорее риторическим, поэтому отвечать на него я всё-таки не стала.

Но спать совсем не хотелось о чём я аккуратно и сообщила Игорю. Мол, выспалась уже.

– Тогда, – вдруг прищурился он, – Будешь мне кое с чем помогать, – с этими словами мужчина вышел из комнаты.

Вернулся он в руках с ноутбуком и, включив его, сказал:

– Мне тут придётся самому речь ваять на открытие крупного отеля. А ты же вроде филологом быть собиралась. Вот и поможешь мне, сам-то накосячу где-нибудь, это явно не мой талант.

Я обрадовалась, что хоть чем-то смогу быть полезной во время своего пребывания тут. Ещё в средней школе я участвовала во всяких конференциях, форумах, так что понятие «публичная речь» мне было неплохо знакомо. Просто нужно узнать, какую суть он хотел бы передать при помощи своих слов. А там уже дело за малым.

– Да какая там суть, показуха. Нужно будет только сказать, что от средств отеля будут выделяться средства фонду «Детство» на поддержку детей-сирот. Но как-то это надо невзначай, чтобы не особо хвастаться.

Я его поняла. В памяти сразу всплыли какие-то стандартные фразы, которые я легко переиначила, но в уме всё это прикидывать было сложно, поэтому я сказала:

– А можно мне ручку, бумажку или вон на ноуте попечатать? А то мысли немного путаются.

Жестом Игорь указал на ноутбук, а мне пришлось выпутываться из одеяла, чтобы пройти к столу.

Вставать с кресла мужчина явно не собирался, так что мне пришлось присесть на подлокотник, чтобы не нагибаться перед ним в одной футболке и не демонстрировать своё бельё. А он подвинулся ближе, чтобы видеть, что там на экране. Но его живот прижался к моей спине и от этого ощущения я едва ли не задохнулась. Даже сквозь два слоя ткани чувствовалось, как он напряжён, а ещё и горячее дыхании в районе шеи… Чёрт, и как я должна что-то делать?

Пальцы путались, тут и там выползали очепятки… тьфу, то есть, опечатки, но текст вроде бы получался связным. Всё, как и заказывали: ничего точного, упоминание про благотворительность и слова благодарности каким-то людям и организациям, которые Игорь взялся вписывать сам. В итоге, получилась конфетка, а не текст.

Но я во время рабочего процесса, мягко говоря, натерпелась. Хотелось просто откинуться назад и потереться всем телом о него, будто мартовская кошка. Как же крышу-то сносит… И на место её поставить не получается. Как тут вообще можно его разлюбить, если даже мысли в порядок привести возможности нет?

– Вот и всё, – выдохнула я, когда файл был сохранён и закрыт. – Рада была помочь.

– Спасибо, – выдохнул мне прямо в ухо мой мучитель, а потом сделал то, от чего у меня вообще остатки разума канули в небытие.

Обхватив руками мою талию, Игорь потянул меня на себя, и я оказалась сидящей на его коленях. Сердце ухнуло, а потом забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Дышать стало почти невозможно, но это было только начало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Губы мужчины коснулись моей шеи, заставив меня рвано выдохнуть, едва сдержав стон. Ощущения были непередаваемыми, вот только их было настолько много, и они оказались настолько сильными, что я готова была взорваться, потому что не могла этого вынести.

А рука Игоря тем временем спустилась вниз по моему телу, а потом вернулась на место, вот только уже задрав футболку. Теперь меня захлёстывал ещё и стыд, помимо всего.

– Чёрт… – хрипло пробормотал коварный соблазнитель, а потом резко развернул меня к себе лицом.

Теперь я видела его туманные глаза, которые смотрели на меня так… так, что я почувствовала себя счастливой, когда вгляделась в них. Но долго рассматривать у меня не получилось, потому что большая ладонь легла мне на затылок, а жесткие губы накрыли мои в жарком поцелуе.

Искры кружили перед глазами, сладкая истома прокатилась по всему телу, а я не смогла даже простонать от удовольствия, потому что он ни на миг не переставал терзать мой рот, играя с моим языком и покусывая губы.

Тут же вспомнилось то, какое удовольствия я получила, когда лишь мечтала о нём, и тут же поняла, отчего же так хочется поёрзать на его коленях. Тугой клубок возбуждения зародился незаметно для меня, но сейчас я уже сходила с ума от невозможности избавиться от дикого напряжения.

И когда Игорь, не переставая целовать мои губы и, иногда, шею, умастил свою ладонь прямо на ягодице и сжал её, я не выдержала, и чуть отстранившись, протяжно застонала. У меня начинали трястись ноги от его умелых манипуляций, а в тот момент, когда его пальцы коснулись меня там сквозь ткань трусов, я едва ли не кончила только от этого.

Но на этом останавливаться никто не собирался, я бы и сама, наверное, не позволила, хотя где-то на задворках сознания, осколки разума вопили о благоразумии. А кому оно, в конце концов, нужно? Даже если это на один раз, на полраза… Мне ведь сейчас так хорошо, я не позволю лишить себя удовольствия.

Мои трусики были сдвинуты в сторону, а я стонала, уже совершенно ничего не стыдясь, когда Игорь ласкал влажные складки, иногда касаясь клитора, но не давая мне получить разрядку.

От возбуждения становилось уже больно, поэтому я непроизвольно потянулась своей рукой между ног, чтобы, наконец, уже достичь пика блаженства. Но мужчина меня опередил: пару раз проведя пальцами вокруг чувствительной горошины, он мягко помассировал её и… мой мор просто развалился на осколки, на цветные блики перед моими глазами, а потом вновь собрался в единое целое.

Волны этого безумия сошли на нет, и я осознала, что произошло только что.

Стало нестерпимо стыдно, я даже закрыла лицо ладонями, чтобы он на меня не смотрел, и я сама не видела его. Хотелось провалиться сквозь землю, но пока что я даже не встала с коленей первого мужчины, который прикасался ко мне так.

Как только я попыталась вскочить, меня тут же резко припечатало к телу этого демона, потому что он вновь обхватил мою талию своими сильными руками.

– Зачем? – это слово было всем, что я могла произнести в тот момент, ведь в горле стоял ком. Я была готова разрыдаться просто из-за того, что не понимала, что к чему и из-за чего.

Ответом мне послужил смех Игоря. И, чёрт возьми, меня это разозлило. Для него это, конечно, шуточки, просто какая-то игра, но я ведь живая, а не кукла и нельзя так поступать с моими чувствами!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Отпусти! – вскрикнула я. – Отпусти меня, отпусти, я домой поеду!

Но мои слова никак не подействовали на наглеца, наоборот, хватка только окрепла.

– Успокойся, Ада, – наконец хоть что-то сказал он. – Давай просто поговорим, не бушуй.

Он все-равно насмехался, но я решила пропустить это мимо ушей и заявила уже спокойнее:

– Тогда отпусти, раз разговаривать будем. Не так же, – я махнула неопределённо рукой, намекая на наше положение.