Суть времени. Том 2 - Сергей Кургинян

А потому в следующий раз сразу после раздела «Деятельность» я буду говорить о Модерне всерьез. И только в этом разговоре очень многое станет понятно. И то, где находится главное направление сегодняшней концептуальной войны. И то, какое значение в пределах этого имеет Сверхмодерн как возможность синтеза всего русского «ноу-хау» с вызовами нашего времени.

Выпуск № 13. 26 апреля 2011 года

Нами проведено социологическое исследование в рамках «АКСИО» — второго из 12 направлений, которыми мы занимаемся. Сообщаю промежуточные результаты.

На сегодняшний день собрано 32 000 анкет, причем собрано по всем законам социологического исследования — не в КПРФ и не в среде наших сторонников, а в электричках, кафе и где угодно еще. Анкеты собраны так, как полагается при социологическом исследовании, которое может охарактеризовать всю страну в целом, а не мегатренд, не отдельную политически активную группу. Тут нас упрекнуть не в чем.

Собраны эти данные по многим городам и весям России, поэтому территориальный охват, профессиональный охват и просто численный охват огромен.

В сборе анкет приняли участие около 1500 человек. 1500 человек согласились — притом, что мы призывали только тех людей, кто верит в свои силы, только тех, кто действительно готов на этот вид деятельности. Это огромная группа людей, которая решилась вложить в дело свои реальные, а не виртуальные силы, время, труд, ум, душу. И мы им бесконечно благодарны. Мы надеемся на дальнейшие результаты, но даже этот результат уже значит очень много.

Итак, есть эти 1500 человек, готовых трудиться. Не болтать, не наблюдать, не рассуждать, лежа на диване, а трудиться. Это очень большая цифра. В любой организации всегда есть соратники, сторонники и сочувствующие. Люди, которые готовы работать, — это уже сторонники. И очень хочется, чтобы они стали соратниками. К этому и надо стремиться.

Никто не ожидал ни такого масштаба деятельности, ни такого количественного результата. И никогда еще общественная деятельность не осуществлялась в таком объеме на конкретном социологическом направлении. Это скажут все.

По нашему телефону горячей линии звонили днем и ночью, постоянно. И не было ни одного звонка, в котором бы нас просили о помощи или обсуждали бы с нами какую-нибудь конфликтную ситуацию — неважно, с милицией, с гражданами, с кем-то еще. Значит, люди, проводившие опрос, сумели быть корректными и провести все это в очень хорошем человеческом стиле, что тоже дорогого стоит.

С момента, когда мы получим результат (а это произойдет очень скоро: обработка данных уже идет), можно говорить о том, что мы состоялись как мировоззренческое сообщество, способное решать конкретные задачи. Если мировоззренческое сообщество способно решить такую конкретную задачу, значит, оно может решить и другие.

Что из всего этого вытекает? Какие тут возникают если не проблемы, то подводные камни, препятствия? На что в принципе рассчитывает противник?

Противник всегда рассчитывает только на то, что в наших рядах возникнут хаос, разброд, шатание, что по дороге все либо перестанут понимать друг друга, либо потеряют волю к сплочению, либо разойдутся, разбредутся по разным профессиональным, социальным, возрастным и прочим группам. И вот на то, что разброд и хаос поселятся внутри нашего начинания, противник, безусловно, рассчитывает. В противном случае, начинание будет успешным. Оно уже не может не быть успешным.

И тут есть два принципа, которые на этом этапе очень важно соблюсти. Мне кажется, что все поймут меня правильно. Более того, меня не поймут, если я это не скажу. Эти два принципа я просто обязан обозначить.

Первый из них — это изгнание «золотого тельца». «Золотой телец» должен быть изгнан. Люди живут в реальном материальном мире, все люди в него погружены. Рано или поздно любая борьба происходит по законам материального мира, она ведется не в раю, а на земле. Согласен. Но на нынешнем этапе нашего начинания надо любой ценой изгнать из него золотого тельца! Мы сознательно не хотим никаких юридических лиц, никаких «ау, помогите нам!». Все это должно быть изгнано. Как это было изгнано в замечательной деятельности тех, кто провел опрос в рамках направления «АКСИО», так это будет изгнано и в нашей деятельности. Ничего, я поработал все 70–80-е годы прошлого века в режиме самодеятельного театра, давая иногда по 200 спектаклей в год. Я знаю, что это за труд. Тогда мы были помоложе, сейчас мы обременены многими знаниями, которые «умножают скорбь», а также возрастом. Но ничего, мы так поработаем. Поработаем, и все увидят, что мы так работаем, потому что так надо.

Второй принцип — это принцип братства. Не должно быть иерархии. Поверьте мне, услышьте меня! Никаких иерархий. Никаких генералов, полковников, солдат. Я знаю, как трудно управлять без этого. Но, как только возобладает иерархический принцип, все кончится. Придет «золотой телец» и придет иерархия — и кончится все… Все это будет интегрировано в скверну современной жизни, в социальный ад, в котором мы все живем. А нам нужно вывести из него. Потому что это ростки такого начинания, которое и содержит в себе надежду на спасение.

Говорю без всякого пафоса. Я действительно так к этому отношусь. Сварщики с тремя классами образования, интересующиеся гностицизмом и культурологией, и академики, которые посвятили этому свою жизнь, профессора и студенты, люди старшего возраста и молодежь, бабушки и внуки — все должны ощутить себя в некоем братстве. Недавно мальчик 14-ти лет пожаловался на форуме: родители решили, что у нас тут секта, и запретили ему в секту ходить. Ему пишут не без юмора, очень тепло: «Крепись!»

Ненавижу все сектантское, не хочу даже привкуса сектантства, но точно знаю, что в пределах этого начинания люди с разным образовательным цензом, с разным человеческим опытом, с разным профессиональным уклоном, с разным социальным статусом должны вдруг понять, что они братья.

Я не знаю, каким образом это произойдет. Может быть, это ощущение возникнет из-за чудовищного чувства опасности, которое собрало людей вместе, понимания того, что действительно «край». И что никакой академик ничего не сделает, если рядом с ним, плечом к плечу с ним не будет стоять сварщик. Ну, ничего иначе не произойдет, понимаете? Все рухнет.

Но в любом случае эти два принципа обязательно надо осуществить.

А когда мы эти принципы осуществим, мы соберемся. Мы будем собираться без «золотого тельца». В конце концов, мы найдем помещения или территории для крупных сборов и обучения. А люди приедут со своими банками тушенки и будут кашу варить в котлах. Так лучше, чем любая бацилла современной жизни, которая, проникнув в наше начинание, уничтожит все. Этого не должно быть, это должно быть изгнано так же, как и распри, свары. И клянусь вам, что не будет тут никаких генералов и никаких солдат. Все генералы или все солдаты.

Принцип равенства и братства людей — это не романтика, это прагматизм. Как только не будет осуществлен этот принцип, прагматика превратится в цинизм. Все рухнет одномоментно, превратившись в еще одно виртуальное развлечение. Клянусь вам, мне есть, что делать в моей жизни, кроме как виртуально развлекать собравшихся. Я отношусь к происходящему с очень большой степенью серьезности.

Теперь о главном. Меня все время спрашивают: «В чем цель? Что такое вот эти 12 направлений, которые мы разбираем? Это что, новый институт создается?»

Нет, мои дорогие, это не институт, это не академическое начинание. Это нечто совсем другое. В прошлый раз я цитировал фильм «Офицеры» и говорил о людях, которые очень любили повторять: «Есть такая профессия — Родину защищать». И я спросил в конце прошлой передачи: «Так защитили? В 41-м защитили, а в 91-м защитили или нет? И что испытываете сейчас? Вы есть, а Родины нет».

Есть ли хотя бы изначальное трагическое переживание произошедшего?

Если оно есть, то оно почва, предпосылка для самопреобразования. А если этого трагического переживания нет или если есть желание свалить вину на других, обстоятельства и так далее — тогда все бессмысленно. Нет желания сказать себе в глаза, глядя в зеркало, трагическую фразу: «Я выбрал эту профессию, потом Родины не стало, а я есть», нет возможности в душе ее пережить — нет ничего.

Теперь предположим, что эмоциональная предпосылка существует. Дальше возникает интеллектуальная, которая должна сойтись с эмоциональной. В противном случае ничего не будет. Если эмоции и разум будут отдельно, то ничего не произойдет.

«Ну, да, вот я есть, а Родины нет. Что делать? Застрелиться? Но у меня семья, все прочее…» Человек начинает опускаться в современность, болтается в ней, как некое вещество в проруби, и морально ломается. Он мечтает то ли свалить из страны, то ли каким-то способом приспособиться к существующему… Жалеет, что раньше не приспосабливался… И все! Человека нет.