Ближе к истине - Виктор Ротов

Президентомания достигла своего апогея. И вдруг!.. Процесс пошел в обратном направлении. И опять все началось с Горбачева. Его, что называется, «кинули» с этого поста в Беловежской Пуще. И доложили сначала американскому президенту, а потом уже ему самому. Сдохнуть надо от такого унижения. Ан — жив! Мало того — Ельцин привез ему из Беловежской Пущи хохму, сказочную по цинизму и невиданную по хамству: конфеты «Мишки в лесу» теперь, мол, будут называться «Без Мишки в лесу». И это переморгал меченный.

Правда, тогда, когда его турнули этак вот, мы еще не знали, что вскоре полетит Звиад Гамсахурдиа в Грузии. Потом Ниязов, Мугалибов. А Верховный Совет Мордовии «уволит с должности» президента В. Гуслянникова. И вообще ликвидирует институт президентства. И Ельцин не сможет ему ничем помочь, кроме как рекомендацией продолжать исполнять свои обязанности. После чего на

роды России задумались — а президентом чего является наш «всенародно избранный»? Этим вопросом, как оказалось, давно задаются даже приближенные Ельцина. Юрий Скоков пишет, что еще на первом заседании Совета глав республик он задал этот вопрос Борису Николаевичу: «Борис Николаевич, напротив вас сидит президент такой‑то республики. (Он не пишет какой именно. — В. Р.), как вы собираетесь с ним взаимодействовать? Вы можете его снять с работы? Вы можете его заставить сделать что‑то, что противоречит Конституции той республики, которая его избрала президентом»?

Интересный вопрос. Особенно своим подтекстом: мол, зачем начальник, если каждый подчиненный сам себе начальник?

Но вернемся к процессу, который «пошел».

Недавно сбежал, не предупредив даже своих приближенных, президент Азербайджана Абульфас Эльчибей. Кто следующий? Джохар Дудаев? Леонид Кравчук? Или наш «всенародно избранный», который, по всему видно, готовит нам грандиозную хохму наподобие Беловежской — «Россия без россиян»? Я лично кроме этой хохмы больше ничего не жду от него. И вообще, мне кажется, его песенка спета. Его будут менять. Но пока нет подходящей кандидатуры, которая устраивала бы европейско — американских дрессировщиков. Но, похоже, ее, такой кандидатуры, и не предвидится. Потому что даже козе уже понятно, что Запад никакой нам не помощник, а могильщик. И все обещанные миллиарды на якобы развитие России ушли на оплату заказанного похоронного марша века в честь кончины великой державы СССР.

Это понятно козе, но не нашему президенту. Который с феноменальным бесстыдством продолжает оставаться при исполнении. Несмотря на грандиозные провалы во внутренней и внешней политике. Тут он превзошел самого Горбачева. История человечества еще не знала такого бесстыдства. Ему уже говорят такое, что деревяшка покраснела бы. И насчет того, что мешает плохому танцору, и насчет струи в глаза, а ему все божья роса. Ну как можно назвать такого человека? Как можно назвать человека, который закрывает глаза на то, что нашим оружием снабжаются противоборствующие стороны в Армении — Азербайджане, Грузии — Абхазии, где льется кровь, гибнут люди, старики и дети, а он спокойно завтракает, обедает, ужинает. С рюмочкой. Потом улыбается, обнимает внуков,

жену. Довольствуется благами, строит себе «хату» с пуленепробиваемыми стеклами в Крылатском…

Думал я думал, как можно назвать такого человека=правителя и выходит, что слова такого уже нет. Надо что=то другое. Впрочем, ничего придумывать не надо. Все уже и так само собой определилось: процесс пошел. Президентофобии. В народе полное разочарование президентом. И вообще институтом президентства. Я каждый день, на каждом шагу слышу столько проклятий в его адрес, что мне по — человечески жаль Бориса Николаевича. От этих проклятий нормального человека уже скрутили бы судороги. Ан — нет!.. Ходит человек по земле как ни в чем не бывало. И от его этой самоуверенности, непрошибаемости, скорее, у народа судороги начнутся. Пока, правда, люди спасаются. Кто как. Я, например, перечитываю письмо от хозяйки из того городка, где я часто бывал в командировках. Она пишет: «На неделе была в бане (женская у нас по средам), известный тебе Гиви Осташвили сменил табличку на двери кабинета. Теперь на ней написано: «Учредитель СП «Мойдодырки» Осташвили и К". СССР».

«Кубанские новости», 19.10.1993 г.

ДАВАЙТЕ ЛУЧШЕ ПРО ЛЮБОВЬ

Жить стало не только тяжело, но и забавно. Как в том осажденном городе в Древней Греции. Жители которого от длительной осады сначала плакали, потом пели псалмы, а потом начали смеяться на почве помешательства. Дошли до «кондиции». Так и мы. Нас уже «достали» этой политикой. Мы уже дошли до кондиции. То перестройкой мугузили, потом реформами. Теперь уже двоится у всех от двоевластия. А у меня так даже троится: мне кажется, кроме президента и парламента есть еще третья власть — народ. Полный «триумвират» — лебедь, рак и щука. И все про политику. Куда ни пойдешь, куда ни сунешься. Да с употреблением выражений из области мат(ериализм)а. И уже, чувствуется, у людей не хватает «ассортимента» крепких слов, чтоб выразить свою «любовь» к нашим правителям. Недавно возле нашего дома трое испитых сявок ну прямо‑таки разошлись во взглядах на политику: она, мокроногая и грязная, кричит на

него: «Твой Ельцин мудак!» Он ей: «А твой Хасбулатов знаешь кто?» — «Кто?» — «Не скажу». — «Нет, скажи!». «Не скажу». — «Нет, скажи!» — «Он — чеченец!» — «Много ты понимаешь!..»

— И еще скипетр, — блеснул третий иностранным словцом.

Даже у них, у бомжей, не жизнь пошла, а сплошная политика. А я, чтобы не жечь нервные клетки, придумал себе спасительную формулу: «Давайте лучше про любовь». Как только пошло «под уклон» про политику, — я свою формулу. И выручает. Эта формула пришлась по душе даже моему внуку Женьке: как только мы, взрослые, заспорим про политику — он нам: «Давайте лучше про любовь». Мы смеемся и меняем тему. Говорим про погоду, огороды, про колорадского жука, про цены на рынке…

— Цены с ума посходили! — говорит возмущенно сват, — И кто придумывает?

Внук грозит ему пальчиком: «Деда!..»

— Не буду, не буду…

И я не буду про политику. Тем более про цены. Про них, как про наших правителей, не хватает уже «ассортимента» крепких слов. Ну их! Я лучше на какую‑нибудь отвлеченную тему.

В нашем подъезде прорвало трубу. Стояк называется. Это значит всем трубам труба. То есть, главная. От которой идут уже менее главные, от которых еще менее главные и от которых уже отводы на кухню, в смывной бачок, к раковине и т. д. Соски — так называл их газосварщик Генрих Августович, который спасал нас от двухнедельного безводия. Оригинальный такой человек. Коренастый, упитанный и губошлепый. Он с оглушительного субботнего похмелья. Они приехали на машине АС (не атомная — аварийная станция) почему‑то в воскресенье. Двух недель до этого им не хватило, чтоб собраться с мыслями и силами укротить наш разбушевавшийся стояк. На первый взгляд это го‑то стояка — труба метров пятнадцать. Дылда! Но важнейшая. Всем трубам труба.

Генрих Августович не один, с ним шофер — сантехник. Молодой, симпатичный на вид человек. При такой вот двойной должности — шофер — сантехник.

Мы их встретили у подъезда. Помогли затащить на этаж газосварочные шланги, принесли ведро воды для «самовара» с карбидом. А перед этим по команде с РЭУ освободили стояк, который всем трубам труба. То есть, ободрали

облицовку в этих местах, поколупали стенку, сняли раковины, полочки. У кого что. Но оказалось, что всего этого делать не надо было. Так как стояк забетонирован между этажами, а там надо работать отбойным молотком. Отбойного молотка нет. Решили не менять стояк, а сделать перемычку, вырезав сгнивший участок. Генрих Августович и его молодой коллега, у которого двойная должность — шофер — сантехник, принялись за дело.

И ни слова про политику!

Хозяйка квартиры, где образовалась водопроводная стихия, девушка Аня, включила музыку, чтоб работалось веселей. Ее соседка, Прокопьевна, симпатичная старушка со следами былой красоты, помогла рабочим советами и легким ворчанием. Генрих Августович резко сменил тему и в свою очередь посоветовал ей быстренько поставить бутылку в холодильник, чтоб остыла: холодная лучше идет.

И ни слова про политику!

Августович потрогал проржавевший стояк и сказал:

— Вот если забарахлит эта труба, то всем труба. Я понятно выражаюсь?

— Понятно, — сказала Прокопьевна. Аня пожала плечами.

— Ничего вам не понятно, — сказал Августович.

— Ну как же?! — обиделась Прокопьевна. — Уж кому-кому, а нам понятно — две недели без воды. Я две недели не мылась!

— Не в этом дело, бабуля, — повернулся Августович. — Я про трубу. Вот как главная труба поведет себя, так и будет. Хорошо поведет — хорошо всем будет; плохо — труба всем. А как она может вести себя, если вся проржавела? Это сверху. А внутри!.. Вот вы говорите, что бутылка водки четыреста рублей стоит. А я скажу, много ума не надо, чтоб и в мильен ее вогнать. Он же ведь, главный наш… Кгм, кгм, кгм! Стояк. Скажем так. За доллары покупает все, потому как зарплату получает долларами. Я в Москве недавно был у братухи, там навалом этих магазинов, где торгуют за доллары. В них — что твоя душа желает! Братуха говорит — долларовая интервенция!..