Синдикат (СИ) - Николаев Игорь Игоревич

— Цена? — спросил одноглазый все с тем же выражением стороннего наблюдателя.

— Прежняя, — Кадьяк сделал движение ладонями, обозначив символическое извинение. Очень символическое строго из вежливости. — Вдвойне.

После короткой паузы наемник решил на всякий случай пояснить:

— Могущественный трест. Значимый сотрудник, из настоящих, не тех, что на виду. Слишком большой риск. Соответствующая наценка.

— Понимаю.

Бес достал из кармана искусственный глаз, обдул его, протер антисептической салфеткой и вставил обратно, чувствуя, как обволакивает круглый предмет искусственная подложка в пустой глазнице. Глядя в собственное отражение на боку стакана, моргнул пару раз, чтобы слепой зрачок-камера встал на место. Посмотрел на Кадьяка, прямо и не мигая.

— С тобой можно договориться? — вопрос звучал столь же прямо.

— Я не устанавливаю цены, я посредник, — пожал плечами Кадьяк. — И гарант сделки.

— Я заплатил за результат.

— И результат есть. Барон сделал заказ, я проверил его качество. Гарантирую, твой человек найден, — Кадьяк даже заскучал, объясняя прописную истину. — Но ты ищешь опасно. Цена возросла, и барон в своем праве заново оценить стоимость. Если у тебя нет денег, значит, сделка закрыта, я возвращаю лишнее, беру минимальный процент за посредничество. Все расходятся.

— У меня есть деньги. Но не такие, — Бес выговаривал слова по одному, будто тщательно отмеряя их. — Ты видел результат, проверил его. Ты знаешь, кто на фото. Давай договоримся напрямую.

— Друг мой, — голос Кадьяка стал еще более мягким, вид еще более скучающим. Опасно скучающим, прямо-таки нарочито. — Я понимаю тебя.

Бес сжал губы.

— Нет, действительно понимаю, — Кадьяк по-своему истолковал мимику партнера по непростой сделке. — Поэтому давай сделаем так. Не стану читать мораль про деловую этику и репутацию, которая теряется на раз-два.

Наемник щелкнул пальцами, иллюстрируя сказанное. Судя по глухому звуку под огнеупорной тканью перчатки скрывался голый металл, даже без «мясного» камуфляжа.

— И забуду твое предложение. Как будто не было. А ты не станешь повторять его. Потому что второй раз забыть я не стану.

Бес помолчал, затем резко выдохнул, так, что пальцы Кадьяка дернулись, словно готовясь к пресечению атаки. Дернулись на считанные доли миллиметра, но Бес заметил, с подчеркнутой медлительностью потер ладони, будто омывая их под струей невидимой воды.

— Хорошо. Мне нужно имя, должность, все остальное. Его адреса и где можно найти этого человека в… некотором будущем. Это все есть у барона?

— Да, — Кадьяк не колебался с ответом. — Не полное личное дело, но достаточно для тебя.

— Двойная цена, — Бес не столько спрашивал, сколько фиксировал.

Наемник лишь кивнул.

— А сколько стоишь ты? — с той же прямотой задал вопрос одноглазый.

— Смотря, что тебе нужно, — Кадьяк снова ответил так, словно ждал именно этот вопрос.

Ресторан потихоньку заполнялся посетителями. Среди нормальных живых официанток замелькала пара автоматиков, развозящих напитки. Водяные струи стекали по крыше над головами, сплетаясь в причудливые узоры.

— Сопровождение и возможный бой с охраной, — задумчиво и негромко сказал Бес, как будто говорил сам с собой.

— Удвой сумму, которую должен барону. И я оставляю за собой право выйти из дела, если оно мне не понравится или окажется слишком «разогретым». Разумеется, не во время боя.

— Ты любишь кратные числа… — протянул Бес, осознавая, что общая сумма заказа вышла за все доступные пределы, даже несмотря на довольно приличные сбережения кибернетика, сделанные как раз для этого.

— Я видел то, что нашел ломщик на твою цель. Это не подвальник какой-нибудь. И даже не бильярдист. Это человек из высшего административного состава. А ты не похож на его сына, потерянного в младенчестве. Так что будут секунданты и автоматики, скорее всего шумная стрельба и кого-то увезут в крематорий. Хотелось бы, чтобы не меня.

— Что ж, все по делу, — согласился Бес. — Как быстро ты сможешь доставить мне информацию от барона и мобилизоваться в случае чего?

— Нищему собраться — подпоясаться, — хмыкнул Кадьяк, снова демонстрируя неплохое знание фольклора. — Я легкий на подъем и сейчас веду лишь твое дело. Но так будет не всегда.

— Понял. Я пришлю сообщение завтра.

— Барон долго ждать не будет, — похоже, Кадьяк не слишком верил в способность нанимателя обеспечить быструю платежеспособность.

— Завтра, — Бес подавил вспышку злобы и ответил, как молотком ударил.

— Тогда до завтра.

Кадьяк медленными глотками допил воду, растягивая удовольствие. Встал и, не прощаясь, зашагал к выходу, скользя меж посетителями как черный призрак. Люди прибывали, дождь усиливался. Сквозь туманную пелену влаги уличные голограммы сияли тускло, с акварельной размытостью. Бесу некстати вспомнилось, что однажды он уже видел что-то подобное, но точка обзора была намного выше. И тогда у его ног лежал прекрасный город света, воплощения всех мечтаний, дворец чудес в конце дороги, полной мучительных испытаний.

Сколько тогда было надежд…

Бес из принципа допил стакан, стараясь понять, что нашел в этой жидкости канадский наемник. Так и не понял, вода как вода, вполне пригодная. Встроенный в коренной зуб детектор молчал, подтверждая приемлемую чистоту, а также отсутствие ядов и стимуляторов. Бес шмякнул хрупкий сосуд на стол так сильно, что едва не разбил. Пообещал себе, что в третий раз не будет никакой воды.

«А на улице шел дождь и рота солдат» — меланхолично подумал одноглазый, уходя.

Он покинул ресторан через другой выход, спустился на лифте и немного постоял на открытой галерее, огибающей третий этаж высокого здания. Холодные капли стучали по плечам, оседали в ежике седых волос. Хотелось накинуть капюшон, однако сталевар капюшонами не пользовался, даже с односторонней прозрачностью, чтобы не ограничивать обзор. А шляпу с пристегивающимися к тулье полями забыл дома.

Внизу, на мостовой, выписывали сложные фигуры «ногопарни» на протезах, сделанных в виде ног с трехосными коленями, а также встроенными роликами. Похоже, какая-то уличная группа тренировалась перед заездом, судя по нашивкам «RollerBoys» — въездные, гастролеры из-за океана. Пронырливый гонзагамо уже навел камеру, выкинул из-за спины портативную антенну и гнал запись. Видимо «Роллеры» были популярной группой, на которую готовы смотреть в «кругах» по подписке. А может, делали себе рекламу. Но в любом случае катались они красиво, Бес, несмотря на грустный настрой, даже засмотрелся на импровизированное шоу, которое совмещало виртуозное каталово на роликах и сложную акробатику, да еще в командной работе. Затем опомнился, тряхнул головой и пошел дальше, к станции монорельса. Транспорт был архаичный, зато дешевый и все еще держал позиции перед всякими новшествами типа вакуумных поездов.

На полупрозрачной панели вдоль стены шла трансляция новостей «Первой программы ЦТ». Задумавшийся о своем Бес отвлекся, привлеченный красочной анимацией ядерного взрыва. Как оказалось, уличный телевизор рекламировал единственное в Хабаровске выступление ВИА «Рамштайн». Знаменитые немцы представляли видеофеерию с премьерой отреставрированного клипа «Солнце», причем не классики, а оригинального варианта, с бомбардировщиком и характерным «грибом» среди противоатомных небоскребов Нью-Йорка, похожих на страшный сон кубиста.

«Сходить, что ли?»

Мысль была внезапной и мгновенно прошла стадии от категорического удивления до «а почему бы и нет». На экране, тем временем, сменилась картинка, рассказывая об очередном акте сепаратистского терроризма в Китае. Злодеи сумели купить ядерный заряд из чьих-то арсеналов, не то Израиля, не то Родезийского протектората, однако не смогли заставить работать детонатор. В итоге без изысков перемололи начинку и распылили с вертолета над городом.

Впрочем, одноглазому было уже неинтересно. В Китае все время что-нибудь случалось, недаром СССР продолжал держать на юго-восточных границах солидную армейскую группу. Причем по слухам бок о бок с доблестными красноармейцами несли тяжкую службу морпехи США, потому что американские синдикаты имели в регионе твердые интересы, а что хорошо для крупного капитала, то хорошо для всей Америки