Ветер надежды - Моника Хатчингс

Мартин греб, сидя спиной к берегу. Бенита пристально вглядывалась в приближающийся берег, и Мартин мог незаметно наблюдать за ней. Она была такой юной, свежей и такой желанной — его потрясло, когда он понял, как сильно желал ее.

Плот мягко ткнулся в песок, усеянный ракушками. Они выбрались на берег и вытащили плот на пляж, подальше от воды. Бенита упала на песок, растянулась на нем, забросив руки за голову, зажмурила глаза и начала глубоко дышать. Мартин не мог глядеть на нее — слишком велико было искушение поцеловать девушку. Он поднял глаза на пещеры и сказал:

— На этот берег можно попасть только с моря. Смотрите, здесь нет никаких следов.

Бенита открыла глаза:

— Прекрасно! Ну, ведите меня…

— Хотите осмотреть какую-нибудь одну пещеру?

— Нет, все до одной! Мы должны внимательно осмотреть наши владения, мой дорогой Пятница.

Глава 6

Бенита остановилась у входа в пещеру и оглянулась на море.

— Это просто чудесное место. Берег закрыт скалами, и только ваша маленькая яхточка прыгает там на волнах. Я чувствую себя Робинзоном.

На темном фоне входа в пещеру Бенита была особенно хороша. Мартину становилось все труднее вести с ней непринужденный разговор, потому что ему все время хотелось обнять это гибкое, крепкое, юное тело и поцеловать твердые, прекрасно очерченные губы.

— Я часто приплывал сюда в детстве, — заговорил наконец Мартин, — и, когда наступал отлив, мы разжигали костры из плавника. Помню, отец выдолбил каноэ с очень низкой осадкой, чтобы мы могли на нем приплывать сюда. Но в плохую погоду эти скалы и пещеры недоступны.

— Что ж, тогда я очень рада, что сегодня тихо.

— О себе я бы так не сказал. — У Мартина были свои сомнения по поводу погоды. — Это затянувшееся безветрие не дает возможности ходить под парусом. И еще одно: если такая погода простоит до самого начала гонки, это нам помешает — нужно очень, много ветра, чтобы вести яхты по сложному маршруту.

— Но ведь вы и не хотите, чтобы погода переменилась слишком резко?

— Когда здесь меняется погода, то это всерьез! Помню, несколько лет назад гонку «Блэкмор-Рок» проводили почти в условиях урагана. Спасательные катера стояли тогда вдоль всего побережья, но, к счастью, все добрались до финиша целыми и невредимыми, хотя я бы не сказал, что сухими.

Бенита вертела в руках ракушку, которую подобрала на песке.

— Но регату не начнут в шторм?

— В тот раз они тоже не начинали в шторм. Был полный штиль, насколько я помню. Но барометр падал. Участники гонки достаточно хорошо знали, чего можно ждать, однако все вышло гораздо хуже, чем они думали. Все газеты тогда об этом писали.

— А вы, случайно, не пытаетесь напугать меня? — улыбнулась Бенита.

Мартин все еще не мог смотреть на девушку.

— Конечно нет. Зачем мне это?

— Не знаю. Наверное, у вас есть какие-нибудь тайные причины.

— Пошли! — Он резко сменил тему. — Закончим с этой пещерой! Если вы хотите осмотреть все, нам лучше поторопиться.

Они двинулись на юго-запад к мысу. Время от времени Бенита наклонялась, поднимала понравившуюся ей ракушку и клала в карман. Мартин невольно улыбался — в конце концов, в душе она сущий ребенок. Он поймал себя на том, что и сам шагает уткнувшись глазами в песок, чтобы не пропустить ракушку, которая могла бы понравиться Бените. Когда он поднимал какую-нибудь очень красивую ракушку и вкладывал ее в руку девушки, их пальцы соприкасались и…

— Мне помнится, вы говорили, что сюда можно проникнуть только со стороны моря? — внезапно спросила Бенита.

— Да, это так. Я же сказал — наши следы единственные на этом берегу.

— Тогда как вы объясните это? — Она показала на песок в нескольких метрах от них, где отчетливо виднелся двойной след человеческих ног, начинавшийся от одной из пещер побольше, а затем снова скрывающийся внутри нее.

Мартин застыл на месте.

— Очень странно… — Он посмотрел на следы. — Они входят в пещеру и выходят…

— Или наоборот, — прошептала Бенита. Потом ее осенило. — Значит, тот, кто прошел здесь, все еще в пещере?

— Возможно.

— Может, это матрос с корабля, потерпевшего крушение?

— Скорее всего, какой-нибудь бродяга. Только как он попал сюда? Свалился с неба?

— Давайте посмотрим!

Она снова напомнила ему ребенка, жаждущего приключений.

Мартин оглянулся на «Редкую птицу», надежно стоявшую на якоре, и согласился:

— Ладно, держитесь на всякий случай поближе ко мне. Там может прятаться какой-нибудь опасный тип… или бродячая собака.

— Я что-то не вижу следов собачьих лап, — разумно возразила Бенита и двинулась вперед на цыпочках.

Земля в пещере была ровной и влажной, только в том месте, где виднелись следы, лежал крупнозернистый песок. Мартин зажег несколько спичек. В пещере никого не было. Они вышли на солнце, и Бенита уселась на камень, вытянув стройные ноги.

— Что ж, становится все любопытнее и любопытнее, как говорила Алиса в Стране чудес. Кому принадлежат эти следы? И как попал сюда тот, кто их оставил? И куда делся?

Мартин только головой покачал:

— В самом деле! Но, думаю, этому есть естественное объяснение, как всегда оказывается в подобных случаях. Забавно, но, когда я был мальчишкой, именно об этой пещере говорили, что в ней водятся привидения. Но никто не обращал на это внимания, мы часто бывали здесь и ни разу не видели и не слышали ничего таинственного, по крайней мере до сегодняшнего дня. Отец говорил, что легенду о привидениях выдумали сами контрабандисты, чтобы никто не совал сюда нос. И я уверен, что он был прав. Между прочим, на этом побережье контрабандой промышляли еще сорок лет назад.

— Правда? — Ее глаза заблестели. — Это очень интересно. Ваш отец тоже был контрабандистом?

Мартин расхохотался:

— Нет, он был законопослушным гражданином до определенных пределов. Он мог поймать лишнего лосося на следующий день после того, как заканчивался рыболовный сезон, забывал об этой дате и не выбрасывал рыбу обратно в море. Но не более того. Вот истории о контрабандистах он любил рассказывать! В те дни главным предметом контрабанды было спиртное — особенно бренди. — Мартин замолк, чтобы закурить трубку.

— Продолжайте, — попросила Бенита. — Все это звучит почти неправдоподобно. Я-то думала, что контрабандный промысел закончился еще в те дни, когда носили кружевные жабо и панталоны до колен.

— О нет! Он продолжался и после войны четырнадцатого года. Даже теперь контрабандисты орудуют в проливе, но, понятно, не так, как раньше. Ввозят часы, наркотики и прочее.