Падеспань - Ростислав Жуков

Виктор потом сказал, что такое могло быть только в Испании. По его словам, в Германии (где Виктор бывал) в подобной ситуации немецкий дедушка, увидев сегура, сразу же, указав на нас, сообщил бы ему, что мы вошли без билетов. А тут – испанский сеньор не дал своему внуку нас выдать. Сегур, кстати, был чёрный.

Испуг Шосса. Однажды Шосс сидел на скамейке на перроне, ждал поезда и курил.

Что касается курения в метро, то:

1). Курить в метро нельзя: это запрещено правилами. Повсюду висят запрещающие курение таблички.

2). В метро курят все, кому не лень. Не курят только в вагонах. Едва выйдя на перрон, испанцы сразу достают сигареты, закуривают и дальше идут так.

3). Сегуры на это обычно смотрят сквозь пальцы. Только раз или два они вежливо попросили меня затушить сигарету, и всё.

4). Если правилами в метро курить запрещено, то неясно, почему на перронах, в переходах и в вестибюлях повсюду приделаны к стенам пепельницы, на которых так и написано: cenicero (пепельница)?18

Так вот, Шосс сидел на перроне и курил… (Билета у него, конечно, не было). Вдруг на перрон выбежали, размахивая дубинами, два сегура. (Цвета сегуров Шосс не запомнил). То есть, дубины были вытащены из поясных «ножен», и сегуры ими явно угрожающе помахивали. Шосс в испуге замер с сигаретой в руке: что, теперь за то, что куришь в метро, бьют дубинами? Но сегуров, как оказалось, интересовал вовсе не Шосс. Они на него и не смотрели. Подъехал поезд, и сегуры проворно вытащили из вагона за шиворот какую-то сволочь. Наставив дубину мерзавцу в грудь, сегуры увели негодяя. Наверно, он что-то вытворял в вагоне, и машинист вызвал сегуров по рации. На Шосса же сегуры даже не взглянули.

Седьмая линия. Это была самая «весёлая» линия мадридского метро. Сегуров на ней дежурила не одна пара, а не меньше двух, хотя линия-то была довольно короткая, не то, что, к примеру, исполинская по длине, почти бесконечная 5 линия, простиравшаяся с юго-запада Мадрида на северо-восток, от Алуче до Канильехас.

Седьмая линия начиналась от проспекта Авенида де Америка и вела на Сан Блас. Вот какие были на ней станции19:

Авенида де Америка Аскао

Картахена Гарсия Ноблехас

Парке де лас Авенидас Симанкас

Баррио де ла Консепсьон Сан Блас

Пуэбло Нуэво Лас Мусас

Последние четыре станции находились уже в районе Сан Блас, а на Лас Мусас и город заканчивался – дальше было чистое поле.

Чего только не творилось по вечерам на 7 линии! Конечно, творилось и на других линиях, но на 7 и вечером – особенно. На перронах весёлые наркоманы курили героин и гашиш и после отдыхали на скамейках; в вагонах гундосили живописные пьяницы; повсюду ползали тёмные личности; все эти персоны, конечно, пролезли в метро под рогами или перелетели через оные, как Карлсоны. Тут и там располагались горы мусора и лужи мочи, а один раз мы видели даже самое натуральное дерьмо, причём всё дело в том, что дерьмо, трепыхаясь, лежало там, где нижний конец эскалатора уходит под пол: неизвестный нам герой нашего времени сумел как-то справить нужду на эскалаторе! (Было это на станции Пуэбло Нуэво в марте 1995 года).

Тут и двух пар сегуров мало! Заходя в вагон по вечерам, сегуры просто выставляли вон чуть ли не всех в нём едущих: по рожам сразу видно, у кого билета нет и быть не может.

Как-то раз я, проснувшись вечером на горке, вспомнил, что у меня есть одна газета, и поехал её продавать. Было девять часов вечера, но это меня не остановило.

Влезши на «бесплатный» вход станции Гарсия Ноблехас, я поехал было, но уже на станции Аскао вспомнил, что газету забыл на горке. С жуткими ругательствами я вылез из вагона, чтобы вернуться, забрать газету и ехать снова. Пойдя по переходу на другую сторону перрона, я встретил двух сегуров.

– Вон! – без всяких вопросов, лишь посмотрев на мою рожу, велели они. Я вышел на поверхность и отправился на горку. Цвет сегуров был зелёный.

В другой раз я, Шосс и Чечен, проезжая (конечно, без билетов) по 7 линии, видели, как на перроне станции Гарсия Ноблехас двое сегуров со всего плеча утюжили дубинами какую-то персону, держа её при этом за шиворот. Цвет сегуров, кстати, был зелёный.

Ну, персону-то утюжили наверняка не за безбилетный проезд!

Нетипичные истории про сегуров. Однажды я пролез под рогами на станции Кальяо (3 и 5 линии). Едва распрямившись после пролезания, я увидел стоящих передо мной сегуров. Сегуры сразу спросили документы, потому что факт жукования они видели – человек с билетом под рог, вероятно, не полезет. С недоумением повертев в руках мою давно просроченную столовскую картилью, они спросили, куда я еду.

– В альберг, – сказал я и, с ужасом представив, как они сейчас вызовут «Полисию Насьональ», стал нести какую-то совершенную ахинею. Реакция сегуров была странной… Они вернули мне картилью.

– Можно идти? – с радостью спросил я, быстренько поворачиваясь к выходу на улицу.

Сегур указал рукой на переход к поездам:

– Да нет… Езжай в свой альберг!

Оказывается, и так бывает. Цвет сегуров, кстати, был чёрный!

Два русских разгильдяя, Хохол и Чечен, как-то лезли на ту же самую станцию Кальяо. Чечен, которому закон был вообще не писан, громко орал – он рассказывал какую-то историю. Два чёрных сегура, облокотившись о турникеты, с интересом прислушивались к звукам неведомой речи, наверное, пытаясь понять, на каком языке говорят. Увидев сегуров, Хохол потянул Чечена за рукав назад к выходу.

– Что? – прекратив орать историю, спросил Чечен. Тут он увидел сегуров:

– А, эти! – он взгромоздился на рога и с грохотом перелез через них. – Ну так вот… на чём я остановился? Так вот, я ему и говорю…

Хохол, слушая продолжение истории, автоматически пролез под рогом и пошёл за Чеченом дальше, к поездам, а опешившие сегуры только молча проводили их взорами…

Контролёры. Это уже гораздо хуже. Контролёров всегда несколько, и их всегда сопровождают сегуры. Несколько раз контролёры меня ловили.

Коварство контролёров состоит в том, что зачастую они прячутся где-нибудь за углом. Захожу как-то на «бесплатный» вход станции Гарсия Ноблехас. Понюхал воздух – тихо, пыльно, никого нет, впустую молотят вверх и вниз эскалаторы. Пролез, спустился, свернул за угол – пожалуйста: два контролёра и два чёрных сегура. Потребовали документы (я предъявил ту же пресловутую картилью) и спросили адрес. Адреса у меня не было, и в подобных случаях я всегда называл адрес альберга. Так я поступил и в тот раз. Мне выписали штрафную квитанцию. На ней были указаны сумма штрафа (в 1996 году – 2.600 песет), адрес, куда надо штраф уплатить, и срок оплаты – три дня.

Выписав квитанцию, мне вежливо (весь разговор происходил в очень вежливых тонах) объяснили, что с этой квитанцией я могу законно ехать на метро вплоть до того момента, когда я из метро выйду; то есть, она заменяет разовый билет. Я вежливо попрощался – они ответили тем же – и отправился туда, куда и собирался.

Таких квитанций за два года мне выписали всего четыре штуки. Что ж, надо признать, что ездил на метро я весьма аккуратно и осмотрительно – а точней, мне везло!

– Ну, и чего тут ужасного? – спросит читатель. – Ну, выписали, ну, вежливо… так ведь если постоянного места жительства нет, то можно не платить – где тебя будут искать?

Разумеется. В самой штрафной квитанции ничего страшного нет. Работник альберга Рафа как-то показывал мне пришедшее по почте в альберг на моё имя требование метрополитена оплатить штраф.

– Рости, ну как так, ты прыгал в метро? – укоризненно, но при этом улыбаясь, сказал Рафа. Ему-то что: ни альберг, ни «Красный Крест», ни он сам оплачивать мой штраф, равно как и штрафы всех прочих обитателей альберга – там у Рафы этих квитанций была толстенная пачка – не будут.

– Понимаешь, Рафа… – начал бормотать я. Рафа только рукой махнул.

Да, в самой-то квитанции ничего страшного нет. Дело в том, что если документы не в порядке, то контролёры с сегурами могут вызвать в метро полицию.

Полиция в метро. Этот страх Господень случается крайне редко. К примеру, перед выборами премьер-министра, которые состоялись 3 марта 1996 года20, город был наводнён полицией. Помню, иду по переходу на станции Куатро Каминос, а навстречу мне – трое в синей форме. Это тебе не какие-то там сегуры – «Полисия Насьональ»! Двое с автоматами, третий держит одной рукой на весу винтовку; пальцы на спусковых крючках; тут и дубины, и наручники; сами в круглых тёмных очках, с усиками, рукава закатаны выше локтей, сапоги блестящие, руки волосатые… поседеть можно от ужаса. Прошли мимо… Видел я их и на других крупных станциях, таких, как Авенида де Америка.