Большая книга приключений кладоискателей (сборник) - Анастасия Дробина

Никакого конкретного плана у него не было, и в глубине души Атаманов подозревал, что в гостиницу его не пропустят. И в самом деле, швейцар в дверях посмотрел на него крайне подозрительно. Видимо, хулиганская Серегина физиономия вкупе с плохо отглаженными брюками и воняющей бензином рубашкой не внушила ему доверия. Но Атаманов собрал в кулак всю свою наглость и объявил, что пришел к родной тете, прилетевшей вчера из Нью-Йорка.

– В каком номере тетя проживает? – принялся допрашивать швейцар.

– Не помню. Просила в холле подождать, – нашелся с ответом Серега.

Поколебавшись, швейцар все же впустил его в мраморный холл, похожий на Колонный зал Дома союзов. Парень благоразумно уселся неподалеку от ресепшен в одно из кресел, отгороженное от швейцарских глаз огромным фикусом, и вскоре убедился, что на него никто не обращает внимания. Мимо проходили постояльцы, бегали горничные с тележками свежего белья, уборщицы со швабрами, пролетали официанты из ресторана, сотрудница на ресепшен разрывалась между тремя телефонами: гостиница жила обычной жизнью. Атаманов просидел за фикусом больше часа, ничего интересного не увидел и уже подумывал о том, что дело не выгорело и надо возвращаться домой, как двери лифта в очередной раз распахнулись… и в холл вышла дама пик.

Серега сразу узнал ее, хотя вместо вчерашних шорт и футболки на брюнетке был строгий офисный костюм. Наш разведчик низко опустил голову и прикинулся спящим. Как нарочно, у брюнетки зазвонил мобильный, и она, остановившись прямо рядом с креслами, начала искать в сумочке пищащий телефон. Атаманов постарался слиться с фикусом в единый ландшафт, одновременно готовясь взять с места старт в случае, если дама пик его узнает… и тут ее окликнули с ресепшен:

– Госпожа Афродакис, ваша почта! И из отдела доставки спрашивают, как долго рассылать дайджесты по магазинам.

– Еще две недели, пожалуйста, – ответила брюнетка, наконец извлекла телефон, бросила сумочку на кресло и, оживленно чирикая по-английски, отошла к стойке.

Атаманов смотрел не отрываясь на эту маленькую черную сумочку с длинной цепочкой. Он был уверен, что в ней находятся ключи ко всем загадкам, и мысль схватить сумочку, выбежать из гостиницы, а затем, прыгнув на мотоцикл, смыться прочь на миг пришла ему в голову. Но Серега сдержался. Во-первых, «керосинка» могла и не завестись с полоборота, и тогда пришлось бы тикать на своих двоих, бросив Батонов мотоцикл на произвол судьбы. Во-вторых, перед ним возникло скорбное лицо матери, говорящей любимую фразу: «Сереженька, если ты пойдешь в бандиты, я этого не пе-ре-жи-ву!» В бандиты Сереженька не собирался, понимая, что у мамани и без того проблем по горло, а стянуть чужую сумку (даже ради выяснения истины) – явный криминал.

Дама пик уже брала со стойки свои конверты, надо было срочно на что-то решаться. И Атаманов пошел на компромисс. Из наружного кармашка сумочки высовывалось несколько белых четырехугольничков. Серега осторожно протянул руку, вытащил листочки, поднялся и, дико заорав в собственный молчащий мобильный: «Тетя Мотя, сколько тебя ждать можно? Я тут в гостинице, как придурок, сижу, а тебя где-то носит!» – кавалерийским галопом покинул холл. Никто его не окликнул, и брюнетка, судя по всему, ничего не заметила. Тем не менее Атаманов поспешно вскочил на мотоцикл и пулей понесся прочь с места преступления.

Предмет кражи он рассмотрел, только оказавшись в собственном дворе, и сначала испытал жестокое разочарование. Все пять похищенных визитных карточек были одинаковыми и принадлежащими самой даме пик – госпоже Афродакис. Но, внимательно перечитав написанное на карточке, Атаманов повеселел. Теперь у них было несколько номеров телефонов загадочной дамы, а также известен ее род занятий…

– Ну что ж, лучше, чем совсем ничего, – согласился Пашка, выслушав Серегин рассказ.

– Как «совсем ничего»? – неожиданно горячо воскликнула Натэла. – Сергей так рисковал! Это же… это же было очень опасно! Мы ведь не знаем, кто она такая на самом деле, наша дама пик! Может… может, международная киллерша? Может… может, она стрелять бы начала?

Мысль о вероятной пальбе, открытой по Атаманову дамой пик, заставила Юльку вздрогнуть, но Пашка недоверчиво усмехнулся. Натэла покраснела и умолкла. Атаманов тоже покраснел и проворчал что-то вроде: не в такое вляпывались, и ничего, выгребались как-то, а вообще, конечно, спасибо… Белка поспешила поддержать Натэлу:

– Конечно, еще как опасно! И очень даже смело Серега поступил! Мы хоть теперь знаем, кто она такая. Пашка, полезай в Интернет, ищи! Ты… ты не можешь влезть в секретные файлы… ну там Интерпола, например?

– Умным людям всюду можно, но предельно осторожно, – загадочно ответил Пашка и разом стал серьезным. – Так, мелочь, все, шагом марш отсюда и меня часа три не трогать! Интерпола, конечно, не обещаю, а вот одну секретную базочку данных пробить, пожалуй, попробую. Только свяжусь с корешком в Иркутске… Кофе бы вот кто-нибудь приготовил, а? ВЫ ЕЩЕ ЗДЕСЬ, ШЕЛУПОНЬ!

«Шелупонь» послушно тронулась к дверям. Уже с порога Натэла обернулась и пообещала:

– Я сейчас принесу кофе. По-турецки. Сахар класть?

Но Пашка ее уже не слышал. Его пальцы выбивали сумасшедшую барабанную дробь на клавиатуре ноутбука.

На другой день в десять часов утра вся компания – плюс неизменные Тамазик со спящей в коляске Мириам – сидела под окнами Юлькиной квартиры на клумбе и ждала, не сводя глаз с задернутых занавесок. Юлька рассказала друзьям о том, что брат всю ночь не ложился спать, стучал по клавиатуре, выпил целый термос кофе, принесенный Натэлой, и на ее, Юлькины, вежливые вопросы отвечал крайне невежливо.

– Базы Интерпола взламывать – это тебе не банку с огурцами вскрывать… – уважительно сказал Батон. – Зря ты к нему лезла.

– Так ведь интересно же, – пожала плечами Юлька. – А он, бессовестный, нич-чего не рассказывает, ругается только. И до сих пор не спит! Если бы дед заметил…

Юлька не договорила, потому что занавески на окне закачались и поехали в стороны. В проеме показался Пашка с изжелта-зеленым цветом лица и кругами под глазами. Увидев разом притихшую компанию, сипло сказал:

– Здорово, братцы кролики. У кого минералка есть? Ни у кого? Тьфу, свинство какое… Нет, я сначала за бутылкой иду, потом рассказываю…

Пришлось ждать еще десять минут, пока Пашка сходит в палатку на углу. Вернувшись, компьютерный гений с удовольствием отхлебнул минералки и сказал, что при посредстве его друга, самого крутого хакера города Иркутска и всей Восточной Сибири, было выяснено следующее…

Мария Афродакис действительно являлась секретарем и экспертом американской фирмы, занимающейся русским искусством. В Нью-Йорке она была хорошо известна среди эмигрантских художников, и самое главное – именно ей удалось установить два месяца назад тот факт, что драгоценности графов Мражинских фальшивые. На фотографиях американских журналов появилось множество снимков Марии Афродакис рядом с липовым изумрудным гарнитуром и растерянной новой владелицей последнего. Но, помимо данной широкодоступной информации, Пашке удалось добыть сведения о том, что Мария Афродакис не раз попадала в поле зрения американской и европейской полиции за махинации с произведениями искусства и ювелирными изделиями. Однако доказать ее виновность властям так ни разу и не удалось.

– То есть все-таки бандитка? – уточнил Батон.

– Аферистка, – поправил Пашка. – В документах пишут, что Мария Афродакис – великолепный эксперт с уникальным чутьем и обширными знаниями, но при этом и с подмоченной репутацией. То есть она постоянно ведет какие-то темные дела.

– Стало быть, не рыжая, а дама пик всю аферу замутила? – нахмурился Атаманов. – Если б не она, еще бы сто лет никто ничего не знал, так, что ли?

– Выходит, так, – согласился Пашка. – И вот еще что интересно… То, что ценности Мражинских фальшивые, выяснилось случайно. Мария Афродакис – то ли подруга, то ли просто знакомая Элен. Перед свадьбой Элен в шутку попросила Марию оценить фамильные цацки, подаренные ей будущей свекровью. Афродакис и оценила… то есть сказала, что они гроша ломаного не стоят. Мражинские всполошились, пригласили еще двух экспертов, те выдали свое заключение: да, драгоценности поддельные. Естественно, семье Мражинских вовсе не хотелось обнародовать эту информацию.

– Еще бы! – фыркнула Белка. – Все вокруг знают, что у тебя суперские брюлики, и вдруг – не брюлики, а бижутерия! Я бы на их месте тоже не болтала.

– Ну вот Мражинские и не болтали. Эксперты обещали молчать, им вообще положено по ихней этике, Афродакис вроде тоже пообещала… Но через некоторое время она вдруг с шиком дает интервью сразу нескольким журналам и объявляет, что ценности Мражинских – дутые. Ну-у-у, что там началось!

– Вот зараза! – с чувством сказала Юлька. – Так свою подругу подставить!