Проектор - Влад Эмир

Тогда, после окончания восьмого класса, они всем выпуском пошли на косу мыса Кожевникова. Рассвет встретить не получилось – летом солнце ходило по кругу, не опускаясь за горизонт. Побродив всем классом по берегу океана и подурачившись, все как-то спонтанно разошлись по кружкам, по компаниям. Влад, неведомым образом, совсем случайно, оказался один на один с Мариной. Они, не спеша, прошли до сопки, поднялись на её скалистую часть и остановились перед «Чертовым пальцем». Чёрная скала исполином поднималась из клокочущего океана, обдававшем её, эту самую скалу, обильной пеной. Скала возвышалась над всеми остальными скалами, была неприступна, оставив людям лишь небольшую площадку. Влад перепрыгнул через узкую расщелину и подал руку Марине. Стоять на маленьком пятачке было тесно и некомфортно, со всех сторон их окружали глубокие отвесные пропасти, далеко внизу, тщетно пытаясь свалить исполина, неистово бились волны, выплёвывая в него, от своей беспомощности, клоки пены. Марина стояла, опираясь спиной как раз на палец, указывающий в небо. Влад сильно прижимался к ней и долго целовал, зная, что это в последний раз. Марина была одета довольно легко для этого времени года, она не собиралась подниматься сюда – на скалы, где от моря поднимались холод и страх. Влад ласкал её нежную и очень упругую грудь инстинктивно, даже не осознавая этого. Он не знал тогда, что и у тела человека есть память и человеческие инстинкты подчас не могут быть управляемы его мозгом – уж очень они бывают сильны, эти инстинкты! Влад, в полной мере ощущал своими дрожащими руками то, что он не мог ощущать длинными, тёмными и холодными вечерами, когда на них с Мариной было надето по тонне одежды. Их тела трепетали, впереди чувствовалось что-то неизвестное, что-то запретное, что-то, куда им ещё было нельзя. Влад давно уже нацеливался сравнить Марину с теми журнальчиками, которые им понадарили моряки с сухогрузов, но всё как-то не решался, какая-то сила останавливала, не пускала дальше. И эта сила, о чудо, была намного сильнее даже самого Влада, сильнее его сумасшедших чувств! Так и не опустил тогда Влад, на скале, руку «ниже ватерлинии», не позволила чужая сила совершить непоправимое, сохранила его для чего-то и для кого-то! Он, весь в огне, прижимался к девушке и целовал её, согревал её, защищал её от всего плохого, пошлого и несвоевременного. Он обнимал её, слившуюся в одно целое, с «Чертовым пальцем»! Минут через двадцать, когда дальше уже стоять, не двигаясь, стало тяжело, да и признаки возбуждения у Влада стали ощутимы для Марины, он отодвинулся от неё, повернулся и перескочил обратно, через трещину, которая была очень глубокой и внизу нещадно бушевали волны, и протянул руку, плывущей от томного нового чувства, Марине. Девушка шагнула смело, глядя только в глаза Владу, не обращая внимания ни на скользкие камни, ни на ревущий внизу океан, ни на огромные скалы вокруг. Она очутилась прямо в объятиях Влада, опустившего её уже на снежный массив, рядом с собой. «Чертов палец» внушал страх, но не им! Тогда Влад совсем не думал, куда и на сколько он уезжает, увидятся ли они ещё с Мариной, увидит ли он ещё хотя бы раз этот прекрасный уголок планеты Земля, называемый Чукотка, что может произойти в её и всего судьбе через год, пять, десять лет, что может вообще произойти с миром, в котором они живут? Он просто шёл с одноклассницей по косе, соединяющей плато мыса Кожевникова и берег, на котором полукругом, перед ними, лежал посёлок со странным названием – Рыркайпий.

– Лежбище моржей! – вдруг произнесла Марина.

– Что? – не понял Влад.

– Рыркайпий, с чукотского переводится как «лежбище моржей». Их здесь когда-то много было.

Моржей Влад видел только на фотографиях, здесь они уже не водились. Они заплывали в залив, но далеко, их было видно, но очень далеко в море. За ними уже не охотились! Проходя по косе, Влад обернулся, как будто его кто-то одёрнул. На высоте спичечного коробка, над горизонтом, возвышался город! Были видны высокие дома, какие-то трубы, из которых шёл дым. Марина подошла сзади, прижалась к Владу и обняла его руками за пояс. Влад снова почувствовал, что в его спину упёрлись два маленьких, но очень упругих бугорка – нарастающая девичья грудь была очень возбуждающей. Марина тоже смотрела, вместе с Владом, на горизонт, где стоял город. Дымы, из труб, шевелились змеями, город был покрыт облаком выхлопных газов и тепла – город жил своей жизнью и казался явно чужим, диким для этих, в другом смысле, диких мест. И Владу, вдруг стало ясно, что его жизнь будет ещё не раз переплетаться с этими двумя противоположностями – пустотой дикого города, который ему сейчас показывают специально, он это чувствовал, и красотой и спокойствием безмолвного снега и неукротимостью могучего океана, лежащими сзади, в тундре и впереди, перед Владом и Мариной, между ними и городом над горизонтом. Влад ещё долго смотрел на город, ему было тепло и приятно от тепла прижимавшейся к нему девушки, прощающейся с ним и со своей юностью. Он смотрел и смотрел, пока город сам не растаял в синей дымке. Остались один океан и далёкий горизонт, где уже не было никакого города. А перед величественным океаном стояли две крохотные фигурки – они только что закончили 8-й класс и разъезжались в разные стороны. Везде дети взрослеют одинаково – и на Севере, и на Юге…

– Влад?! Влад?! – Инна теребила его за рукав уже минуты три, – А Вы в Москве живёте?

– Нет, на Юге. Там теплее! А что?

– Да так… Я в общаге живу, прямо в аэропорту, – почему-то разоткровенничалась девушка, – У нас там комнаты по четыре человека, все летаем, но там всё равно кто-нибудь остаётся.

Инна говорила без какого-либо намёка, это Влад понял сразу. Она просто рассказывала – нет, не жаловалась, а просто так. Она держала большую кружку с кофе и говорила. Влад смотрел на неё и делал вид, что слушает…

Он был на Чукотке. И всё ещё с Мариной! Тепло и нежность её ласк ещё не остыли в нём! Мимо прошли несколько студентов – стройотряд, приехавший вчера из Магадана, так понял Влад. Они каждый год приезжают на три месяца, вместе с сезонными рабочими. На Севере очень хорошо платили и студенты с удовольствием уезжали сюда работать. И что немаловажно в студенческой жизни, а скорее всего, и самое главное – романтика! Часов у Влада с Мариной не было, но раз студенты проснулись, значит, давно уже утро, подумал Влад. Пора, всё-таки, идти домой! Проводив по пути Марину, посёлок всё-таки был крошечным, Влад добрёл до дома и завалился спать. Вечером он проснулся в какой-то тревоге. Посёлок шумел. Бродили туда и сюда люди, тявкали потревоженные собаки.

– Что случилось? – задал Влад вопрос первому встречному. Такой вопрос в посёлке можно было задать любому, обитатели таких посёлков всегда были в курсе всех дел посёлка и всех событий, происходивших в нём.

– Да студентка разбилась, со скалы упала, на мысе, – сосед махнул рукой в сторону мыса Кожевникова, – Они с парнем на «Чертовом пальце» были, она в трещину-то и провалилась. Парень каким-то образом за ней вниз спустился, на руках в волнах её держал, чтобы не захлебнулась. Она позвоночник сразу сломала, но живая была. Так на его руках, внизу, в волнах и померла. Их только час назад, как нашли – уже оба в морге.

Человек, высказавший всё сразу, куда-то сразу же и убежал, а Влад ринулся к Марине. Девушка уже всё знала и встретила Влада бледной, как полотно. Они не сказали друг другу не слова. «Чертов палец» сегодня получил свою очередную жертву! Не их!..

– Влад, я так и думала – рейс отложили! Можно мне с Вами посидеть?

Девушка была слабенькая и беззащитная. Она прислонилась всем телом к Владу и закрыла глаза. Она не пошла в место отдыха экипажей авиалайнеров, она не осталась в бытовке у подруги – буфетчицы, не поехала на часок – другой к родственникам. Что её заставило, чем она руководствовалась Влад не понимал, но факт есть факт – девушка отдыхала, положив свою крохотную голову на его плечо. Истинно, формы любви людям не подвластны! Влад, естественно, не противился. Он был человек с уже сложившимися принципами и смотрел на окружающий его мир под своим, собственным, углом, но он был мужчиной, не лишённым чувства такта, и если женщина просит то… Ни шагу назад! За десять часов полёта он уже к ней привык. Да и грудь стюардессы ему очень понравилась! Бродящее по волнам памяти сознание нет-нет, да и возвращалось к её нежным, маленьким и упругим мячикам. А они снова вырвались из упаковки и вызывающе глядели на Влада своими розовыми и выпуклыми глазками. Снова, не сдержавшись, Влад засунул их обратно. Девушка даже не отреагировала. Пассажиров вокруг не было, и Влад решился приласкать спящую Инну. Он погладил её по голове, по плечу, спустился к… Её мячики отозвались мгновенно, как будто всё это время наблюдали за странным знакомым своей хозяйки. Они сразу напряглись и стали острыми, из круглых превратились в большие капли с острыми концами. Их «глазки» стали жесткими, но и очень манящими, они как бы шепча Владу: – «Ну, смелее же, ну…». И Влад начал нежно гладить и покручивать эти милые глазки. Инна глубже задышала, но не проснулась. Внезапно, откуда-то из подсобки, появилась подруга Инны, вытаращив от неожиданной сцены глаза. Немного постояла, поглядела, помахала своей головой, то ли осуждая Влада, то ли одобряя, глубоко вздохнула и ушла к себе. Спускаться ниже груди Влад не стал, не та всё же обстановка, и снова аккуратно убрал разыгравшиеся, уже в который раз, мячики, назад в упаковку, поплотнее прижал девушку и закрыл глаза.