Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А я – Ху Тянь-бао, подчиненный юаньшуая Юэ Фэя! Ты же еще мальчишка! Неужели тебе хочется умирать? Уходи, пока не поздно, и пусть выезжает драться кто-нибудь постарше, чтобы потом не говорили, будто я убиваю детей!
Лу Вэнь-лун расхохотался:
– Мне говорили, будто Юэ Фэй настоящий богатырь, и я пришел сразиться с ним! С тобой нам и разговаривать не о чем!
От такой наглости Ху Тянь-бао пришел в ярость. Он хлестнул коня и бросился на противника.
Лу Вэнь-лун ловким движением отразил удар. Не успел Ху Тянь-бао опомниться, как копье Лу Вэнь-луна пронзило ему сердце.
– Ах ты, варвар! – вскипел Ху Тянь-цин. – Берегись!
Он поднял меч и ринулся на молодого воина. Начался поединок. После десятка схваток Лу Вэнь-лун ударом копья выбил Ху Тянь-цина из седла, а другим ударом его прикончил.
– Эй, в сунском лагере! – крикнул Лу Вэнь-лун. – Кто из вас похрабрее – выходи на бой!
Воины, бежавшие с поля боя, доложили Юэ Фэю о гибели военачальников. Юаньшуай расстроился и снова обратился к приближенным:
– Кто еще хочет сразиться?
Вперед вышли Юэ Юнь, Чжан Сянь, Янь Чэн-фан и Хэ Юань-цин.
– Хорошо, поезжайте! – разрешил Юэ Фэй. – Но только сперва послушайте меня, иначе вам не одолеть врага…
Четверо молодых воинов внимательно выслушали приказ.
Не по этому ли случаю написаны такие стихи:
Собрались полководцы в шатре
И держали военный совет —
Как врага оборону прорвать
И добиться великих побед!
Если вы не знаете, что сказал Юэ Фэй молодым воинам, то прочтите следующую главу.
Глава пятьдесят четвертая
Лу Вэнь-лун один вступает в бой с пятью военачальниками. Ван Цзо отрубает себе руку и проникает в стан противника
Как древний Яо Ли[107] когда-то,
Пожертвовав своей рукой,
Ван Цзо явился в стан чжурчжэней,
Но не с повинной головой.
То сердце, что хранило долг,
Не станет прахом в пыльном ветре,
Издревле всем таким сердцам
Предназначается бессмертье!
* * *
Итак, молодые воины слушали наказ юаньшуая.
– Поедете вчетвером, но не вступайте в бой все сразу. Поначалу схватится с врагом один, его сменит другой. Словом, ведите «бой по кругу».
Молодые люди приняли повеление и выступили к месту боя.
Юэ Юнь окликнул:
– Кто здесь Лу Вэнь-лун?
– Я! А ты кто такой?
– Я – Юэ Юнь, сын сунского юаньшуая Юэ Фэя. Брось хвастаться своей силой, чжурчжэнь, отведай лучше моего молота!
– О, я слышал твое имя! О тебе много говорят в северных землях! Но, боюсь, придется тебе сегодня расстаться с жизнью!
Лу Вэнь-лун нанес удар копьем. Юэ Юнь отбил его молотом. После тридцати схваток Янь Чэн-фан крикнул:
– Отдохни немного, старший брат! Дай мне помериться с ним силой!
И Янь Чэн-фан выехал вперед. Прикрываясь копьем от удара, Лу Вэнь-лун крикнул:
– Постой, южный варвар! Прежде назови свое имя!
– Я – Янь Чэн-фан, подчиненный юаньшуая Юэ Фэя!
– Ну, берегись моего копья!
Скоро на помощь Янь Чэн-фану пришел Хэ Юань-цин, на смену которому, в свою очередь, выехал Чжан Сянь с копьем наперевес.
– Ну-ка, Лу Вэнь-лун, теперь попробуй, как я владею копьем!
Противники скрестили оружие.
В это время в цзиньском лагере военачальники говорили Учжу:
– Великий повелитель, вашему сыну навязали «бой по кругу». Смотрите, как бы он не попался в ловушку!
Учжу приказал ударами гонга отозвать войска. Лу Вэнь-лун своим копьем отстранил копье Чжан Сяня и сказал:
– Слушай, отец велит мне прекратить бой! Так что пока щажу тебя. Завтра продолжим бой.
С победным барабанным боем чжурчжэни ушли в лагерь.
Вернулись в свой стан и четверо молодых воинов. Юэ Фэй распорядился похоронить убитых братьев Ху, устроил жертвоприношение. В лагере были сделаны тщательные приготовления на тот случай, если Лу Вэнь-лун вздумает предпринять ночную вылазку.
На следующий день юаньшуаю доложили:
– Лу Вэнь-лун снова вызывает на бой!
Юэ Фэй опять приказал четверым молодым воинам сразиться с противником.
– Господин юаньшуай, – попросил Юй Хуа-лун, – позвольте и мне поехать! Хочу посмотреть, каков собой этот молодой чжурчжэнь!
Юэ Фэй дал разрешение.
На этот раз противники не обмолвились ни словом. Первым в бой двинулся Юэ Юнь. После тридцатой схватки его сменил Янь Чэн-фан.
Опять чжурчжэни стали предостерегать Учжу, и тот, боясь потерять сына, сам вышел с войском из лагеря, чтобы наблюдать за боем. Он видел, как бесстрашно Лу Вэнь-лун бьется с пятью противниками, и душа его ликовала.
День клонился к вечеру, а молодые сунские военачальники никак не могли одолеть противника. Тогда они решили напасть на него одновременно.
Учжу подал сигнал, и войско чжурчжэней перешло в наступление. Завязалось большое сражение. Лишь когда совсем стемнело, обе стороны ударами гонгов отозвали войска.
Четверо воинов доложили Юэ Фэю:
– Противник очень силен, никак с ним не справиться!
– Что ж, выставим табличку об отмене поединков! – сказал раздосадованный юаньшуай. – Придется брать его хитростью.
Военачальники разошлись по своим лагерям отдыхать. Только Ван Цзо не находил себе покоя. Он пил вино у себя в шатре и думал одну и ту же неотвязную думу: «С тех пор как я перешел на сторону сунов, мне так и не довелось сделать ничего полезного, чтобы отблагодарить государя, порадовать юаньшуая и оставить свое имя в истории».
Он подлил себе еще вина и вдруг его осенило:
«Когда-то в разделе „О царствах“ книги „Весны и Осени“[108] я читал историю, как Яо Ли отрубил себе руку, а затем убил Цин Цзи. Может быть, и мне сделать так же, чтобы проникнуть в цзиньский лагерь? Если удастся попасть к Учжу, я его убью и прославлюсь навеки!»
Выпив еще вина, Ван Цзо приказал воинам убрать остатки ужина, а сам облачился в латы, вскочил на коня, начал размахивать мечом и, скрежеща зубами, браниться.
Удивленные воины встали перед ним на колени.
– Что с вами стряслось, господин?!
– Меня несправедливо обидели! – кричал Ван Цзо. – Сидите здесь в лагере и никому не говорите, что я уехал!
Воины не посмели возражать.
Взмахом меча Ван Цзо отсек себе руку по самое плечо, завернул ее в старый халат и спрятал за пазуху. Затем пробрался к шатру Юэ Фэя и сказал страже:
– Доложите юаньшуаю, что Ван Цзо хочет с ним повидаться по очень важному и секретному делу.
Воины
