История России с древнейших времен до конца XVII века - Леонид Милов

В годы патриаршества Филарета и его ближайших преемников продолжалось развитие печатного дела: в 1620— 1640-х гг. московским Печатным двором было выпущено 190 изданий церковных книг. Тематика изданий расширилась, печатались не только богослужебные книги. Сложился и круг активных сотрудников, работавших на этом поприще: священник Иван Наседка, монах Арсений Глухой, протопоп Михаил Рогов, Шестак Мартемьянов, Захарий Афанасьев, инок Савватий. В 1640 г. вышло первое издание трудов Иоанна Златоуста «Маргарит». В развитии религиозных настроений, особенно эсхатологических ожиданий, большую роль сыграло издание «Сборника» 1644 г., известного под названием «Кирилловой книги». «Сборник» включал многочисленные статьи западнорусских и московских авторов, направленные в защиту православного учения от католичества и протестантизма. В сборнике развивалась тема критических дат в истории церкви, в том числе назывался и 1666 г. как время приближающегося церковного кризиса, который может увенчаться победой Антихриста.

Религиозные разногласия приобретали иногда политический резонанс. Именно религиозные споры помешали заключению брака царевны Ирины Михайловны с протестантом датским принцем Вальдемаром в 1644 г. Спор между пастором М. Фильхабером и русскими защитниками православия закончился полным разногласием сторон. Православные богословы были обвинены в незнании Священного Писания, греческого и латинского языков и вообще в недостатке образования. Не принимая подобных обвинений по существу, церковные и светские власти вынуждены были признать, что России необходимо глубокое усвоение православной греческой культуры, что невозможно без создания учебных заведений разного уровня.

В середине 40-х гг. в Москве образовался кружок «ревнителей благочестия», или «боголюбцев», во главе с царским духовником, настоятелем кремлевского Благовещенского собора протопопом Стефаном Вонифатьевым. Среди «ревнителей благочестия» оказались лица духовные и светские, столичные и провинциальные. Из московских членов кружка наиболее видными были окольничий Ф. М. Ртищев, архимандрит Новоспасского монастыря Никон, протопоп Казанского собора Иван Неронов, дьякон кремлевского Благовещенского собора Федор. Из провинциальных «боголюбцев» выделялись протопопы Аввакум из Юрьевца Поволжского, Даниил из Костромы, Лазарь из Романова, Логгин из Мурома. Молодой царь Алексей Михайлович, находившийся под большим влиянием Стефана Вонифатьева, явно благоволил «ревнителям». Их церковная программа имела своей целью упрочение православных ценностей (единогласие, литургическое единообразие, церковная проповедь, исправление ошибок и разночтений в книгах), борьбу с языческими обычаями, повышение религиозно-нравственного уровня как черного и белого духовенства, так и прихожан за счет оцерковления всех сторон жизни. Эти идеи они рассматривали сквозь призму особой роли и ответственности Москвы за судьбы православия в соответствии с представлениями о Москве как Третьем Риме.

Патриарх Никон. Начало церковной реформы. Среди «боголюбцев» были сильные личности, истинные подвижники, способные за идею идти до конца. Одной из таких ярких фигур был будущий патриарх Никон. Его путь к патриаршей кафедре — удивительное переплетение случайностей и закономерностей. Никон (в миру Никита Минич) родился в 1605 г. в селе Вельдеманове в крестьянской семье. Рано узнав горечь сиротства, проведя отроческие годы в Макарьевом Желтоводском монастыре, он стал священником вначале в нижегородских местах, а с 1627 г. в Москве. Потеряв троих малолетних детей, он решил уйти из мира. Уговорив и жену постричься в монастырь, он отправился в Анзерский скит, расположенный на Белом море, близ Соловецкого монастыря. Здесь в тридцать лет он принял постриг. Наставником Никона стал старец Елиазар, известный своей суровостью подвижник, от которого Никон в 1639 г. уйдет и найдет новое пристанище около небольшого Кожеозерского монастыря. Вначале он будет вести жизнь пустынника на острове, а в 1643 г. станет во главе этой обители. Когда Никон в 1646 г. по монастырским делам приехал в Москву, он близко познакомился с Вонифатьевым и другими «ревнителями благочестия», их программу он принял целиком. Его ум, энергия, взгляды на роль церкви и пастыря произвели сильное впечатление на юного царя, который способствовал поставлению Никона архимандритом придворной обители Романовых Новоспасского монастыря, одного из самых почитаемых в Москве. С этого времени Никон вступил на стезю учительства и наставничества в миру, что наиболее полно отвечало его характеру, темпераменту и желаниям. Дальнейшее восхождение по ступеням церковной иерархии будет стремительным: в 1649 г. он станет Новгородским митрополитом, а в 1652 г. «собинный друг» самого царя будет избран патриархом.

Никон относится к тем историческим фигурам, о которых невозможно писать беспристрастно. Таким примером может служить характеристика, данная Никону историком церкви Георгием Флоровским: «Никон принадлежит к числу тех странных людей, у которых словно нет лица, но только темперамент. А вместо лица идея или программа. Вся личная тайна Никона в его темпераменте. И отсюда всегдашняя узость его горизонта. У него не бьио не только исторической прозорливости, но часто даже простой житейской чуткости и осмотрительности. Но в'нем была историческая воля...» В. О. Ключевский оценивал Никона иначе: «... это — довольно сложный характер. В спокойное время, в ежедневном обиходе он был тяжел, капризен, вспыльчив и властолюбив, больше всего самолюбив. Он умел производить громадное нравственное впечатление. По своим умственным и нравственным силам он был большой делец, желавший и способный делать большие дела, но только большие...»

Во второй половине 40-х гг. были заложены основы разногласий, впоследствии потрясших разные слои русского общества. Поставив на церковном соборе 1649 г. вопрос о введении единогласия, Вонифатьев и его сторонники потерпели поражение. Не только патриарх Иосиф и большинство епископата, но и приходское духовенство опасались введения единогласия, считая, что эта мера оттолкнет верующих от церкви. С точки зрения современников, тому были причины. В записках дьякона Павла, сына Антиохийского патриарха, долгое время жившего в России, отмечалось, что патриаршие богослужения продолжались до семи часов кряду, выстоять их физически было невозможно. Такая служба, которая и в будний день занимала несколько часов в церкви, не считая чтения молитв дома, вряд ли могла быть доступна простым прихожанам, занятым заботой о хлебе насущном.

Используя свое влияние на Алексея Михайловича, «боголюбцы» добились от царя и патриарха ряда строгих указов, в которых обличалось скоморошество и другие «богомерзкие игры», запрещалось работать в воскресные и праздничные дни, требовалось неукоснительно соблюдать посты, исповедоваться и причащаться. Объединение усилий светской и церковной властей в деле воспитания благочестия у духовенства и прихожан не могло дать немедленного положительного результата. В 1651 г. (после обращения к Константинопольскому патриарху) Церковный собор принял решение о запрещении многогласия и введении единогласия: «Пети во святых Божиих церквах чинно и безмятежно... единогласно, Псалтирь и псалмы говорить в один голос, неспешно и тихо». Успехи, одержанные «боголюбцами», не вызвали поддержки прихожан. В 1652 г. в Юрьевце против действий протопопа Аввакума вспыхнули беспорядки среди местного населения, включая администрацию, горожан и духовенство. Бунт, направленный против протопопа Даниила, произошел в Костроме; столкновения с паствой были у Логгина Муромского и Даниила Темниковского.

Взгляд «ревнителей благочестия» на «нестроения» в современном им состоянии русской церкви наталкивался на отсутствие системы богословского образования и вообще богословски образованных людей в России. Своими силами решить этот вопрос было трудно. Одним источником учености было греческое духовенство, регулярно приезжавшее в Москву за материальной помощью. Их радушно принимали и помогали им) но относились к ним настороженно, считая, что их православие пострадало от «латинства». Поэтому более закономерным было обращение к украинской православной церкви, которая в борьбе с католицизмом и униатством опиралась на православные «братские школы», а с 1632 г. и Киевскую духовную академию. В создавшейся ситуации заезжие греки и выходцы из Малороссии начинают активно привлекаться к литературной, переводческой и преподавательской работе. Стараниями Ф. М. Ртищева в Андреевском монастыре была открыта школа, где украинские монахи обучали славянской и греческой грамматике, риторике и другим наукам. Среди справщиков Печатного двора в 1649 г. появились ученые монахи Епифаний Славинецкий, Арсений Сатановский, Евфимий Чудовский, Дамаскин Птицкий, Арсений Грек.