Молчание. Ужас тишины - Александр Булахов

– Анализ крови, который взяли вчера при поступлении больного, не показал значительного увеличения СОЭ, количества эозинофилов и лейкоцитов. Получается, вчерашние симптомы указывали, что у него, скорее всего, язва двенадцатиперстной кишки. А за ночь клиническая картина вдруг резко изменилась: в его организме появилось столько червей, что уму непостижимо. Я ещё утром удивился – откуда у него красная сыпь на коже и подмышками. В общем, мистика какая-то. По-другому не назовёшь.

Первым в лабораторию зашёл главврач, он осмотрелся вокруг и обратился к Магамединову, который отстал от него на несколько шагов:

– Ну и где всё, о чём ты рассказывал?

Максим Викторович, побледнев, застыл на пороге лаборатории. Вокруг царила кристальная чистота. Ни самого Воронина, ни трупа на столе, ни червей – ничего не наблюдалось. Когда он уходил, эти твари не умещались на столе и падали на пол. Они прорывались наружу сквозь ткани почек, печени, лёгких – лезли, откуда только можно…

– Сам не пойму. Подождите!

Магамединов выскочил в коридор подвала и закричал:

– Воронин! Воронин, ты куда подевался?

Ответом ему была тишина. Максим Викторович заглянул в помещения с холодильными камерами: тоже никого. Вернулся в расстроенных чувствах, открыл, было, рот, но тут увидел видеокамеру на полке – там, где он ее оставил недавно.

– Я кое-что снял на видеокамеру, сейчас вам покажу!

Включил просмотр. Вместо записи на экране появилось много мелькающих точек, и камера зашипела, как испорченный старый телевизор, не принимающий сигнала.

– Посмотрите на эту гадость, – закричала Инга Вацлавовна.

Все обернулись к ней. Она показывала на ванночку с формалином, в которой плавали две большие твари с серыми глазками, чем-то похожие на молодых ужей, но только с лапами и веерообразными крылышками. Длина тела каждой составляла примерно тридцати сантиметров, окрас тела был оливкового цвета. По бокам продолговатой головы красовались два жёлтых пятна. Одна из этих тварей подплыла к краю ванночки, уставилась в глаза Инги Вацлавовны, раскрыла пасть, показав, что у неё есть зубы, причём очень-очень много.

– О-ёй! Как она на меня смотрит! – не выдержала Инга и на всякий случай отошла от ванночки.

Главврач дал распоряжение, куда следует поместить эту мерзость. Потом с раздражением спросил у Магамединова:

– А где все-таки Воронин? Где труп, наконец?

– Не знаю, Иван Сергеевич, я его мобильник два раза набирал: отключен или находится вне зоны действия сети.

– Ладно, разбегаемся пока, – вынес своё решение главврач. – Магамединов, как появится Воронин, дай мне знать.

Вся группа, кроме Инги Вацлавовны, оживлённо болтая, покинула лабораторию.

– Максим, честно признаюсь, я в шоке от увиденного. Неужели эти агрессивные твари жили внутри живого человека? Я не могу поверить своим глазам.

– Я тебя прекрасно понимаю, Инга. Сам отойти от этого зрелища никак не могу. Впрочем, это второе необъяснимое явление, произошедшее в этой больнице. О первом я тебе сейчас расскажу, – произнёс Максим Викторович.

И тут его взгляд упал на стол, где между хирургическими инструментами валялись две половинки от разломанной коробочки, которая ещё сегодня утром висела на шее умершего больного.

4

Груше повезло. Фёдор Иванович лежал на свой кровати и тихо посапывал. Правда, небольшой помехой был Василий. Он сидел на стуле рядом со своей тумбочкой и очищал апельсин от кожуры. «Чёрт его знает, – подумал Виталик, – этого Василия, возьмёт, да заржёт, как лошадь в самый неподходящий момент. Ненадёжный товарищ».

Груша кинул косой взгляд на Василия, улыбнулся ему и достал из кармана мобильный телефон.

– Сфотографирую я нашего деда на память, пока он спит, – произнёс Виталик непринуждённым голосом и щёлкнул деда несколько раз.

Василий скривился, как будто увидел какую-то мерзость.

– Я ж говорил старикану, что ты дедофил, а он мне не верил.

Груша сел на кровать.

– Да, пошёл ты знаешь куда… со своими шуточками…

– Не знаю и знать не хочу! – крикнул Василий, вскочил со стула и вырвал из рук Груши мобильный телефон. – Дай, гляну, что тебя так сильно возбуждает?

Василий уставился на экранчик мобилы и округлил глаза.

– Боже мой! – взвизгнул он. – А я тебе не верил!

Груша внимательно посмотрел на Василия: не шутит ли тот. Взгляд у Василия был очень напуганный.

– Дай, я сам гляну! – Груша вырвал мобильник из рук приятеля и взглянул на экран. Лицо спящего Фёдора Ивановича – вот и все, что там было.

– Вот же ты козёл, Васька! – возмутился Груша.

Василий в ответ расхохотался.

– Я, может, и козёл, – сказал он сквозь смех, – но ты бы видел свою рожу две минуты назад…

5

В одиннадцатую палату урологического отделения поступил хилый сутулый юноша невысокого роста, бледный, как сама смерть. Волосы у него были длинные, тускло-каштановые, а глаза – узкие, карие. Любой, кто видел этого юношу, сразу понимал, что он болен какой-то тяжёлой болезнью, которая истощала его.

Он, ни с кем не здороваясь, занял свою кровать, достал из чёрного пакета толстую книжку и начал её читать. Андрей, Олег Олегович и Александр Евгеньевич переглянулись. Андрей встал, подошёл к юноше и присел на край его кровати.

– С чем поступил, парень?

– Камни в почках, – охотно ответил ему тот.

– Как тебя зовут?

– Егор.

– А меня Андрей Васильевич, можно просто Андрей. Я работаю слесарем на пивзаводе. Что такое интересное читаешь?

– Солженицына. Раковый корпус.

– Интересно?

– Только начал читать.

– Мы тут в карты на деньги играем. Хотели тебя попросить, что бы ты нас не сдал.

– Не переживайте, не сдам.

– Если хочешь, можешь к нам присоединиться.

– Отстань от малого, – прошептал Александр Евгеньевич. – У него и денег-то, наверное, нет.

– Почему нет. Есть у меня деньги, – обиженно произнёс Егор. – А во что вы играете?

– В основном, в покер. Иногда в тысячу, – объяснил Олег Олегович. – Присоединяйся, если не боишься.

– А какая начальная ставка?

– Сто рублей.

– Раздавайте, пару раз сыграю, – храбро заявил Егор.

6

Через два часа напряжённой игры Андрей, Олег Олегович и Александр Евгеньевич остались без денег. Такого финала никто из них не ожидал. Каждый из них думал, что чуть-чуть разбогатеет за счёт сопляка, который, как им показалось, и играть-то толком не умеет. Но в результате дошло до того, что они пацанёнку проиграли все свои деньги.

– Где так хорошо научился играть? – спросил Андрей.

– Неважно. Давайте договоримся, мужики. Я расскажу вам несколько интересных историй. И, если вы их дослушаете, не перебивая меня, я верну каждому его деньги.

– И тебе это надо? – удивлённо спросил Александр Евгеньевич.

– Мне надо, – улыбнулся Егор. – Я знаю, что просто так вы меня слушать не будете. Скажем, я покупаю у вас ваше свободное время для того, чтобы рассказать несколько историй. Обещаю, скучно не будет.

Андрей похлопал Егора по плечу:

– А ты добрый парень, и поступок твой – благородный.

– Только от вас требуется запастись терпением. Когда я вам скажу, что я рассказал всё, что хотел, только тогда вы можете считать, что отработали свои деньги.

– По рукам! – хлопнул по маленькой ладони Егора Андрей. – Я готов слушать.

– И я готов, – согласился Александр Евгеньевич.

– Не тяни резину! – рявкнул Олег Олегович.

– Представьте, мужики, что давным-давно на заборе, окружающем эту больницу, – начал свой рассказ Егор, – образовалась ледяная, с какой-то синевой, плёнка. Металлическая сетка забора буквально светилась благодаря ней. Входные ворота и калитки на обоих проходных медленно стали закрываться, а когда они закрылись полностью, то защёлкнулись и электронные замки, их заклинило из-за проникшей внутрь механизмов ледяной плёнки. Люди, которые собирались войти на территорию больницы или выйти за её пределы, столпились у ворот с обеих сторон. Периодически возникающие вспышки яркого синего света начали больно резать им глаза, заставляя их отступить от забора. Среди несчастных, попавших в эту ситуацию, нашлись те, кто не только не отступил, но и попытался пролезть через забор. Все они приняли смерть, так и не поняв причины её…

Мужики, которые слушали Егора, переглянувшись, улыбнулись друг другу. И один из них покрутил пальцем у виска, мол, гляди, парень-то этот немножко не от мира сего.

7

Круглова, лёжа на диване, увидела, что кто-то стремительно приближается к ней с острым железным молотком, собираясь её ударить. Она попыталась вскочить, но её будто пригвоздило к дивану. Удар был настолько сильным, что она не успела почувствовать боли. Женская рука с длинными накрашенными ногтями впилась в кожу её головы, проникла сквозь разломанные кости черепа и стала выгребать из черепной коробки всё её содержимое.