Убей меня, исцели меня (СИ) - Элис Винтер

время масштабного пожара в местной кондитерской. Пришлось даже спалить пару домов для убедительности. Но такие меры были оправданы: в деревушке преимущественно жили волшебники и допустить утечку информации об обстоятельствах дела было нельзя. Стригои более никак себя не обнаруживали, но Гермиона выдвинула предположение, что в качестве своего логова они могли выбрать замок Скотни на окраине Ламберхерста. И к середине второй недели этому нашлось подтверждение: одна из двоек заметила пару вампиров, волокущих по подъездной дорожке замка бессознательное тело.

На утро все собрались в штабе. Не хватало только стража, возглавлявшего рейд, сейчас отошедшего налить кофе. Просторное помещение было специально для этой цели переоборудовано из учебного класса. На дальней от входа стене висела большая доска, посреди которой магнитом была закреплена колдография Гарри. Каждый раз видя его улыбающееся лицо, Гермиона чувствовала, как к горлу подступает ком. Заняв место на подоконнике, она подтянула ноги к груди и закрыла глаза. Вокруг негромко переговаривались авроры, обсуждая открывшиеся обстоятельства.

— Мне надоело просто выжидать, — громче всех бурчал Ллойс. — Пока эти твари бесчинствуют, мы учимся бегать, — его товарищи закивали, соглашаясь.

Ллойс раздражал. Своим недоверием к команде стражей он рисковал завалить дело и наделать глупостей. Услышав его очередную язвительную реплику, Гермиона, не выдержав, фыркнула, чем заслужила полный ненависти взгляд в свою сторону.

— С вашей несдержанностью, мистер Ллойс, вы станете обедом для стригоя в два счета, — громко отчеканила она.

— А тебя, я смотрю, все устраивает? Не понимаю! Почему ты сидишь, сложа руки?! — взвился он. — Сильнейшая ведьма столетия! Героиня войны! Тьфу!

— Потому что, в отличии от вас, я еще и самая умная ведьма столетия, — совершенно не реагируя на этот выпад, спокойно ответила Гермиона. — Давайте представим, что вы оказались со стригоем лицом к лицу. Что будете делать?

— Применю заклинание огня, — рассмеялся Ллойс, оборачиваясь на товарищей и всем своим видом показывая, какую глупость спросила эта девчонка.

— Верно, — кивнула Грейнджер, усаживаясь удобнее. — Какое именно заклинание вы используете, Андрэ?

— Адское пламя, — ответил тот, а затем, скривив рот, выдавил из себя, словно передразнивая: — Гермиона.

— Допустим, вы забыли, что это заклинание из раздела очень темной магии. Допустим, вы даже знаете заклинание-отзыв. Кстати, знаете? Впрочем, не важно. Это заклятие не подходит.

— Почему? — непонимающе переспросил Ллойс, будучи уверенным в своей правоте.

— Адское пламя вызывает неконтролируемый огонь. По всей вероятности, вы никогда не видели это заклятие в действии. Я видела. Языки пламени ведут себя словно одушевленные, мыслящие, стремящиеся убить существа. Они без разбора уничтожают на своем пути все, чтобы добраться до цели. Поэтому, если используете это заклинание, считайте вы убили весь отряд и с высокой степенью вероятности погибли сами, — усмехнулась Гермиона. — Еще идеи?

— Губрайтов огонь? — донеслось откуда-то справа.

— Лучше. Особенно, если вы со стригоем один на один, — кивнула она. — Но тоже мимо. Это заклятие превратит вампира в вечный факел. Огонь, конечно, сам по себе рано или поздно убьет его, но это долго и не так эффективно, как, например, Инсендио. Четко воспламененный участок кожи или одежды способен отвлечь внимание стригоя и дать вашему стражу возможность заколоть его.

Гермиона обвела взглядом комнату. Стражи, чуть улыбаясь, наблюдали за ней. Они не вмешивались, но явно были на ее стороне. Ллойс, насупившись, сложил на груди руки и буравил Грейнджер злым взглядом. Остальные же заинтересованно ожидали продолжения.

— Не нужно выдумывать сложный путь, когда ответ лежит на поверхности. Инсендио, Люмос Солем, да даже простой сноп искр — вот ваши главные помощники.

Спрыгнув, она легко подошла к доске и записала на доске названия заклинаний в колонку «Способы убийства стригоя». Через минуту рядом с ней встал Эдди.

— Лекция окончена? — негромко спросил он.

— Они все ваши, мистер Кастиль, — усмехнулась Гермиона в ответ.

— Эй, — пока все шумно рассаживались, Эдди поймал ее за руку, — все хорошо?

Гермиона лишь неопределенно пожала плечами и прошла в конец комнаты, занимая свободный стол. Повисшее в воздухе понимание, как близка она стала к убийству лучшего друга, совершенно деморализовало и окончательно лишило сил. Ей казалось, что она приняла этот факт, но то были просто абстрактные слова. А как только это стало реальностью, хотелось только плакать и ничего больше. Вполуха слушая доклад, Гермиона все больше раздражалась, и стоило стражу закончить, пулей выскочила из штаба.

Наскоро переодевшись, она вышла на стадион и побежала. Злые слезы душили ее, заставляя сбиваться с ритма, но Грейнджер все равно бежала. Падала, поднималась, стискивала зубы и упрямо бежала вперед, завершая очередной круг по стадиону. Оказалось, что спорт неплохо отрезвлял, лишая эмоций, что сейчас требовалось Гермионе больше всего. Ей нужен был четкий план.

Не сопротивляться.

Отпустить Гарри.

Позволить убить его.

Каждая мысль разрывалась внутри невыносимой болью. Закричав от бессилия, она остановилась, упираясь ладонями в колени. Сердце от быстрого бега уже физически начало болеть, отзываясь в ушах колокольным набатом. Во рту пересохло, а в правом боку закололо. Обветренные щеки и губы горели, пальцы мелко подрагивали. В голове не укладывалось: ведь это же Гарри! И сколько бы Эдди ни твердил о том, что обращенный в стригоя уже мертв, Гермиона отказывалась в это верить. Обессиленно повалившись на дорожку, она уперлась взглядом в серое небо. Сегодня было довольно холодно, и изо рта вырывались клубы пара. Гермиона так и лежала, меланхолично наблюдая за ними, пока дыхание не выровнялось и ее не нашел Эдди.

— Размялась? — он протянул ей руку.