Изгнанник - Аллан Фолсом

Но какое место занимает в этой картине Мартен, который до сих пор жив благодаря своей сестре, вернее, благодаря любви Александра к этой девушке?

Все-таки именно Мартен, пожалуй, и был тем человеком, которого наркоман видел на вокзале вместе с Коваленко. Александр помнил Мартена таким, каким видел его в последний раз в Давосе. А какой он сейчас? Длинноволосый и бородатый, как на фотографии с визы, или худощавый и чисто выбритый, каким описал его шпион? Узнал бы он Мартена сам, если бы тот оказался рядом? Может быть, по глазам, которые оказались такими знакомыми на фото. А может быть, и нет.

Внезапно его посетила мысль о том, как зло сейчас насмехается над ним судьба. Теперь он не смог бы узнать Мартена, точно так же как Мартен не узнал бы его при встрече в Париже. Как Мартен не узнал его, когда они стояли лицом к лицу в Давосе, сначала на вилле, а затем на горной тропе. Если Мартен находится в Санкт-Петербурге, то он может приблизиться в музее к Александру практически вплотную, а тот не догадается об этом.

Метроном застучал громче.

15.59

42

Малахитовый зал Эрмитажа. В то же самое время

Светлана и одна из старушек-смотрительниц сдерживали в коридоре толпу, которая сквозь дверной проем пыталась получше рассмотреть царицу и леди Клементину. Подруги осматривали зал, который с полным основанием претендовал на звание самого величественного в музее. Украшенный малахитовыми колоннами, он восхищал шедеврами из золота и малахита — статуэтками, кубками, вазами.

— Клем, — улыбнулась Ребекка, — так в чем дело? Ты обещала мне сюрприз. Ну и где он?

— Терпение, — в свою очередь ответила ей улыбкой леди Клем и непринужденно подошла к окну, чтобы посмотреть на Неву.

Небо, в котором еще недавно вовсю сияло солнце, было теперь затянуто облаками. Из окна открывался прекрасный вид на реку и причал перед Эрмитажем. Буквально на глазах у Клем одинокий катер отделился от стайки судов и направился к причалу. Если это и было то самое судно, о котором ей говорили, его вряд ли можно было принять за яхту с мореходными качествами, соответствующую описанию, данному Мартеном. К берегу неспешно шел самый обычный прогулочный катер с открытыми сиденьями и крохотной крытой рулевой рубкой. Поначалу леди Клем проигнорировала его, вглядываясь в даль в ожидании судна побольше; но больше никто не стремился причалить у Эрмитажа. Поэтому ее взгляд переместился вновь на катер. Когда тот подошел поближе, стало можно различить мужчину, стоявшего в одиночестве на корме. Мужчина был высок, а голову его венчала седая копна курчавых волос. Тот, кого она ждала.

Клем быстро пересекла зал и приоткрыла дверь.

— Светлана, царица хотела бы осмотреть Тронный зал.

— Сию минуту.

Переход из Малахитового зала в Тронный не занял много времени. Висевшая на дверях табличка извещала, что на вторую половину дня зал закрыт.

— Знаете что, Светлана, — обернулась Клем к гиду, остановившись у дверей, — мы с царицей хотели бы буквально минутку поговорить наедине.

Светлана в замешательстве посмотрела на Ребекку, но та утвердительно кивнула.

— Тогда я здесь подожду, — пробормотала экскурсовод.

— Спасибо, — с улыбкой поблагодарила ее Клем по-русски.

43

Впереди взметнулся ввысь золоченый шпиль Адмиралтейства. А вскоре Александру стало видно и само здание, примыкавшее к Дворцовой площади.

— Свяжись с телохранителями царицы, — приказал он водителю. — Пусть немедленно отведут ее к входу для инвалидов.

— Слушаюсь, ваше высочество. — Водитель притормозил, свернул на площадь и поднес к губам микрофон переговорного устройства.

Ребекка едва не задохнулась от изумления, увидев брата. Все замерли. Казалось, остановилось само время.

— Я знала! — радостно закричала она, в мгновение ока перепорхнув через ползала. Она обнимала его, плакала и смеялась. — Николас, мой Николас! Как ты? Что с тобой было?

Резко, словно вспомнив что-то, она обернулась к леди Клем:

— А ты как узнала? Когда? Почему мы должны скрывать это от ФСО?

— Нам пора, — подошел к Мартену Коваленко, скромно стоявший до того поодаль.

Попасть в Тронный зал было еще полдела. Для этого ему достаточно было показать свое удостоверение сотрудника МВД. А вот выбраться оттуда и дойти до катера могло оказаться куда труднее, в особенности если они замешкаются.

При виде Коваленко на лице Ребекки отразилось удивление.

— Кто это? — вопросительно посмотрела она на брата.

— Инспектор Коваленко, следователь российского МВД по делам об убийствах.

Ребекка перевела настороженный взгляд с Мартена на Клем.

— А в чем дело?

Мартен решительно взял ее за руку:

— Помнишь, в Париже я говорил тебе, что Реймонд, возможно, до сих пор жив?

— Да…

— Ребекка, — энергично произнес Мартен. Ему хотелось сообщить ей эту новость как-нибудь помягче, но времени на обходительность сейчас не было. — Александр — это и есть Реймонд.

— Что? — переспросила Ребекка, будто ослышавшись.

— Это правда.

— Невозможно! — Она в ужасе отступила на шаг.

— Ребекка, прошу, выслушай меня. У нас почти нет времени. В любой момент сюда может вломиться ФСО. Александр нес с собой сверток, когда мы с ним вышли на тропинку над виллой в Давосе. Помнишь?

— Да, — прошептала Ребекка. Еще бы ей не помнить!

Она даже расспрашивала Александра об этом свертке.

Просто из любопытства. Непонятно, отчего вдруг ей вспомнился этот факт. Но у жениха ее вопрос вызвал раздражение, и она предпочитала больше не поднимать эту тему вновь.

— На мосту через горную речку, когда мы были уже далеко ото всех, он сорвал обертку. Внутри оказался большой нож. — Мартен неожиданно распахнул свой вельветовый пиджак, поднял свитер и сделал шаг назад. — Смотри…

— Не-ет, — в ужасе отшатнулась Ребекка, увидев на теле брата извилистый, неровный шрам.

Вот, значит, в чем причина столь раздраженной реакции Александра на вопрос о свертке! Он подумал, что Ребекка догадалась о содержимом.

— Он пытался убить меня. Точно так же, как убил Дэна Форда и Джимми Хэллидея.

— Он говорит чистую правду, — подал голос Коваленко.

Ребекку передернуло. Ей не хотелось верить в услышанное, ее рассудок сопротивлялся. Она беспомощно воззрилась на Клем, ожидая, что та опровергнет их слова.

— Извини, милая, — проговорила Клем искренним любящим тоном, — мне так жаль тебя.

Губы Ребекки скривились от горечи, в ее глазах отразились боль и неверие. В этот момент она видела лишь Александра и его взгляд. Как всегда, он смотрел на нее с добротой, благоговением и беззаветной любовью.

Роскошное убранство зала поплыло перед ее глазами. Здесь, в этом великолепном здании, была сосредоточена богатая и славная история Российской империи. Позади, на расстоянии руки, стоял золотой трон Петра Великого. Все это, все без исключения, принадлежало Александру по праву рождения. Он был неотрывной частью этого великолепия, и ей самой предстояло разделить это с ним. Но любимый брат и лучшая в мире подруга… И какой-то русский полицейский. Нет, ей решительно не хотелось им верить. Должен же быть какой-то другой ответ! Какое-то объяснение. Однако подсознательно она понимала, что никаких других объяснений нет.

Болезненная бледность, мучительная тревога… Мартену было это хорошо знакомо. Те же ужас и растерянность застыли на прекрасном лице его сестры во время бойни на складе, когда Полчак захватил Ребекку в заложники, пытаясь убить ее брата. Сейчас она была близка к тому, чтобы в третий раз в жизни пережить психический надлом, связанный с глубокой эмоциональной травмой. Он не мог допустить этого.

Бросив быстрый взгляд на Клем, Мартен обнял Ребекку за плечи и повел ее к двери.

— Внизу нас ждет яхта, — убежденно-непреклонным тоном сказал он. — На ней мы уплывем отсюда. Ты, Клем, я… Инспектор Коваленко позаботится об этом, а также о нашей безопасности.

— Может быть, яхта. А может, и не яхта, — пробормотала под нос Клем.

— Ты что имеешь в виду? — повысил тон Мартен.

— Неужели у причала ничего нет? — недоверчиво спросил Коваленко.

— Отчего же, есть там одна посудина. И ваш седовласый друг на ней. Но это всего лишь речной катер. И если вы думаете, что мы с Ребеккой поплывем на нем через льды Финского залива, да еще глухой ночью, то советую вам как следует подумать.

Раздался громкий стук в дверь, после чего в зал вошла Светлана.

— В чем дело? — недовольно поинтересовалась Клем.

— Сюда идут люди из ФСО. Они отведут царицу вниз. Ее ждут.

Внезапно Ребекка проявила характер.

— Попрошу вас выйти. И скажите сотрудникам ФСО, что через минуту я спущусь к ним сама, — произнесла она с царственным спокойствием, глядя Светлане прямо в глаза.