Непростая работа - горшки обжигать 5 - Айрат Саяпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но если обижусь, то можно? — уже не столь категорично, но всё ещё с долей непринятия новых условностей поинтересовался демонюга, на что лишь кивнул ему. — Тогда ладно. И вот ещё что, — хапнул он лакомый кусочек со стола. — Переигрывал местами, а кое-где недоигрывал, — в один присест закинул в пасть угощение и с набитым ртом промолвил. — Плохой актёр из тебя.
Да, знатный стол для новичка закатил, ничего не скажешь. Ведь как оно в культуре нежити прижилась одна зело облюбованная мертвецами традиция радушного гостеприимства (ибо древнющая-я-я), вот и вывалил на стол кучу яств, которые приличному и крайне трепетно относящемуся к своему психическому здоровью живому предлагать не стал бы ни в коем случае. А этот рогач чего только не видел и не жрал за свою, скорее всего, долгую и насыщенную на события жизнь. Его живыми глазками бехолдеров в кленовом соку дриады не испужаешь, не говорю уж про сосиски из плоти разумных в собственном соку, а как демонюга уминал жаренное на углях треантов мясо Зверобога, посыпанное пряностями из Искр душ. М-м-м, аж за ушами трещало. Создавалось впечатление, что данное блюдо так и вовсе его излюбленное лакомство.
— Давно уже о том знаю, — махнул рукой. Эка невидаль. Но вот нарушение этикета пищепринятия ему подтянуть стоит. Пометочку только сделаю о том, чтобы не забыть. — И да, возвращаясь к прошлой теме. Плевать мне на собственное существование. Без меня мир как-то жил все эти мириады лет, так и простоит дальше. Главное, чтоб родина была в безопасности. А ради подобного не жалко и за Грань отойти.
— А как же победа? — скептично поднял рогатый бровь, важно ковыряясь в острых зубах когтем. Не, ну точно надо его на обучение банальным правилам приличия отправить.
— Ты сейчас серьёзно? — поставил под сомнение его демонючесть и, как следствие, изворотливость ума. — Победой там при любом раскладе не пахло обеим сторонам, нашли бы к чему придраться. Меня-то понятно просто и без затей грохнули, а лакуну размародёрили, тут без вариантов. Тебя бы после исполнения назначенного, а если точнее, моей смерти, в лучшем случае на морозы бы турнули, а скорее всего, быстренько прихлопнули, развоплотив душу и предоставив пред очи Самого хладное тело, дескать: «Совсем демонюги оборзели. Что творят! Погляди!»
— О таком раскладе я тоже подумывал, — реабилитировался он в моих глазах. — Уж больно выгодно выглядело то предложение. Да только сдавать назад поздно было. Однако соломку подстелил, но, оглядываясь назад, вижу, что дурная была она. По сему выходит, что Константин своим, казалось бы, сумасбродным решением вывел меня из-под удара.
— Милосердие не было главным помыслом, — пресёк попытку наделения Смерти ореолом доброты и святости. — Хаос его, видимо, реально достал. Но всё равно должен теперь по гроб жизни и после тоже.
— Ха! Дожили, — нисколько не раздосадованно хохотнул Кир. — Меня понизили до зверушки, как же низко я пал.
— Да не парься, нормальная тема, — поддержал его шутливый тон. — А вот с меня спросят ещё коллеги и народ.
— В смысле? — задрал Кир бровь.
— Почто я не вывез раз на раз с Демиургом? — откинулся в кресле и досадливо вздохнул.
— Шутишь, что ли? — не поверил мне демон. — Младший Бог против крепкого Демиурга?
— Ты не смотри, что нежить по сравнению с остальными Планами тщедушна малость, — полушутя погрозил ему пальцем, не меняя положения тела. — Раз ни одного Демиурга нет. Это лишь прикрытие. Вон, — мотнул головой, — у нас драконий предок был. Герцог! Хоть и не смог сполна насладиться титулом — помер скоропостижно. Пару тысячелетий им щеголял, что, согласись, мало. А помер и вовсе эпично — будучи в ранге Трансцендента, на самых ранних его этапах, смог сдерживать натиск нескольких твоих одноранговцев и напихать им в панамку по самое не балуй, отчего те до сих пор отойти не могут. За что был увековечен в ордене имени его пяти степеней! Вторая по значимости награда! Двух видов: с мечами за воинскую доблесть и без них за подвиги на поприще гражданских деяний! На, погляди, — спроецировал обозначенные награды со своего статуса. — 2 штуки жаловали за оба направления. Жаль, что 5-й степени всего лишь, но какие мои годы.
— Силён был мужик, — задумчиво и малость отстранённо промолвил Кирилл.
— Ну дык, — распирало меня чувство гордости за деяния славных предков. — Не смотри на ранг, а на количество пройденных эволюций. У него их было четыре за плечами.
— А у тебя одна была, как погляжу, — прибег рогатый к оценке и в наглую заглянул в информацию обо мне.
— И что! — возмутился наглому принижению. — И ты один был.
— Хмм… Справедливо, — углядел Владыка резон в моих словах. — И чего тебе за это будет? — задал он закономерный в подобной ситуации вопрос. — Арест? — Я отвёл взгляд. — Избиение публичное? — Какие красоты, однако, тут. — Казнь? — Навис надо мной демон, в чьих глазах читалось беспокойство по типу «Страшное место. Даже ужаснее Геены».
— Хуже, — буркнул ему в смущении. — В линии наследования вырасту или на должность какую-нибудь высокую посадят. А может, и вовсе лишат возможностей участия в бугуртах.
— Кххх… Пфффууу, — подавился тот чаем, но после совладал с рефлексами и быстро его выплюнул. — Да иди ты! — шарахнул по столу он ладонями.
— Вот-вот, — подивился внезапному приступу сочувствия от новичка. Не мог он ещё проникнуться нашими реалиями, но, видать, на лету схватывает. Вон как опешил от суровой кары.
— А ничего, что Костя сам пришёл к тебе? — отдышавшись, продолжил демон.
— Ой, да кого это волнует, — посмеялся над его разумным доводом. — Он пришёл? Разрулил? Всё. Должен. Без вариантов. Так что мы оба тут в шелках сидим.
— Куда я попал? — утонул лицом в ладонях Кирилл. — Бардак форменный же. Как они ещё не сгинули? — озвучил он те вопросы, что до сих пор задают себе наши враги и недоброжелатели. Ничего, ответ он сам найдёт со временем.
— Не волновайся, — соболезнуя, похлопал рогатого по плечу. — Мы тебя ещё перекуём. Кремнём станешь. Никто не прошибёт твою стальную волю, каменную мину и постоянную готовность к неожиданностям. Даже рад будешь.
— Надеюсь, — вымучил из себя Кир улыбку, но при этом глаза его поблекли от воображаемых картин беспросветной безысходности грядущего.
Экий он, однако, малодушец. Чуть что — сразу духом пал. Пессимист.
