Откровение Пресвятой Девы Марии (СИ) - Звездов Олег-Александр Михайлович

Корнилий подошел к Иисусу. “Прими от нас по­дарки, ведь Ты, Иисус, вернул к жизни людей и дол­жен принять это от нас”. — “Нет, для меня подарок — их исцеление и их Вера, другого не должно быть. Корнилий, ступайте домой и расскажите людям, что Иисус не сломился пред неверием людей, которые пре­дали Его, он творит чудеса”. Тогда Корнилий го­ворит: “Иисус, я пред Тобою в долгу, и если Тебе будет трудно, я помогу Тебе”. Иисус ответил: “Кор­нилий, не сможешь ты Мне помочь. Ты лишь сот­ник, и что тебе прикажут — ты будешь исполнять, ибо власть царей земных выше тебя. Но Я попрошу тебя, Корнилий, продолжай помогать людям. Не жалей своей души для душ страждущих, и тебе за все воздастся”.

Корнилий с легионерами отправился назад в Капернаум.

Мне почему-то стало скучно, Я хотела уединить­ся, но Иисус обнял Меня: Мама, Я вижу Твое состояние. Посмотри на Меня, и все пройдет”. Через несколько минут Я чувствовала себя намного лучше.

—”Иисус, пора отправляться домой”. — “Нет, Мама, еще немного пробудем здесь. Чувствую, Мне предстоит еще одна интересная встреча. Меня как будто бы что-то держит”. И мы остались в Кане.

Ученики ходили по домам и помогали бедным во всем. Иисус проповедовал среди людей и Своих Учеников.

Прошел месяц нашего пребывания в Кане. Мы так же жили у Мелеха. Ученики разошлись по окре­стным селениям, где врачевали, исцеляли и пропо­ведовали. Я помогала семейству Мелеха по хозяй­ству. Мелех говорил Мне: “Мария, я завидую Тебе. Ты такого Сына родила и воспитала. Он, я вижу, человек неземной”. — “Да, Мне Его подарил Все­вышний. Я и Сама не нарадуюсь Своим Сыном”. Мелех был доволен тем, что именно у него живет сам Бог-Человек, Сын Божий. Он говорил: “Всевыш­ний подарил мне тоже радость, ибо вы нашли у меня свое пристанище, хоть ненадолго, но все же у меня и ни у кого другого”.— “Спасибо тебе, Мелех, за твою добрую душу, твой хлеб и воду. Видела я многих людей, а тебя буду помнить и вспоминать только хорошими мыслями и словами. Когда видишь доб­ро, то и жизнь выглядит иначе. Вот и Мой Сын ста­рается с Учениками сделать жизнь добрее и краше”.

— “Мария, я все понимаю и вижу. Понимаю, как Ему трудно. Ведь не все Его еще понимают, как я. Некоторые даже не представляют, кто пред ними находится. Лишь Он видит всех нас и знает нас, кто чем дышит и кто о чем думает. Когда я ловлю Его взгляд, меня почему-то начинает трясти, и я робею пред Ним”.

Я улыбнулась. “Мелех, глаза у Него добрые и правдивые, и из них исходят Божьи лучи добра и любви. Не стоит бояться этого доброго взгляда”.

Мелех согласился со Мной. Вот в такой беседе мы находились долго и не заметили, как к нам подо­шли двое мужчин. Один из них был полностью уку­тан одеяниями. В другом Я узнала уже знакомого нам Варавву. “Мать Мария, судьба снова свела вас со мной. Я хочу видеть Твоего Сына”. — “Он скоро придет”, — ответила Я. Варавва присел. “Да, гони­мый всегда будет таковым, и в этих гонениях труд­но Его найти, сам по себе чувствую”. — “Ты предо Мной каешься?” — спросила Я. Варавву. ” Нет, на вас смотрю — Помазанников Божьих и думаю: раз вас послал Сам Всевышний, то почему Он вас не обе­регает? Почему на вас охотятся так же, как и на меня? Вот если бы я был помазанником, я бы всех силой заставил верить в меня”. — “Грубостью человечес­кую душу никто и никогда не воскресит и не научит доброму, — ответила Я, — тем более силой навязы­вать Веру в Бога сам Всевышний не разрешил бы”.

— “Хорошо, Мария, придет Твой Сын, и когда Он свершит чудо на моих глазах, и я лично увижу, что Он это может делать, то я полностью буду согласен с Тобой. Люди ведь тоже разное говорят о Твоем Сыне, не знаешь, кому верить”. — “Смотрю на тебя Я, Варавва, и думаю, ведь веришь ты Иисусу, иначе не искал бы Его. Иисус однажды сказал Мне, что ты, как тень, преследуешь Его”. — “Я не тень Его, а судьба. Такие мысли меня не покидают. В Каперна­уме я слушал Его проповеди о бессмертии и ни разу не видел, чтобы мною убиенный воскрес. Все лежа­ли, как мешки, набитые соломой, а я сидел и ждал, когда они встанут. Потом я уходил и через некото­рое время снова приходил посмотреть на воскрес­ших, но видел другое: разложившиеся тела. Волей-неволей я думал: где же Его Истина, где она спрята­на? Конечно, во сне, в кошмарных снах убиенные мною приходили ко мне и издевались надо мной. Я просыпался весь в холодном поту и убеждался в том, что то был лишь сон. Мне хочется увидеть по-на­стоящему, и пусть Иисус мне докажет. Вот я с собой привел человека прокаженного. Мне на него смот­реть страшно. И мне хочется увидеть, как Иисус ис­целит бедолагу”.

Я подошла к прокаженному и спросила: “Как зо­вут тебя?” — “Марк, мне восемнадцать лет от роду. Только, Мать, не смотри на меня, я не человек, а мыслящий кусок мяса”. Все же Я попросила Марка показать Мне его лицо. Увидела Я нечто страшное. Лицо было все в язвах, кровоточило. Я подумала: смо­жет ли Иисус помочь? Если сможет, то Он еще больше прославит Себя. Если нет, то пред людьми Он утеряет веру.

Варавва нервничал, ему не терпелось увидеть чудо. Мелех приготовил угощение и пригласил Ва­равву с прокаженным к столу. Варавва наотрез от­казался от угощений: “Вот когда я увижу, что у это­го человека чистое тело и лицо, то тогда я сяду ря­дом с ним. А сейчас, извините, меня стошнит”.

День был на исходе. Солнце скрывалось за гори­зонт. В это время пришли Иисус с Петром, Андреем и Иоанном. Увидев Варавву, Иисус произнес: “По настойчивости своей ты похож на Меня, в этом мы с тобой братья, по ремеслу — ты выглядишь передо Мной бесом”. Варавва не промолчал: “Иисус, я со­глашусь с тобой в том случае, когда Ты мне еще раз покажешь умение в Своем ремесле”.

Иисус подошел к прокаженному, посмотрел на него, потом позвал своих Учеников и сказал им: “Сту­пайте в разные стороны, в любые селения, най­дите кормящих грудью матерей и просите у них груд­ного молока, и утром чтобы вернулись сюда”. Уче­ники ушли. Иисус попросил Мелеха: “Наполни в полночь чан с водой и оставь его открытым, а Я приготовлю зелье”. Все занялись свои делом. На сле­дующий день все было готово. Ученики вернулись только к обеду. И каждый, сколько смог, принес грудного материнского молока. Иисус молоко слил в один сосуд, подошел к прокаженному и велел ему немного выпить и умыться молоком. Потом велел Марку раздеться донага и опуститься в чан с водой. Ученики накрыли чан самотканым сукном. Иисус сказал: “Марк, сейчас тебе будет больно, но раз хо­чешь получить исцеление, терпи и старайся погру­жаться в воду с головой”. Иисус снова протянул руки к Небесам и стал шепотом что-то говорить. Не сво­им голосом закричал Варавва: “Смотрите, у Него между рук искрятся молнии”. Я тоже видела, как от одной ладони к другой, как нить, было яркое свече­ние. В чане начала нагреваться вода. Марк стонал,

потом кричал, Иисус лишь говорил: “Марк, терпи”. Я чувствовала, что вода уже начинает кипеть, Из-под накидок шел пар и крик. Мне казалось, что это длилось очень долго. Потом Иисус велел принести солому, разложить по кругу недалеко от чана, под­жечь солому вместе с одеянием Марка. Когда все перегорело, Мелех принес чистое одеяние, и Иисус снял покрывало с чана. Марк встал, и Я увидела очень красивого юношу. Тело его было чистым, лишь на лице остался один-единственный шрам. Иисус посмотрел: “С восходом солнца шрам исчезнет”, Марк оделся. Варавва смотрел то на Марка, то на Иисуса. Его глаза выходили из орбит. Такого взгляда Я никогда не видела.

“Чудо из чудес. Даже что-то большее, — сказал Варавва. — В данный момент меня уже никто не пе­реубедит в обратном. Иисус, я преклоняюсь пред То­бой и пред Отцом Твоим. Мелех, накрой на стол и поставь побольше вина. Только сейчас я могу тра­пезничать рядом с этим человеком”.

Иисус ушел отдыхать, но отдых был недолгим. Вернулся Он в тот момент, когда Марк собрался ухо­дить. “Иисус, — сказал Марк, — везде и всегда я буду помнить Тебя”. — “Марк, живи и довольствуй­ся жизнью. Рассказывай обо Мне людям, а Мне нуж­но идти дальше, ибо люди ждут Меня везде”. Ва­равва слушал их, потом промолвил: “Да, Учитель, ждут и предают Тебя. Вспомни, как мои люди, по­слушав Твои проповеди, предали меня, так же и Тебя, Иисус, предали в Капернауме. Я убедился. И сколь­ко бы Ты ни творил доброго, Тебя будут предавать, ибо слаб еще человек, особенно пред деньгами. Ког­да он продается, он не думает о душе”. Иисус отве­тил: “Варавва, как бы ни было, все равно Мое ре­месло во славу человека и добра, и чем больше бу­дет верующих в Меня и Мое ремесло, тем лучше бу­дет для всех окружающих. Пока предают Меня и оскверняют, но со временем люди опомнятся. Я уве­рен, иначе бы не творил то, что творю”. Варавва попрощался и ушел.