Сестра моей невесты (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна

— И что? — аккуратно интересуюсь, чтобы Анфиса в очередной раз не распсиховалась.

— Как что, Василь? Это же просто дичь какая-то, — недовольно продолжает возмущаться она.

— То есть ты считаешь, что это плохо? — я слегка удивлена.

— Я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Для поиска людей существуют МЧС и полиция. Им за это кэш платят. Они специально ленинг для этого. У них есть все необходимое. И они очешуенно с этим справляются.

Ее слова повергают меня в небольшой шок. Я не смотрела на хобби Арсения с такого угла.

— И что плохого в том, чтобы помогать? — я хмурюсь, глядя себе под ноги.

— Вась, да все хреново. Мало того, что он тратит наши деньги на незнакомых людей, так ещё и делает это анонимно. Они же нам никто! Ноунеймы, понимаешь? Всех несчастных не найдёшь и всем убогим не поможешь. Да, Вась, реали, вот недавно девчонка потерялась в лесу. Зачем она вообще поперлась в этот лес? Не умеешь ориентироваться на местности, сиди в городе. Это алес просто.

Похоже, не только Арсений не знает свою невесту, но и я не слишком знакома со своей сестренкой. Морщусь от её размышлений.

Плохо же я ее воспитала. То, что нам с Арсением кажется хорошим и важным, она воспринимает совершенно иначе. «Наши деньги» — это тоже режет по ушам. Она ещё не вышла за него замуж, а уже считает его деньги своими. Для меня это странно.

— То есть если бы он выступал по телевизору с криками о том, что помогает людям, попавшим в беду, то это было бы хорошо?

Она вздыхает ещё раз.

— А ты думаешь, звезды, которые жертвуют миллиарды на спасение горящей Австралии без ума от кенгуру? — ироничный смешок. — Это хайп, сестричка. Если бы Арсений делал это публично, упоминая свое казино — это ещё куда не шло, а так, для нашей «Сабрины» никакого толку.

Не могу сдержать удивления. Но Анфиса не обращает на меня внимания, продолжая рассуждать.

— Ну ничего, у моей подруги Тони, помнишь её? Муж увлекался рыбалкой. Каждую неделю мотался с друзьями, все выходные ей портил. Ну тот, что банкир, помнишь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Никакой Тони и мужа-банкира, я, конечно, не помню.

— И что ты думаешь? — смеется Анфиса. — Отучила. Бросил эту дурь. Потому что жену любит. И я смогу.

Я решаюсь пойти вперед. Да, наверное, это ее право думать так, а не иначе. Она моя сестра, роднее человека у меня нет. Но мне кажется для Арсения все это не просто так. Люди бескорыстно помогают незнакомым людям, когда в их доме была схожая беда, когда они пережили горе, похожее на чужое. И вместо того, чтобы разобраться в том, что у него случилось в прошлом, она решила запретить тридцатилетнему мужику заниматься тем, что ему искренне нравится. Анфиса еще слишком молода.

— Ты ему это сказала, когда он поделился? — говорю тихо, едва шевелю губами. — Что ты против поиска людей?

— Ну ты даешь, сестренка, что я дура что ли? Я обнимала его и улыбалась. Мудрые женщины ведут себя иначе, Вась, тебе бы не мешало познать эту науку, а то так и будешь со своим Виталиком до старости маяться, пока у него хрен не отсохнет. Тебе нужно учиться, Вась.

— Врать и притворяться? — усмехаюсь.

— Лавировать, двигаться, как в танце. Флексить, детка. Инфа-сотка.

Она начинает вилять бёдрами и крутиться. При этом выглядит красиво и плавно, будто она кобра, выползшая из глиняного кувшина в состоянии гипноза. Мимо нас проходят два парня, они заглядываются на мою красавицу сестру, начинают свистеть. Анфиса гордо вскидывает подбородок, медленно останавливаясь и гордо вышагивая мимо, будто они не достойны внимания, но на деле, ей жутко приятны их восторженные крики.

Глава 17

Арсений

Неделя для меня выдалась тяжёлой. Она сопровождалась тотальной проверкой нашей сферы. Результат — закрытие двух клубов в игровой зоне. Надзор подверг закрытию и соседнее с нами заведение. Один из моих корешей — владелец гиганта «Лайт-сити», планирует требовать компенсацию. У него работало двести сорок автоматов и шестьдесят игровых столов. Недополученная прибыль от ликвидации может принести ущерб в сумме свыше двух миллиардов рублей. Мы, к счастью, проверку прошли достойно.

Стаю на балконе съемной квартиры Фифу, освежаясь после душного помещения, наполненного людьми. Спокойно попиваю дорогой коньяк и разглядываю темноту ночи. Мы опять что-то празднуем, но, честно говоря, я уже и не помню, что конкретно, такая канитель на работе.

Не люблю я танцы и прыжки до потолка, мне хватает этого в казино. Оглядываюсь на стеклянную балконную дверь, за которой моя невеста зажигает с подружками, забыв обо всем на свете. Ко мне в укрытие уже приходил агент Анфисы, интересуясь, как я отношусь к съемкам топлес, если при этом Анфиса все закроет руками, то есть фактически сисек будет не видно. Я не стал говорить, что в принципе мне не нравится весь их бизнес, но насчет конкретно этих обещал подумать.

Сегодня у нас «праздник», на вечеринку заглянул слизняк по имени Виталий. Пытаясь очаровать всех девчонок сразу, он громко травил не смешные анекдоты, немного забыв к кому конкретно он сюда пришел.

Мне это быстро надоело, и я свалил на балкон. И вот сейчас, услышав скрип дверей, я почти скрипнул зубами, увидев, что на балкон ползет это мерзкое существо с багажом шуток Регины Дубовицкой.

Я мог бы подвинуться, дальше по перилам и даже уйти в конец, уступив ему место, но мне как говорится «в падлу». В итоге Виталий щемится возле меня, отворачивается спиной в самом углу балкона.

Безусловно, мне все равно, что и как делает этот слизняк, более того, я считаю секунды до того, как он свалит отсюда, но вдруг я замечаю, что разговор у него какой-то нежный получается. А потом он неожиданно и очень тихонько кого-то «сладкой попкой» называет. Слух у меня стопроцентный, можно сказать абсолютный, учителя в школе пророчили мне музыкальную карьеру, но понесло меня совершенно в другую сторону.

Впрочем, сейчас не об этом. Я оборачиваюсь на балконную дверь, вдруг он с Василисой Шумной по телефону общается, но нет, та спокойно сидит на кресле, о чем-то мило беседуя с агентом Фифу.

Не мое дело, не мое. Пусть портит свою жизнь с этим козлом, раз ей так нравится. В конце концов, есть женщины, которые горазды обманываться.

Но поколебавшись несколько мгновений и выругавшись про себя, я перекрываю Виталию пути отхода с балкона. Он немного выше ростом, но я сильнее и жилистее, поэтому без труда выкручиваю ему руку за спину.

— Что такое, что вы себе позволяете?

— Телефон дай.

Продолжая держать одной рукой, я набираю последний вызов. Каминных дел мастер дергается, но вырваться не может.

— Да, сладкий, мы же уже договорились.

— Ты кто такая? — гаркаю на девицу.

— Маша.

— Приятно, Арсений. В общем, слушай сюда, твой помятый ботинок с ободранным носком и загнувшейся стелькой параллельно трахает мою знакомую, если не хочешь собирать справки в венерическом диспансере, удали этот номер.

Виталий пытается меня ударить, дергается, но вызывает только гогот. В попытке спасти свой телефон, который я стараюсь выкинуть «за борт» балкона, он получает под дых. Я достаю свою трубку и демонстрирую ему бегающего голышом охранника, напоминаю, что работаю в злачном борделе и закон мне, что называется, не писан. И для сохранения шкуры целой, ему лучше свалить из жизни Василисы далеко и надолго, иначе я натравлю на него трех бультерьеров, которые у меня за казино в клетках живут, они отгрызут ему яйца, и сладкие попки интересовать перестанут.

Конечно, никаких бультерьеров у меня нет. Да и не дурак я, чтобы закон нарушать. Но Виталий, ожидаемо впечатлен. Хватает руки в ноги и валит из квартиры. Я, усмехаясь, покидаю балкон, потому что вижу, что с кресла встает Василиса, не понимая, почему ее «любимый», так спешно нас покинул.

— Пойдем, — хватаю я ее под локоть, вытягивая на кухню.