Одержимость Артура - Лоррейн Аллен

мать, и прими наказание как женщина.

— Ты сумасшедший, если думаешь, что я буду послушной, пока ты бьешь меня ремнем.

— Ты не можешь оставаться там всю ночь.

Черт, он прав. Что, блин, мне делать?

— Прости меня, ладно? Я больше не ослушаюсь тебя.

— Слишком поздно для извинений. Маленькая свинка, маленькая свинка, впусти меня.

— Поцелуй меня в задницу!

— Тогда я подую и разнесу твой домик в пух и прах.

Он наносит удар за ударом по двери и раскалывает ее посередине. Я лихорадочно оглядываю ванную, отчаянно ища хоть что-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Черт, ничего нет. После еще одного удара ему удается войти. Я прижалась к стене, с сердцем, подскакивающим к горлу.

— А вот и Арт.

— Давай поговорим как взрослые разумные люди.

Он машет мне рукой.

— Не заставляй меня ждать.

Я медленно иду к нему, как будто подчиняясь приказу, но, проходя мимо Арта, бросаюсь бежать. Он ловит меня, прежде чем я успеваю сделать три шага, и тащит к кровати.

— Проклятый неандерталец! Отпусти меня!

Арт переворачивает меня на живот, а затем наваливается сверху всем огромным телом, чтобы предотвратить любую попытку побега. Он хватает меня за запястье и приковывает наручниками к столбику кровати. Я поворачиваю голову и вижу еще наручники, свисающие с оставшихся трех столбов. Я не заметила их раньше. Когда все мои конечности зафиксированы, он слезает с кровати.

— Мне будет больнее, чем тебе. — Он сильно и быстро бьет ремнем по моей заднице. Ощущение такое, будто с моего тела сдирают кожу.

— Арт, пожалуйста! Остановись! — Я всхлипываю, слезы текут из моих глаз.

— Ты. Обязательно. Научишься. Слушаться. И. Подчиняться. Мне. — За каждым словом следует жестокий удар, более болезненный, чем предыдущий.

После еще нескольких ударов он, наконец, заканчивает. Мои запястья и лодыжки освобождены, но я лежу на месте, испытывая боль и шок.

— Спускайся и одевайся. Мы идем завтракать.

Завтрак!

Я кручу головой в его сторону. Он стоит спиной ко мне, натягивая брюки. Мой контроль ослабевает, и я бросаюсь на него. Неудивительно, что он почти сразу берет верх, переворачивает меня и скрещивает руки на груди, лишая меня подвижности.

— Я ненавижу тебя, — всхлипываю, прижимаясь к нему.

— Я несколько раз объяснял тебе правила, но ты предпочла их проигнорировать. Чтобы избежать наказания, советую тебе начать слушаться, потому что, поверь мне, я могу стать гораздо более изобретательным в своих воспитательных методах.

— Тебя не волнует, что мне больно?

— Нет. — Он подталкивает меня к двери. — Будь одета к тому времени, когда я спущусь вниз.

Меня там не будет, гребаный ты ублюдок.

— Син.

Я останавливаюсь в дверях, не поворачиваясь к нему лицом.

— Не убегай, потому что я пущусь в погоню, и представь, что сделаю, когда поймаю тебя. И если это недостаточный стимул, подумай о лучшей жизни, которую ты сможешь обеспечить своему сыну и матери с полумиллионом долларов.

Я смотрю на него в кабинке, пока Арт уплетает свой омлет со стейком, как будто ему наплевать на все на свете. Тем временем я корчусь, не в силах усидеть на месте, потому что моя задница болит невыносимо. Единственное, что меня хоть как-то утешает, это фантазия о том, как я выливаю содержимое кружки с кофе ему на голову.

— Ешь.

— Я не могу есть, — шиплю я.

— Почему нет? — спрашивает он, озадаченно откусывая кусочек тоста.

— Я не могу удобно сидеть.

— Какое отношение твой рот имеет к твоей заднице?

— Никакого.

— Вот именно, так что ешь свою гребаную еду, если не хочешь, чтобы я повязал тебе на шею слюнявчик и кормил сам.

Я хватаю ложку, опускаю ее в миску с кашей, а затем заталкиваю в рот.

Черт! Я ударилась зубом!

— Ты в порядке? Уверен, тебе нужно к стоматологу, — ухмыляется Арт.

Я закатываю глаза.

— Ты напрашиваешься на еще один шлепок.

— Я ничего не сделала! — пронзительно кричу я.

— Ты закатила на меня глаза.

«Спокойно, тебе придется иметь дело с его дерьмом только шесть месяцев».

— Прости меня, папочка. — Я хлопаю ресницами.

— Хорошая девочка. — Он поглаживает меня по макушке.

Я достаю свой мобильный телефон из сумочки, чтобы проверить, нет ли пропущенных звонков от мамы. Удивительно, но нет. И это странно, потому что она всегда беспокоится. Я отправляю ей сообщение, но оно не проходит.

— Какого черта? Мой сервис отключен, но я оплатила счет.

— Я перевел твой номер на твой новый телефон.

— Какой новый телефон?

— Тот, который купил и доставил в твою квартиру.

— Тебе не нужно было этого делать.

— Этот кусок дерьма устарел. — Он показывает вилкой на мой телефон. — И экран треснул. Спасибо — вот правильная реакция.

— Спасибо.

— Не за что. Твой автомобиль тоже доставлен. Ключи передали твоей матери. Ничего вычурного. Я подумал, что ты предпочтешь что-нибудь попроще.

— Ты купил мне машину? — недоверчиво спрашиваю я.

Без сомнения, у моей мамы миллион вопросов ко мне.

— Купил, но по своим эгоистичным причинам.

— И каким же? — уточняю, делая глоток апельсинового сока.

— Ты быстрее доберешься до меня на своей машине, чем будешь ждать такси.

— А как насчет страховки, жетонов…

— Обо всем уже позаботились.

— Хорошо. — Я не должна задавать следующий вопрос, но мне любопытно. — Вы с Джошем живете вместе?

Арт наклоняется вперед, впиваясь ногтями в мое колено.

— Давай проясним одну вещь. Ты не спрашиваешь о Джоше. Он не твое собачье дело. Если ты когда-нибудь столкнешься с ним, то в твоих интересах, блядь, свернуть с дороги. Это ясно?

— Кристально, — прошипела я между стиснутыми зубами. — Пожалуйста, убери руку.

— Я рад, что мы понимаем друг друга. — Он откинулся назад. — Будь в моем пентхаусе к восьми вечера.

— Я не могу.

— Что, блядь, ты сказала?

— Я должна провести время с Себастьяном. Я могу прийти в понедельник после работы, но не остаться на ночь.

— Справедливо, твой сын на первом месте.

Это первая битва, которую я у него выиграла.

— Ты уже водила его в какой-нибудь парк развлечений?

— Нет, я не могу себе этого позволить.

— Возьми его в эти выходные. Я куплю абонемент для твоей мамы, Себастьяна и тебя. У Мейсона уже есть свой.

— Это не…

— Я только прошу, чтобы ты взяла Мейсона с собой. Ему не помешает друг.

— Это временно. Думаешь, разумно назначать совместные прогулки? Что если они привяжутся друг к другу? Я не хочу, чтобы они страдали.

— Нет причин, по которым они не могли бы остаться друзьями после окончания нашего соглашения. Я бы никогда не поступил с Себастьяном плохо. Он не имеет никакого отношения к проблемам между тобой и мной.